Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
Мерзкое ничтожество!
– Кэт, – медленно заговорил Хью, – я это все учел. И допускаю, что этот малый немного… идеалист, и если ты его не хочешь, то я не стану агитировать за него – хотя лично мне он кажется вполне приемлемым, – но я видел его письмо. И мне кажется, он искренне тревожится за тебя. Немножко чересчур, это так, но чего еще ожидать от влюбленного мужчины?
– Алекс Формонкриф вовсе в меня не влюблен. Он едва ли видит дальше своего собственного форского носа, чтобы понять, кто я и что я. Если набить мою одежду соломой и водрузить сверху парик, он вряд ли заметит разницу. Он всего лишь следует заложенной в нем культурной программе. – Ну ладно, и биологической программе тоже, и в этом он не одинок, ну и что с того? Она вполне допускала наличие у Алекса искреннего сексуального влечения, но была совершенно убеждена, что выбор объекта этого влечения случаен. Она коснулась болеро в том месте у сердца, и памятные слова Майлза зазвучали у нее в голове: Я хотел бы обладать способностью ваших глаз видеть форму и красоту там, где ее даже еще нет…
– Для меня – не знаю, что думает ваш брат, – все это к делу не относится, – отмахнулся Бэзил. – Вы уже не невеста с приданым, так пусть со всем этим разбирается ваш отец, если хочет. На мне же лежит семейный долг позаботиться о благополучии Никки, если я сочту, что оно находится под угрозой.
Катриона застыла.
Бэзил отдал ей опеку над Никки на словах, а не в письменной форме. И с той же легкостью может забрать обратно. И это ей придется подавать иск в суд – суд его округа – и доказывать не только, что она достойна заниматься воспитанием сына, но то, что он не способен и не годится для опеки над ребенком. Бэзил – не преступник, не пьяница, не растратчик и не маньяк. Он всего лишь холостой офицер, ответственный служака в управлении орбитального транспорта. Обычный честный мужчина. У нее нет никаких шансов выиграть процесс. Будь Никки дочерью а не сыном, то все было бы наоборот…
– Мне думается, что девятилетний мальчик на военной базе покажется вам большой обузой, – выговорила она наконец.
Бэзил, казалось, изумился.
– Ну, я надеюсь, до этого не дойдет. При самом плохом раскладе я планировал оставить его у бабушки Форсуассон, пока все не придет в норму.
Катриона скрипнула зубами, затем сказала:
– Конечно, Никки может посещать бабушку всякий раз, как она его пригласит. На похоронах она дала мне понять, что слишком плохо себя чувствует, чтобы этим летом принимать гостей. – Она облизнула губы. – Пожалуйста, проясните для меня, что вы подразумеваете под самым плохим раскладом. И что именно должно прийти в норму?
– Ну, – виновато пожал плечами Бэзил, – было бы довольно неприятно прийти сюда и обнаружить, что вы помолвлены с человеком, убившим отца Никки, вы не находите?
В этом случае он был готов забрать Никки прямо сегодня?
– Я уже сказала вам, что смерть Тьена была случайной, а это обвинение – клевета. – То, что он проигнорировал ее слова, неприятно напомнило Тьена. Рассеянность – фамильная черта Форсуассонов? Несмотря на то что его было опасно сердить, Катриона гневно сверкнула глазами.
– Вы считаете, что я лгу, или полагаете, что я просто дура?
Усилием воли она совладала с собой. Ей доводилось противостоять куда более страшным людям, чем добропорядочный запутавшийся Бэзил Форсуассон. Но сейчас одно лишнее слово может стоить мне Никки. Она балансирует на краю глубокого темного колодца. Если она сейчас туда свалится, то борьба за возможность вылезти оттуда окажется куда грязней и болезненней, чем она может себе вообразить. Нельзя провоцировать Бэзила, не то он заберет Никки. Попытается забрать Никки.
И она сможет ему помешать… как? Юридически она проиграла, даже еще не начав борьбу. Ну так и не начинай.
– Так что же, вы считаете, должно прийти в норму? – Катриона тщательно подбирала слова.
Бэзил с Хью неуверенно переглянулись.
– Прошу прощения? – переспросил Бэзил.
– Я не могу знать, преступила ли я очерченную вами границу, пока вы не покажете мне, где ее провели.
– Не надо так грубо, Кэт, – запротестовал Хью. – Мы ведь действуем в твоих интересах.
– Ты даже понятия не имеешь, в чем мои интересы. – Нет, неверно. Бэзил угадал с первого раза самый главный. Никки. Проглоти свой гнев, женщина. Когда-то она была экспертом в подавлении собственного «я» – во время замужества. Но почему-то утратила к этому вкус.
Бэзил крякнул.
– Ну… Безусловно, я хочу получить гарантии, что Никки не будет сталкиваться с нежелательными людьми.
– Нет проблем, – одарила она его саркастической улыбкой. – Я буду счастлива в будущем полностью избегать Алекса Формонкрифа.
Он обиженно поглядел на нее.
– Я имел в виду лорда Форкосигана. И его политическое и личное окружение. По крайней мере до тех пор, пока над его репутацией не рассеются тучи. В конце концов, этого человека обвиняют в убийстве моего кузена.
Гнев Бэзила – всего лишь проявление клановой лояльности, а не личного горя, напомнила себе Катриона. Если он встречался с Тьеном больше трех раз за всю жизнь, она бы очень удивилась.
– Прошу прощения, – спокойно произнесла она. – Если против Майлза не выдвинут обвинения – а я сильно сомневаюсь, что выдвинут, – то как, по-вашему, он может оправдаться? Каким образом?
Бэзил явно растерялся.
– Я не хочу, чтобы ты подвергалась соблазну, Кэт, – нерешительно сказал Хью.
– Знаешь, Хью, как ни странно, – весело сообщила ему Катриона, – но почему-то лорд Форкосиган упустил из виду прислать мне приглашение на одну из своих оргий. Я явно выпала из списка. Может, в Форбарр-Султане сезон оргий еще не наступил, как ты думаешь? – Остальные готовые сорваться слова она проглотила. Сарказм – это роскошь, которую она сейчас не может себе – или Никки – позволить.
Хью вознаградил ее выступление хмурым взглядом и поджатыми губами. Они с Бэзилом обменялись очередным долгим взглядом, причем каждый из них так явно старался переложить грязную работу на другого, что при иных обстоятельствах Катриона рассмеялась бы. Наконец Бэзил вяло пробурчал:
– Она твоя сестра…
Хью глубоко вздохнул. Он был Форвейном. И знал, в чем состоит его долг. Все мы, Форвейны, знаем свой долг. И выполняем его до самой смерти. Независимо от того, насколько это бесполезно, глупо или вредно, все равно! Гляньте хотя бы на меня. Я одиннадцать лет соблюдала данные Тьену обеты…
– Катриона, мне трудно тебе это говорить. Пока все эти слухи об убийстве не стихнут, я требую, чтобы ты не поощряла этого малого, Майлза Форкосигана, и не встречалась с ним. Или я вынужден буду согласиться, что Бэзил имеет полное право избавить Никки от этой ситуации.
Иначе говоря, убрать Никки подальше от его матери и ее любовника. Никки в этом году уже потерял одного из родителей и расстался со всеми друзьями, вернувшись на Барраяр. Он только-только начал осваиваться в незнакомом городе, завязывать новые знакомства. Только-только начала исчезать зажатость, смывшая улыбку с его лица. Она представила, как его снова вырывают из привычной среды, отказывают в возможности видеть мать – потому что к этому все идет, так ведь? Это ее – а вовсе не столичные нравы Бэзил обвиняет в аморальности. Мальчика в третий раз за год перевезут в незнакомое место, к незнакомым людям, которые будут считать его не ребенком, которого надо лелеять и холить, а обязанностью, от которой надо избавиться… нет. Нет.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
