Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Джуффин ещё раз ко мне принюхался. Не демонстративно, как обычно, чтобы подразнить, а незаметно, тайком.
Интересно, что ему не так?
— Я просто ещё сплю, — объяснил я. — Это тебе только кажется, будто я проснулся. На самом деле, до этого ещё очень далеко.
И закрыл глаза. Потому что спать с открытыми очень неудобно, а я люблю комфорт.
— Сэр Макс! — рявкнул Джуффин.
— Чего? — устало спросил я.
— Ты вообще помнишь, зачем всё это затеял?
— Ну, в общих чертах…
— Ты выяснил хоть что-нибудь об этом грешном порошке?
— А то сам не знаешь, что порошок не при чём, — зевнул я. — Любому дураку сразу стало бы ясно, что всё дело в двери. Просто я — исключительный, феноменальный дурак. Гордись знакомством.
— Ладно, буду гордиться.
Иногда Джуффин на диво покладист.
— Только я так и не понял, что именно случилось с дверью, — добавил он. — И с какой именно. И что в связи с этим следует делать?
— Дверь центрального входа. Скажи Нанке, в смысле, Пелле, чтобы немедленно её расколдовал. И все остальные на всякий случай. И тогда я от них отстану. И восемь корон за порошок отдам. С мелочью. И тебе двадцать за то, что Мир не рухнет, я помню. Только сначала посплю. А потом — сразу всё.
Дальнейшие попытки меня разбудить, судя по возмущённым рассказам очевидцев, не привели ни к чему. Правда, совсем уж зверского магического насилия ко мне не применяли. Отволокли домой и дело с концом.
Ну как — с концом. Спал я всё-таки не вечно, а даже меньше суток. Не о чем говорить.
Надо отдать должное моим друзьям и домочадцам, разбудили меня не они. Это сделал призрак.
Ещё недавно я сказал бы, что не знаю, как ему это удалось. Но после командировки в Гажинский Тайный Сыск, к сожалению, знаю. Эти гады, в смысле, призраки умеют говорить таким специальным противным свистящим шёпотом, который любого спящего на ноги поднимет. Именно таким способом эти прекрасные мёртвые люди ухитрялись привлечь меня к своим утренним совещаниям, которые начинались практически сразу после ночных. Им-то спать вообще не надо, а расписание работы ребята кроили под себя.
Сперва, спросонок, я и подумал, что всё ещё нахожусь в Гажине. А остальные события — просто очень длинный, очень яркий и чертовски интересный сон. Надо бы постараться ничего не забыть, расскажу потом Малдо, то-то он порадуется, какую отличную штуку отгрохал прямо у меня во сне. И может быть, попробует сделать что-то подобное наяву?
Но потом я разобрал, что говорит призрак.
— Как ты посмел назваться моим именем, ничтожный осквернитель могил? — завывал он.
Значит, я всё-таки не в Гажине. Тамошние Тайные Сыщики так себя не ведут. Они очень воспитанные люди. И вообще славные ребята. Просто трудоголики. Причём мёртвые трудоголики, у которых никакой альтернативы работе действительно нет.
— Класс! — восхитился я. — Ничтожный осквернитель могил? Я правильно расслышал? Так меня ещё никто не обзывал. Спасибо. С утра — то что надо. Удивительно бодрит.
— Вообще-то, сейчас поздний вечер, — растерялся призрак.
Каков формалист.
— Я проснулся, значит утро, — твёрдо сказал я. — Возражения не принимаются. Так что там у нас с могилами? Сколько я успел осквернить? И когда? Думаю, мне следует об этом знать.
— Ты присвоил моё имя, — укоризненно заметил призрак.
Правда уже без прежнего энтузиазма.
— Такое вполне могло случиться, — согласился я, сканируя окрестности в поисках бальзама Кахара.
Ничего из этой затеи, естественно, не вышло. Я, конечно, очень могущественный колдун. И даже местами великий герой. Но борьбу за право хранить полезные для здоровья напитки в собственной постели неизменно проигрываю.
Поэтому пришлось лезть под подушку за кофе. В смысле, добыл-то я его из Щели между Мирами, но с точки зрения стороннего наблюдателя, из-под подушки, куда спрятал руку, чтобы сосредоточиться на процессе. Говорят, прятать её совершенно не обязательно, но меня так учили, и я привык.
— Это как же ты так? — изумлённо спросил призрак. — У тебя что, чашка стояла под подушкой? И не перевернулась, пока ты спал? Вот это да!
Я залпом выдул добычу и начал испытывать некоторый интерес к процессу бытия. И ко всему происходящему заодно. И внимательно посмотрел на призрака. Им, насколько я знаю, совершенно не обязательно сохранять человеческую форму, но обычно они так делают. То ли чувствуют себя уверенней в привычном виде, то ли просто мода такая у них последнюю тысячу лет, как у нас на короткие лоохи, гори они огнём.
Мой призрак выглядел как очень молодой человек. Уже не ребёнок, но до взрослого ещё ой как далеко; этому, впрочем, уже и не светит. Скорее мальчик, чем девочка, хотя в столь юном возрасте, да ещё с одинаковыми короткими стрижками поди их друг от друга отличи.
Меня осенило.
— Слушай, а тебя случайно не Пелле Дайорла зовут?
— А то ты не знаешь, чьё имя присвоил, — сердито огрызнулся призрак.
— Я много чего присваивал, всего не упомнишь.
— Ты что… самозванец? — опешил он.
— Ага. Профессиональный. Но речь сейчас не обо мне, а о тебе. Что ты творишь?
— Это я что творю?! Кто бы говорил!
— Твой лучший друг уже полторы сотни лет называет себя твоим именем — только для того, чтобы ты к нему пришёл. Ждёт не дождётся, секреты разводит, в провинции сидит безвылазно, с прочими друзьями юности не то что видеться — говорить не желает, лишь бы убедительно прикидываться тобой. А ты — ноль внимания. Зато зачем-то попёрся к чужому человеку, который всего-то пару раз на твоё имя откликнулся, да и то потому, что приятель попросил. Где справедливость?!
— Мой лучший друг? — повторил призрак. — Нанка, что ли? Так он живой? А я думал, нас обоих убили. Искал его среди… ну, таких, как я. Но не нашёл.
— Конечно, не нашёл, он живёхонек. Ты что, не слышал, как он твоим именем называется? Как это вообще у вас устроено? Откуда вы узнаёте?
— Да я сам толком не знаю, — печально сказал тот. — Я же неопытный совсем. У призраков нет школы, в которой новичков обучают, как всё устроено, и как теперь себя вести. А зря! Приходится узнавать на собственном опыте, а это очень трудно, когда с тобой не происходит практически ничего. И время идёт каким-то непонятным образом: задумался о чём-то, а у живых уже сто лет прошло. Но при этом весь Мир можно облететь всего за один день — очень короткий, ваш. И с остальным то же самое. Ничего не понятно! Я всего один раз услышал, как живой человек говорит: «Я — Пелле Дайорла». И это был не Нанка, а ты. Громко так кричал, как будто у меня над ухом…
— Так это когда было. Давным-давно. Ещё осенью. Почему ты только сейчас пришёл?
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113