— Даю пять минут на переговоры с начальством, — объявила Штефи. — Можете обсудить и мои финансовые мотивы заодно. — Она дернула выключатель на консоли и выгнула бровь. — Ты действительно хочешь, чтобы я уничтожила обе планеты?
— Не уверена. — Среда задумчиво смотрела на картину за окном.
Огромный виток красно-фиолетового газа, через который пробегали радиальные голубые пики, медленно перемещался на черно-бархатном фоне с немигающими иглами миллионов звезд. Фрэнк жив, а Хойст нет. Можно ли меня в чем-то обвинить? Могу просто объяснить самозащитой от пиратов. Небесное кольцо медленно вращалось, светящийся кладбищенский маркер протяженностью в миллион лет и больше. И Фрэнк тоже ненавидит их. Но потом Среда подумала о Новом Дрездене и людях, которые пережили уничтожение собственной планеты, превратившись в призраков. Суетящиеся детишки в обычном мире. Голубые небеса и высокие строения.
— Полагаю, я слишком малозначительна для принятия такого решения, — заявила она. — И не знаю, кто имеет право решать. Я рада смерти убийц. Но винить всех стоящих за ними, всю их цивилизацию…
Среда умолкла, заметив тень недовольства, пробежавшую по лицу Штефи, и заставила себя пожать плечами. Главное — не показаться ей опасной. Ее сердце забилось сильнее, а ладони вспотели. Она медленно поднялась и, не услышав возражений Штефи, подошла к окну. Дождавшись, когда солнечная туманность исчезнет из виду, ничего не оставив, кроме россыпи звезд в черноте, девушка активировала в кармане панель управления одеждой. Куртка обтянула тело, пояс наглухо обжал легинсы под шелковыми брюками. «Черное на черном фоне», — подумала Среда, делая глубокий вдох. Запустив руку в волосы, она тайком отвела перемычку, удерживающую капюшон, спрятанный внутри воротника куртки, и развернулась лицом к Штефи.
— А чего хотите вы? — спросила она настолько спокойным голосом, насколько смогла.
Штефи хохотнула глубоким неприятным смешком.
— Я хочу… э-э… пятьдесят миллионов в облигациях на предъявителя, яхту со способностью независимого прыжка и несколько заложников, которых я отпущу только перед тем, как исчезнуть, о, и голову этой сучки на подносе в качестве приза, вместе с головами парней, убивших Свена. Его уже не вернуть. Ты что же думаешь, дитя, мы участвовали в этом во благо наших душ? — Она выпрямилась в кресле. — Вы еще слушаете, Рашель?
Отозвался Мартин.
— Она пытается разыскать, с кем можно поговорить на Земле, — неуверенно сказал он. — Они требуют идентификации, прежде чем она сможет доложить о ситуации.
— Чушь! — фыркнула Штефи. — Даю час, не больше. По окончании срока, если не услышу нужных слов — можете на прощание поцеловать и Дрезден, и Новый Порядок. Если ответ «да» — сообщу, как передать мне облигации, и мы обсудим следующий шаг, а именно, транспорт. Терминал «Талигент» остается при мне — это каузальный канал, вы знаете, он рассогласуется сразу после прыжка, но потом вам станет известно, где я. — Вид у нее был задумчивый. — Как первый шаг, думаю, можете принести мне голову Хойст и убившего Свена подонка. Отдельно от тел. Знаю, это не соответствует вашим представлениям о юморе, но лично я хочу быть уверенной в их смерти.
Среда с отвращением наблюдала за ней. «Возможно, это традиция? — думала она. — Но когда подобное становится обыденным, можно превратиться в чудовище. — Она нервно посмотрела в окно. — Похоже, я знаю тебя. — Перевела взгляд выше и вбок. — Коммутаторы, реактивация», — приказала она имплантатам.
БИП. Среда, пожалуйста, ответь. Это была Рашель.
Я слушаю. Кто такая Штефи? Реально.
Ответ занял несколько секунд. Среда прислонилась к стене около окна, экспериментируя с управлением текстурой на спине куртки, определяя, насколько липкой она может стать, не теряя структурной целостности. Нашлась некая установка, называемая «лапа геккона», оказавшаяся довольно интересной».
Что могу сказать, другое ее имя — Миранда Хачатурян. Гражданка Нового Курдистана, последний раз ее видели одиннадцать лет назад. Длиннющий список преступлений. Разыскивалась в связи с обвинением о вооруженном разбое, потом исчезла.
— Штефи, — нерешительно спросила Среда, — зачем вы делаете это?
БИП. Среда, ты в порядке? Нужна помощь? Фрэнк.
— Зачем? — На мгновение Штефи приняла озадаченный вид. — Это все деньги, детка.
«Люблю», — ответила Среда Фрэнку, одновременно просмотрев следующее сообщение.
— И вы отправите безотзывные коды бомбардировщикам, если не получите требуемое?
— Ты сама знаешь, — усмехнулась Штефи.
Среда кивнула, поспешно формируя следующую реплику.
— А вам не приходит в голову, что в этом есть что-то неправильное?
— Почему? — Штефи посмотрела на нее. — Вселенная не обязана меня содержать, а кушать хочется, детка. Придет и твое время вырасти и начать собственную историю.
«Сундучок закрыт», — послала сообщение Среда.
— Полагаю, вы правы, — произнесла она, изо всех сил прижимаясь к стене и устанавливая липкость на максимум, затем выбросила вперед правую руку и исподтишка швырнула Штефи гранату. — Эй, лови!
Левой рукой Среда сильно дернула воротник, натянув капюшон на голову и запустив у куртки режим «проколотой шины». И стала ждать смерти.
Грохот был настолько силен, что ощущался как удар в живот. Хлопок по ушам оставил в голове звон. Долей секунды позже грохот раздался вновь, потом — грандиозное пш-ш-ш, словно чихание огромного динозавра. Гигантскими щупальцами левиафан пытался отодрать Среду от стены; она чувствовала руки и ноги болтающимися в смерче.
Что-то сильно ударило девушку, пронзив раскаленным добела гвоздем боли правую лодыжку. Среда пыталась закричать. Уши были переполнены глубокой тупой болью, от которой хотелось воткнуть в них лезвия ножей и выковырнуть источник боли. Шум стал стихать, станционные системы перекрывали экраном разрыв. Специальная оболочка изолировала капюшон, в него начал поступать воздух из полостей куртки. Зрение прояснялось.
Среда с трудом вдохнула и попыталась сдвинуться. Затем вспомнила, что нужно отклеиться. В помещении — полнейший беспорядок, но никаких признаков присутствия Штефи, равно как и обоих кресел у консоли и половины стеллажей, загромождавших отсек. Снежный буран: здесь хранились важные инструкции в бумажных подшивках, а взрыв и последующая декомпрессия разорвали их в клочья и разбросали повсюду. Но окно…
Среда выглянула через острые стеклянные ножи в бездну сорока триллионов километров, в бездну воспоминаний и холода. В ответ из-под немигающих век на нее пристально смотрел красно-зеленый зрачок, кладбище разрушенной звезды. Она едва оторвалась от этого зрелища и стала аккуратно пробираться через обломки к терминалу «Талигент», валявшемуся на боку и еще связанному с декой переплетением крысиных хвостов кабелей. Среда наклонилась над ним и осторожно вытащила ключи. Потом подошла к окну и обдуманно выбросила один из них в бездну. Остальные спрятала в карман — в конце концов, они могут пригодиться дипломатам с Земли.
