Пока же Император с видом доброго волшебника взмахнул рукой, и Володя почувствовал, что его смирившееся было с неподвижностью тело вываливается из разбухших недр за спиной. Из стены напротив выпала Лея — теперь она была совсем уже обнаженной, и, глядя на нее, Володе показалось, что он попал из суровых будней тюремной жизни в сказку, где сбываются самые сладкие мечты.
Император же подумал, что раз Лея теперь является свободной, тем более замужней женщиной, то не пристало ей голой находиться в тронном зале. Решение, будто услышав зов царственной особы, явилось в голову Императора само и без промедления — Император сорвал со своих плеч черный плазмозащитный плащ, успев порадоваться, что надел сегодня простой, без бриллиантов, и набросил его на плечи Леи, которая, не помня себя от счастья, намеревалась уже, поднявшись с пола, броситься к мужу в объятия.
— Свадебный подарок, — сказал Император.
Лея, всегда мечтавшая о подобном плаще, думала, что он может достаться ей лишь в случае, если она станет высшим офицером. О такой же чести она даже не мечтала — плащ с императорского плеча! «Эх ты, Володя, Володя, — думала она, наглухо завернув в царское облачение свое исходящее в приливе нежности, жаждущее встречи с Володиными руками тело. — Как же ты мог так плохо думать о нашем Всемилостивом, Справедливейшем Императоре!»
Лея почтительно, почти до земли, склонилась перед правителем, благодаря его за щедрый дар. Император в ответ коснулся указательным пальцем правой руки ее макушки, как того требовал ритуал. Лея столь же неспешно распрямила спину, а затем рванула в сторону терпеливо ожидавшего ее у своей стенки Владимира. Взаимное блаженство встречи было почти запредельным, почти невыносимым, совсем сказочным.
Гвардейцы Императора, неплохо знавшие русский, как и все прочие языки покоренных планет, каменными изваяниями взирали на столь редкую для Анданора и вообще исключительную для этого зала сцену. «Ни одно из дел, фраз или мыслей нельзя оставлять незаконченными», — вспомнил Император древнее правило убитого, оказывается, отца и негромко сказал гвардейцам, сосредоточенно взиравшим на безоглядный град поцелуев, которыми осыпали друг друга влюбленные:
— Внимайте, слуги мои! Учитесь тому, что видите! Вот что значит быть милосердным.
Император был так растроган своей краткой речью, что ему даже показалось — совсем, стало быть, нервы расшатались, — что в уголках его глаз зародились вовсе уж неуместные для Императора слезинки.
Внезапно Лея повернула к Императору свое залитое радостью и слезами лицо и спросила своего обожаемого правителя:
— Простите, а какой сегодня у нас государственный праздник?
— День Крещения Анданора, — ответил Император.
