На протяжении нескольких недель после приезда из Венеции Алессандра предпочитала лишь общество Бьянки, кузины с мужем и Паоло, который остался с ними в Падуе. Даже после того как все трое переехали в собственное жилище, небольшую виллу, утопающую в садах, она вела уединенный образ жизни, молчала целыми днями, не находила утешения в обычных своих домашних занятиях. Паоло стал ее постоянным компаньоном. Он усердно занимался рисованием, у него определенно был талант, и он часто поражал ее искусно сделанными набросками, в основном пейзажами. Каждый день он уговаривал Алессандру начать рисовать, приносил позолоченную шкатулку, где лежали разноцветные чернила, мелки, бумага. И вот однажды она предложила заключить соглашение: она начнет рисовать, если Паоло каждый день по часу будет читать ей вслух.
Лето выдалось каким-то особенно долгим; дни они проводили в саду, делали наброски растений, цветов и друг друга, она начала понимать его молчаливый язык жестов, он старательно развивал речь. Однажды вечером к ним в гости заглянули Джованна с мужем, Лоренцо громко восхищался их набросками, потом попросил разрешения взять несколько, хотел показать своему другу, издателю книг для университета. И вскоре им заказали проиллюстрировать целую серию томов, где описывалась местная флора.
Почти год они занимались этим, и Алессандра получала непривычное удовольствие от творческой работы. Вот оно, настоящее наслаждение, вносить свой вклад в образование, одновременно учиться самой, рисовать не только ради развлечения, но и ради пользы, зарабатывать на жизнь своим умением, талантом, мастерством. Познав эту радость, она уже ни за что и никогда не смогла бы вернуться к прежней жизни.
А Паоло просто-таки расцвел. В свои двадцать четыре года он стал более уверенным в себе, обрел поразительную работоспособность, на него всегда можно было положиться. После того как книги по ботанике были опубликованы, иллюстраторы стали получать много разных интересных предложений. Паоло передавал все детали с невероятной точностью, и этот его стиль очень скоро вошел в моду. Порой Алессандра работала вместе с ним, иногда Паоло в связи с новым заданием приходилось выезжать на природу, он также успел побывать в Вероне, Флоренции, однажды даже в Риме.
Постепенно к Алессандре пришло понимание: она любит этого молодого человека. Возможно, в чувстве этом не было той испепеляющей страсти, что она испытывала к Антонио, то была спокойная любовь, которую отличали постоянство и преданность. Со временем чувство становилось все сильней, оба находили искреннюю радость в общих занятиях, к тому же Паоло всегда был так нежен с ней. Наконец они поженились, а вскоре им предложили новую исключительно интересную работу – путешествие в Египет с целью задокументировать все чудеса Нильской долины, о которых люди слышали, но которых никогда не видели. Алессандра часто вспоминала рассказы отца об этой магически притягательной земле, так что супруги сразу согласились.
Алессандра обеими руками держалась за толстые деревянные поручни палубы и не переставала любоваться океаном. Какие же прекрасные виды открывались перед ней! Сколько неведомых сокровищ таят океанские глубины! На берегах они видели пальмы и верблюдов, мусульман в просторных белых одеяниях, минареты и мечети, колоссальные пирамиды, поднимающиеся из песчаных волн. Из задумчивости Алессандру вывел Паоло, он вышел из каюты и направлялся к ней. Да он стал настоящим красавцем, подумала она. Его и не узнать, он разительно отличался теперь от тощего застенчивого юнца, которого она впервые увидела в гондоле Бедмара. Снова, как случалось уже не раз, ей показалось, что она видит его впервые, и сердце ее забилось чуть быстрее.
Паоло приблизился и протянул ей плащ. Она отрицательно покачала головой.
– Но ветер прохладный, любовь моя.
– Ничего. Немного свежести не помешает.
– Капитан Фурнье говорит, что никогда не видел женщины, которая бы с такой легкостью приспособилась к корабельной жизни. Мне кажется, он восхищается тобой.
– Он также утверждает, что никогда прежде у него не было столь благополучного плавания. Буквально вчера заметил, что на всем пути мы не пережили ни одного шторма, для этого времени года явление небывалое.
– А мне он сказал, что, если продолжим плыть с той же скоростью, увидим землю через два дня.
– Где увидим?
– Если держаться теперешнего курса, то вон там, справа от бушприта.
Паоло указал рукой.
Алессандра проследила взглядом за направлением, и ей показалось, что вдали, у самого горизонта, там, где море встречается с небом, виднеется тонкая серебристая полоска. Видение наполнило ее радостью и благоговением – этот мир был поистине велик и прекрасен. Перед ней простирался не только океан – само ее будущее. Таинственное, неизведанное. Совсем недавно ей казалось, что жизнь кончена, но теперь она знала: жизнь кончается и одновременно продолжается и может приносить не только неизбывную печаль, но и безмерную радость. Жизнь удивительна и непредсказуема, в ней всему найдется место – горю, радости и любви. И еще она узнала, что некогда разбитое сердце можно излечить.
Она почувствовала, как руки Паоло бережно обнимают ее, и с нежностью и благодарностью приникла к нему. Он был ее мужем, другом, надежным товарищем в работе и верным спутником. И однако она знала: порой Паоло тоскует по городу, стоящему на воде, лабиринту его каналов, бликам и отсветам, играющим на каменной кладке мостов и дворцов. Она знала это, потому что сама тосковала.
Когда-нибудь они непременно вернутся в Венецию, на смену старым воспоминаниям придут новые, и их перестанут преследовать призраки прошлого. Но пока будущее ждало впереди, и Алессандра не сводила глаз с серебристой полоски, с того места, где на блистающем от солнца горизонте скоро появится земля.
