думаешь, этого мало? Да если бы не ты, я бы, наверное, уже сбежал отсюда, ото всех этих проблем. Или забухал бы по чёрному. А так… — Он снова прижался к Лане. — Просто будь. Когда ты счастлива, довольна, то и мне хорошо. А всё остальное не так важно.
— Не так важно? — она грустно улыбнулась. Запустила пальцы в его рыжеватые волосы. — Что же ты тогда часами сидишь за этими своими документами, пытаясь в них разобраться? Орёшь на своих министров? Я вижу, что для тебя важно.
— Я могу тут что-то изменить. Именно поэтому так стараюсь вникнуть и…
— Я понимаю. Но ведь и я тоже что-то могу?
— Оставить нас без комнаты отдыха? — вздохнул Иван. — Слушай, если тебе скучно, то просто придумай себе какое-нибудь занятие. Хочешь — займись вплотную этой нашей кафешкой. Найди для неё помещение, подбери персонал. Найди, кто бы оформление нам сделал. Я серьезно, чё ты ржешь? Ты всё равно во всех этих кафешках в сто раз лучше меня разбираешься. Я велю Семёнычу и Ярославне — они будут тебе помогать. Только сперва давай сделаем однокомнатную «Тропикану». Без песка и всяких изысков, но побыстрее. А потом поглядим, как оно заработает, подумаем. Если всё пойдёт хорошо, забацаем «Тропикану» побольше, с пляжем. Может даже вообще с бассейном. М?
— Ну… Не знаю, — покачала головой Лана. — Я раньше ничего такого не делала. Играла, конечно, в разных ресторанах и кафе. Но ведь это совсем другое…
— И ещё знаешь что, — Иван помрачнел. — Дай-ка мне свой пайфон, а то я его номер не помню.
— Вот, — Лана сунула ему в руку пайфон самой простенькой модели. — А зачем тебе… Вань, ты чё, сдурел? Ты… И зачем мне столько бабла? Тебя Семёныч, поди, заругает. И потом, это даже как-то неприлично. Я же с тобой не из-за бабла. Мне ничего этого не надо. Честно-честно.
— Это мои личные деньги. Мне каждый день на текущие расходы капает, а я даже не понял ещё как мне их тут, в башне, потратить. В ресторан вон тебя сводил, так и там нас обслужили бесплатно.
— У тебя теперь на счёте ноль, — ткнула она в его пайфон.
— Фигня. Завтра опять переведут. А у тебя, случись что, хоть какие-то деньги на счету останутся.
— А что, — Лана закусила губу, — может случится?
— Да что угодно, — Иван обнял её, вспоминая последние свои разговоры с Кречетом и Рониным.
— Ты меня не бросишь? — шепотом спросила она. — Прижалась к нему.
— Не брошу. Всё у нас будет хорошо, — прошептал он в ответ. Нежно провёл рукой по её спине.
Сарданапал вскочил на диван и подсунул свою голову под ладошку Ивана. Утробно урча вскарабкался на колени Ланы. Немного повозившись, завалился на бок, подставляя девушке под руку свое недочёсанное брюхо.
— Вот ведь наглая рожа.
— Угу… Вань, подай мне расчёску. Во-он она. Да отвлекай эту морду как-нибудь, пока я чешу, а то как бы он опять не удрал.
Глава 21. Ликвидационная комиссия
— Алло? Да, Михаил Иваныч! — Семён Семёнович Ронин вытянулся в струнку. — Да, конечно… В лучшем виде, несмотря на все сложности… Да, но мы же… Я понимаю, но и вы нас поймите… — куратор позвонил Ронину в субботу, в одиннадцать утра, в тот самый момент, когда Семён Семёнович обсуждал с Иваном текущие вопросы в королевском кабинете. Премьер, сперва обрадовавшийся звонку, с каждой секундой всё более мрачнел. Губы его плотно сжимались, а на лице проступала нездоровая бледность. — Я всё понял… Да… Так точно! Немедленно всех выпустим. И извинимся… Но… Так точно… Но поймите, у нас просто не было выбора! Я же подробно в докладе всё изложил! Неужели нам надо было оставить всё как есть и покорно ждать новой террористической атаки?.. Поставить жизнь двадцати тысяч наших граждан под удар, но зато соблюсти все нормы?.. Никак нет… Но… Я просто пытаюсь вам объяснить… То есть все эти намёки про комиссию не утка?.. И когда они прилетят?.. С полной проверкой всей документации и условий жизни?.. А нельзя это как-нибудь отложить, хотя бы на неде… Нет, нам скрывать нечего. Готовы в любое время… Да всё я понимаю. Спасибо за предупреждение. Встретим их в лучшем виде… Да. Обязательно. Спасибо вам. Мы непременно… Да понятно. Всё мне понятно. — Рука с церусом безвольно опустилась на столешницу. Премьер закрыл глаза. Вдохнул. Выдохнул. Открыв глаза натужно улыбнулся королю.
— И что всё это значит? — спросил Иван, холодея от нехорошего предчувствия.
Семён Семёнович, чуть подрагивающей рукой сунул комм в нагрудный карман пиджака:
— Кажется, в столице решили устроить нам публичную порку. А то и настоящий разгром. В понедельник прилетит межведомственная комиссия для комплексной проверки Пятой башни. По её результатам может быть принято решение о приостановке договора федеральной власти с нашей СПЗ.
— А как же… Чё, и вот так можно? — пролепетал Иван.
— В экстренных случаях, когда жизни и основным правам жителей СПЗ угрожает опасность, договор может быть приостановлен государством в одностороннем порядке. Комиссия должна определить не возник ли у нас именно такой случай.
— Что же она определит?
— Известно что, — Семён Семёнович скрипнул зубами. — Если бы они не хотели приостановить договор, никакой комиссии не присылали бы. Тем более так срочно.
— То есть, получается, наш куратор заодно с этими китайцами? — прошептал король, постепенно вскипая.
— Дело не в кураторе, — покачал головой премьер.
— Да он же с потрохами сдал нас этим бандитам! Дай мне свой комм.
— Зачем?
— Я ему позвоню. Я ему всё выскажу! Всё!
— Михал Иванычу? Да ты с ума сошел!
— Не хочешь давать? Да у меня, поди, тоже где-то есть его номер… — зло прошипел Иван, доставая из кармана свой золочёный церус.
— Стой, — премьер схватил его за руку. — Подожди… Расскажи сперва мне, что именно ты хочешь ему сказать?
— Что он продажная тварь!
Премьер нервно усмехнулся:
— Во первых, это не новость, а во вторых он обидится...
— Да плевать!
— Прекрати истерику. Давай конструктивно. Какую конкретно информацию ты хочешь до него донести? Ту, что ты взбешен? Что ты на него смертельно обиделся?
