47
Дартфордский монастырь, январь 1538 года.
Все вокруг очень долго оставалось серым. В этом мягком, обволакивающем, покойном цвете мне представлялось, что я сижу в лодке и, окутанная утренним туманом, снова плыву по Темзе из Дартфорда в Лондон. Я помню, что постоянно перевешивалась через борт и смотрела в воду, но ни разу не видела дна — один мутный желтый мел.
Время от времени до меня доносились голоса. Я слышала своя имя: «Сестра Джоанна». Иногда просто: «Джоанна». Но я не хотела ни с кем говорить. И упрямо отворачивалась. Я хотела только одного — плыть и плыть в этом успокаивающем сером цвете.
Но потом появился сад. Знакомый сад Стаффордского замка. Одно из моих самых любимых мест. Не подумайте, что это был кошмар. Я не чувствовала потребности убежать и спрятаться. Напротив, сад звал меня. Я вдыхала аромат цветов, слышала чириканье птиц, чувствовала, как нежно щекочут меня крошечные крылышки насекомых.
Но внезапно кто-то заплакал, и сад стал терять свою прелесть. Я оглянулась, желая понять, кто это плачет. Но никого не увидела.
Между тем какая-то женщина рыдала и все повторяла: «Пожалуйста, сестра Джоанна. Пожалуйста».
Мне пришлось покинуть сад. Я понимала, что женщина плачет из-за меня, и не могла допустить, чтобы это продолжалось. Попыталась встать и пойти ее разыскать, но ноги меня не слушались. Я собрала все силы, чтобы подняться. Ароматные цветы и теплое солнце моментально исчезли, все вокруг вновь окрасилось в серый цвет. Рыдания стали громче, и я наконец поняла: это сестра Винифред.
Я с трудом открыла глаза и увидела, что лежу на кровати. Рядом со мной горько всхлипывала, вжавшись светловолосой головой в подушку, сестра Винифред.
Я хотела было протянуть к ней руку, но оказалось, что сделать это труднее, чем я предполагала. Мои пальцы продвинулись лишь на несколько дюймов. Но она почувствовала движение, резко подняла голову и радостно воскликнула:
— Сестра Джоанна! Вы очнулись! Слава Деве Марии!
— Все хорошо… Прошу вас, не надо нервничать. — Я ужаснулась тому, как хрипло звучал мой голос — ну просто воронье карканье.
Сестра Винифред радостно рассмеялась.
— Брат Эдмунд, скорее сюда! — позвала она.
И тут появился он. Я почувствовала, как его исхудавшие руки нежно взяли меня за запястье, прикоснулись к моему горлу. Он поднял мне веки, заглянул в глаза. Я ответила ему долгим взглядом. Несмотря на усталый вид, брат Эдмунд выглядел самим собой. Его карие глаза смотрели не тем безмятежно-вялым взглядом, который, как я знала, появлялся под воздействием опасного снадобья — красного цветка Индии. Он взирал на меня с мучительной тревогой.
— Я рада вас видеть, брат Эдмунд.
Он улыбнулся:
— А я вас, сестра Джоанна.
И тут я все вспомнила — весь тот ужас, что мы пережили в туннеле под монастырем. Я подалась назад, моментально почувствовала обжигающую боль в затылке и страшным голосом закричала:
— Нет, сестра Кристина, не надо!
— Все хорошо, успокойтесь, — быстро сказал брат Эдмунд. — Сестры Кристины здесь нет. Она не может вам навредить. Пожалуйста, не делайте резких движений, сестра Джоанна.
— Моя голова, — простонала я.
— Вы получили серьезную рану, — пояснил он. — Нам пришлось вызвать цирюльника. А вчера из Лондона приезжал врач.
Я изумленно уставилась на него:
— Вчера? Сколько же… сколько я спала?
— Вы несколько недель не могли ни двигаться, ни говорить, — тихо сказал он.
Сестра Винифред крепко сжала мою руку и прошептала:
— Мы боялись, что вы умрете.
Я посмотрела в ее огромные любящие глаза. Потом на брата Эдмунда, который проверял повязку у меня на голове. Я слышала, как громко потрескивает огонь в камине. Зима была в самом разгаре.
— Я не умру? — спросила я.
— Нет конечно, — уверенно сказал брат Эдмунд. — Теперь вы обязательно выздоровеете, хотя на это потребуется какое-то время.
Я покрепче ухватилась за руку сестры Винифред и задала следующий вопрос:
— А что с моим отцом?
Они переглянулись. Брат Эдмунд наклонился ко мне и сказал:
— Мы пока не нашли его.
— Но его должны были освободить! — воскликнула я. — Епископ Гардинер обещал это принцессе.
— Его освободили три дня спустя. Это мы знаем точно. Джеффри Сковилл специально ездил в Лондон, чтобы лично в этом удостовериться.
Я недоуменно уставилась на брата Эдмунда. Наконец сказала:
— Тогда он, наверное, в Стаффордском замке.
— Мы отправили письмо вашему родственнику сэру Генри. И как раз вчера получили ответ: он не видел вашего отца и ничего не слышал о нем.
Соленые слезы обожгли мне глаза.
— Его поисками занялся Джеффри Сковилл. А уж мы с вами, сестра Джоанна, знаем, что он человек упорный: этот господин обязательно своего добьется.
— Как и я, — сказала я.
— Да. Он действительно похож на вас, — подтвердил брат Эдмунд. Затем он опустил голову и отвернулся.
Раздался звон колоколов — наступило время молитвы. Сестра Винифред вопросительно посмотрела на нас.
— Идите, пожалуйста, — сказала я. — Я хочу, чтобы вы помолились.
Когда сестра Винифред ушла, я спросила брата Эдмунда про корону.
Он отрицательно покачал головой:
