Одним пальцем она коснулась уголка моего глаза, обводя контур.
– У тебя есть второе веко.
– Верно.
Я моргнул, внезапно ощутив тонкую мембрану, закрывавшую глазные яблоки. Она всегда оставалась опущенной.
– В тот день я потратил много времени, прежде чем сумел понять, что у меня появилось второе веко и что, опустив его, я могу перекрыть колодец магии, который изменил мою форму. – Я коротко рассмеялся. – А ты знаешь, что у змей действительно такое веко? Для существа, которое не в состоянии понять все тонкости человеческих чувств, у Решайе есть чувство юмора и склонность к театральным жестам, ты не находишь?
– Значит, когда веко поднято…
– Ты сама видела. – В последних словах явно звучал стыд.
Я провел почти десять лет, усиленно игнорируя эту часть себя. Она напоминала о том, что Решайе победил, что он сумел навсегда изменить меня и превратить в существо, которое больше не могло с чистой совестью называться человеком. Когда он жил в моей голове, я мог убеждать себя, что это он чудовище, а не я. Но благодаря его прощальному подарку я тоже превратился в монстра.
И в глубине души я злился, что Тисаана видела мой позор.
– Ты мне ничего не рассказывал, – пробормотала она.
– Я никому никогда не рассказывал. Знает только Саммерин, но и ему я бы не стал говорить, будь у меня выбор. С самого начала стало ясно, что я не в состоянии контролировать эту форму. Все, к чему прикасается Решайе, становится… порочным. Я не собирался никогда прибегать к этой магии и вообще постарался о ней полностью забыть.
Я бросил взгляд на Тисаану, внутренне сжавшись. Но она выглядела задумчивой и немного грустной – я боялся другого.
– Но вчера ты выпустил его.
– Тебе требовалась моя помощь.
Она обхватила меня руками, уткнулась лицом в плечо:
– Ты смог им управлять.
Да. Мысли об этом до сих пор не давали мне покоя. Я пока не был готов рассматривать даже возможность того, что когда-нибудь смогу пользоваться этой… вещью.
– Ты тоже, – ответил я.
Она добилась того, что мне никогда не удавалось сделать, – сдержала Решайе на грани срыва. И я не уставал благодарить Вознесенных за то, что она справилась.
Наши пальцы нашли друг друга и тесно переплелись.
– Ты выглядел потрясающе, – пробормотала Тисаана.
Мы полежали еще немного, позволяя себе ненадолго забыть о надвигающихся тенях и поверженных чудовищах.
Глава 79
Тисаана
Когда я вернулась в свою комнату, у входа меня встретила Нура. Она уже держалась за дверную ручку.
– Ты встала. Я как раз собиралась поговорить с тобой.
Ее взгляд, холодный и взвешивающий, пробежался по мне от пяток до макушки, словно оценивая полученные мною повреждения.
– Как ты себя чувствуешь?
– Вполне неплохо. – Я пожала плечами.
– Отлично. Потому что мы не можем больше здесь задерживаться.
Она посмотрела вниз, и я заметила, что в опущенной руке у нее зажат скомканный конверт. Ее пальцы непрерывно постукивали по ребру пергамента.
– Пришли новости с Ары?
– Идет война, – отрезала Нура. – Всегда есть какие-то новости.
Тем не менее я получила ответ на свой вопрос. Нура выглядела намного хуже, чем обычно. Это означало, что новости есть и они плохие.
– Выдвигаемся завтра на рассвете. Больше не можем позволить себе терять время, а если и дальше продолжим копаться, нам придется задержаться здесь дольше, чем тебе было обещано. Так что приходи в себя побыстрее.
Ее резкость меня раздражала, особенно если учесть, что мы даже не виделись и не разговаривали после того, как вместе вошли в поместье Микова. Но я послушно кивнула, хотя при мысли о возвращении на остров, где кипела война, у меня вспотели ладони.
– Ладно. Я буду готова.
Она собралась уходить, но, когда я окликнула ее, остановилась и оглянулась через плечо.
– Я думала о вчерашнем приеме, – произнесла я.
– И что ты надумала?
– Азин и Зерит встречались раньше. И мне кажется, вчера стало очевидно, что они расстались в плохих отношениях.
«Он показался мне не слишком приятным человеком» – так однажды Зерит отозвался об Азине. Такое ощущение, что с тех пор прошла целая жизнь. И чтобы Азин напал на нас так, в открытую, как он это сделал, его должно было подталкивать что-то большее, чем желание продемонстрировать силу. Его считали дерзким и высокомерным, но не откровенным безумцем.
Нура задумчиво хмыкнула:
– Очевиднее некуда.
– Зерит послал нас туда, зная, что Азин настроен враждебно по отношению к Орденам. Особенно лично к нему. Я думаю, он подозревал, насколько высока вероятность того, что события обернутся… кровопролитием. – Я пронзила Нуру пристальным взглядом. – А ты что думаешь?
Она не пыталась разорвать зрительный контакт. Не отвела взгляд. Но и ничего не ответила, хотя ее рот, едва заметно дрогнувший в ухмылке, и так сказал все, что мне нужно было узнать.
Она тоже вошла в поместье, ни о чем не подозревая. Зерит отправил ее в ловушку, как и всех нас.
– Почему? – спросила я. – Зачем он так поступил?
– Я предупреждала тебя, что он за человек.
Обладать или разрушать. Либо инструмент, либо угроза, а в данном случае мы все представляли собой и то и другое. Зерит не сомневался, что я выживу благодаря Решайе, но его вряд ли заботило, выживут ли остальные.
Тем не менее…
– У него должна быть какая-то причина.
– Зерит преследует свои цели, и это все, что имеет для него значение.
– И какие у него цели?
Нура поджала губы, и я обратила внимание, как крепко ее пальцы сжали письмо. Она нехотя повернулась ко мне лицом.
– Когда мы вернемся на остров, – тихо проговорила она, – я надеюсь, что ты будешь готова сражаться изо всех сил.
Я чуть не рассмеялась в ответ.
Я подумала о Максе, Сереле, треллианских беженцах, которые отправятся вместе с нами на Ару. Подумала обо всех бесценных жизнях, которые мне предстоит защищать. Уже много лет, выбиваясь из сил, я сражалась с миром в полном одиночестве – с тех самых пор, как меня, скованную, закинули в задок телеги. Даже задолго до этого, когда мы с матерью бежали с растерзанной родины, которой больше нет. Я родилась в сражении.
Конечно, я не собиралась останавливаться сейчас. К тому же теперь мне есть что терять.
Не моргнув глазом я одарила Нуру непринужденной безмятежной улыбкой:
– Конечно. Я знаю, что мне предстоит выиграть еще множество битв.
Возможно, мне почудился слабый проблеск ухмылки, коснувшейся ее глаз. Но Нура отвернулась слишком быстро, чтобы я могла удостовериться.
В ту ночь мы с Серелом валялись на полу в моей спальне, как делали сотни раз за годы, прожитые в поместье. Мы вместе смеялись и плакали, потом снова смеялись и снова плакали. Я вместе с ним переживала его боль, когда он рассказывал о войнах, на которые его посылали, о том, как после моего ухода в поместье воцарился хаос и всеобщая подозрительность. Он держал меня за руку, когда я рассказывала о своем обучении, битвах и заключенном договоре.
