Я в жизни всё, ты это знаешь, Принёс к твоим ногам, Чего же ты ещё желаешь? Быть может, жизнь? — так я отдам.
Я перенёс все муки ада. Я их теперь ещё терплю; Тебя мне ненавидеть надо, А я, безумец, всё люблю!
Урусов был так увлечен, что не заметил, как в комнату вошла прелестная рыжеволосая девушка. Недовольно поджав губы, Евгения грациозно проплыла в комнату и остановилась напротив князя, который невидящим взором смотрел перед собой.
— Почему вы оставили меня одну в зале? — раздраженно спросила девушка и с любовью посмотрела на пьяного Константина.
Он поднял на нее затуманенные глаза и презрительно смерил взглядом, пытаясь понять, что она говорит.
— Опять вы поете этот невозможный романс? — продолжала с обидой Евгения. — Вы забыли, что я ваша невеста?
— Я помню об этом, — вздохнул князь и, отложив гитару, устало откинулся на спинку дивана. Уже почти год молоденькая Жукова преследовала Урусова: клялась ему в вечной любви и была готова ради Константина на все. А он, устав от постоянной тоски и болезненных воспоминаний о Груше, подумал, что, возможно, этой рыжеволосой красавице удастся стереть из его памяти образ светловолосой девушки. Но в последнее время Урусова стала раздражать Евгения, она везде таскалась за ним, контролировала каждый шаг и постоянно высказывала собственнические притязания на него. «Как же я устал от этой девицы, почему она не оставит меня в покое?» — подумал мрачно Урусов.
Чуть прикрыв глаза, он почти забыл о существовании Евгении, которая стояла напротив.
— Константин Николаевич! — возмущенно воскликнула Жукова и сжала кулачки. — Вы помните, что наша свадьба через два месяца? — На это заявление князь скорчил кислую гримасу. — Если вы будете и дальше так обращаться со мной, я расторгну нашу помолвку! — угрожающе заявила девушка.
Константин мгновенно открыл глаза и цинично произнес:
— Прекрасно! Удерживать я вас не стану.
Евгения опешила от его слов и вмиг поняла, что совершила ошибку. Испугавшись, что он и впрямь не захочет на ней жениться, девушка бросилась перед ним на колени и затараторила:
— Простите меня, Константин Николаевич, я не подумала, что говорю! — она заискивающе посмотрела на него снизу вверх. Урусов холодно усмехнулся и мягко погладил девушку по голове.
— Вы очень красивы, Евгения, — сказал он вальяжно, а про себя подумал «Почему эта молодая красавица не может затмить в моем сердце ту неблагодарную девку с фиолетовыми глазами?»
Евгения вся засветилась от счастья и, вскочив на ноги, бросилась ему на шею. Она так страстно целовала его и гладила руками по груди, что Урусов почувствовал некоторое возбуждение. Решив забыться, он с силой прижал к себе девушку и властно поцеловал. Евгения, обезумев от радости, усилила свой пыл и начала неистово осыпать его лицо поцелуями.
Спустя полчаса Константин поднялся с ковра и, холодно посмотрев на полуобнаженную девушку, которая только что отдалась ему, цинично велел:
— Приведите себя в порядок, слуги могут увидеть.
Он застегнул рубашку и брюки. Еще раз бросив презрительный взгляд на лежащую на ковре Евгению с распущенными огненными волосами, Урусов направился к двери.
— Константин, — пролепетала ему вдогонку Евгения, приподнявшись. Он даже не обернулся и бросил через плечо:
— Я буду в гостиной.
Князь быстро вышел и спальни и захлопнул дверь.
Груша, оправив простое синее платье из штофа, заглянула в парадную гостиную. Уже полчаса как она искала непослушную шалунью — внучку графа Владимира Федоровича Адлерберга. Груша год служила гувернанткой в графском доме. Десятилетняя внучка графа Машенька была непоседой, и молодая женщина была вынуждена почти бегать за девочкой, чтобы привести ее на урок.
