— И стоять столбом колдунишка вряд ли станет, пока мы его волошбу рушить будем, — закончил за него родич и добавил зло. — Судя по силе колдовства, да пути темному, что за ним будто след стелется, понятно сразу, силен колдун. Очень силен!
— И что делать предлагаете? — спросил кто-то.
— Подмога нам нужна, — убито проговорил Ладимир, будто сознаваться в том, что своими силами они колдуна не одолеют, было ему нестерпимо. — Надо к Кощею кого-то отправить, пусть своих колдунов нам отряжает.
— А мы, что сидеть и ждать должны?! — возмущенно возроптали сразу несколько голосов.
— Нет, — покачал головой Бажен и спокойно принялся излагать план действий. — Тем, кто к Кощею вернется, мы тут путеводную нить оставим, чтобы потом до нас добраться возможность была, а сами к убежищу колдуна окольным путем выйдем. Укрылся он у самой границы царства Светорецкого и земель Ростислава Всеволодовича, если мне не изменяет память, там развалины древней крепости находятся, той, что еще воители, из-за моря Восточного приплывшие, строили. Под развалинами подземелья были обширные, да только еще прадед царя Евстея их засыпать приказал, да видно кто-то их откопал и защиту такую наложил, что нам сил положить много придется.
— Ну, и кто к Кощею вернется? — не удержавшись, спросил Родион, с интересом разглядывая братьев и дядюшек.
— Вот ты, балбес, и вернешься, — хмыкнув, выдал княжич Ладимир.
— Дядя! — возмутился юный Змей, весь покраснев от обиды. — Яс вами хочу отправиться!
— Родион Тихонович, ты слово «хочу» забудь! Не дитя мало! — грозно произнес третий сын князя. — Сказано тебе, что за колдунами в Белояжск отправишься, значит, ноги в руки и вперед! Понял?!
— Понял, — шмыгнув носом, как разобиженный мальчишка, ответил Родька.
— То-то же, — погрозил пальцем Ладимир и обернулся к своему сыну. — Игорь, ты с Родионом отправишься, поможешь ему проход выстраивать!
— Да, отец, — только и смог ответить княжич, с тоской думая, что батюшка будто бы терпению отпрыска поучить собрался, с Родькой беспутным отправляя.
— Славно, — подвел итог Важен и со вздохом молвил. — Пора нам разделяться.
Далее молча занялись каждый своим делом. Родион и Игорь, силы свои сберегая и на мелкие раздоры между собой не взирая, сообща проход справили и уже умчались к Кощею за подмогой. Остальные Змеи тоже особо колдовство свое пока растрачивать не спешили, объединили усилия и прямиком к развалинам крепости себе ход сотворили, покидая подземелья Светорецкие.
Тем временем в тайном прибежище Ивана Светорецкого.
Громадный подземный зал в стародавние времена служил убежищем тем немногим старикам, женщинам и детям, что проживали в стенах крепости с красивым названием Приют Весенних Ветров. Витязи-изгнанники, приплывшие из-за Восточного моря, с дальних земель, о которых и не известно было ничего местному люду, построили эту крепость и поселились в ней вместе с теми немногими родными, что решились на отчаянный шаг последовать за ними в такое далекое и полное опасностей путешествие.
Мало было известно об этих странных воителях, но слухи, доходившие до царей и князей сопряженных земель, были один чуднее другого. Кто-то баял, что витязей изгнали за предательство, мол, сбежали с поля битвы, оставив сына своего повелителя лишь с малым отрядом охраны. Наследника правитель выкупил из плена, а вот предателей приказал изгнать вместе с семьями. Другие утверждали, что великие воины не пожелали подчиниться приказу обезумевшего владыки и предпочли отправиться в изгнание. Кто-то же шепотом сказывал, что во главе витязей была слепая вещунья предрекшая появление великого зла, что попытается уничтожить все сущее. Она-то и привела витязей к нужному месту и повелела строить крепость, которая должна сдержать Зло, а после им предстояло готовиться к появлению его.
«Не дождались», — вертелись горестные мысли в голове Велемира, чье тело, подчиняясь силе Ивана Светорецкого, ползало по полу, вычерчивая колдовские знаки для самого мерзкого из обрядов.
Что случилось на самом деле с витязями, приплывшими из-за моря, Велимир узнал по чистой случайности. Расчищая проход к подземному залу по приказу своего создателя много лет назад, немертвый наткнулся на небольшую нишу, обрушившуюся при прикосновении и открывшую дверь в спрятанную библиотеку. Библиотека была небольшой, но книги в толстых кожаных переплетах был так тщательно защищены волошбой, что не оставалось сомнений — они являлись самым ценным для обитателей крепости. Среди древних колдовских фолиантов, мужчина и нашел летописи, из которых и стала ясна истинная судьба заморских витязей. Самое невероятное, что самые на первый взгляд неправдоподобные слухи подтверждались написанным. Витязи и впрямь покинули родину, не пожелав служить правителю, возомнившему себя Богом на земле. В предводители они выбрали его младшего сына, которого повсюду сопровождала юная вещунья, предрекшая явление Темного Бога в Мир Живых. И вот надо же! Ведь все верно предрекла девица — вот он Темный Бог во плоти!
Рука Велимира осторожно вычерчивала куском мела знаки на каменном полу, а мысли его были далеки от этого подземелья. Они терялись на просторах памяти, подбрасывая то одно воспоминание, то другое. Мужчина знал, что это его существование в замершем между жизнью и смертью теле, скоро прекратится. Иван Светорецкий отправит его душу в Исподний Мир, стоит ему закончить подготовку к обряду, ибо в момент передачи жизненных сил, колдун будет уязвим, а немертвый, уже однажды сумевший побороть его волю, обязательно воспользуется этим моментом.
Перед внутренним взором мелькали мгновения жизни, неправдоподобно яркими картинками. Счастливое безоблачное детство с матушкой, отцом и младшим братишкой. Отрочество в княжеском тереме деда, учеба военному делу вместе двоюродными братьями, первое обращение и полет в облике Змея. Юность…
Велимир, лишь потеряв все, понял, какой прекрасной была его жизнь и как ничтожны все те обиды и неудачи, что раньше казались столь значимыми. Тогда у него еще было будущее, которого теперь нет. Нет с того момента, как его едва живого нашел на берегу реки очень странный лесной воин, чья удушливо темная волошба заставила почитай умершее тело замереть на границе между жизнью и смертью. По сути Змей личем, как его называли, не был. Разве можно назвать мертвецом того, чьего тела не затронул тлен, в чьих жилах все еще текла кровь рода, а сердце билось, кто не утратил память и ясность мысли? Разве это мертвец?! Нет! Но и живым Велимир не был. Жизнь ему поддерживала колдовская сила его создателя и его же злая воля. Надобности в пище и питье Змей не испытывал, не чувствовал вкуса, запаха и даже боли. По воле того, кто сотворил Велимира таким, каким он сейчас был, княжич не должен был испытывать никаких чувств и частично это удалось. Колдовские знаки, выведенные на коже немертвого, призваны были подчинить волю, заставить забыть о родных, долге перед Родом, но так до конца и не смогли вытравить из души любовь к семье, даже к младшему, такому самонадеянному и бестолковому братцу, что лежит сейчас без сознания, чьей жизни грозит страшная опасность.
