Книга Полный газ - Джо Хилл

Самолет делает крутой вираж, и Вероника д’Арси смотрит вниз, на скомканное покрывало облаков под собой. В окна с другой стороны салона бьют ослепительные солнечные лучи. Симпатичный сосед, что с начала полета налегает на выпивку, – черная прядь, падающая на лоб, придает ему сходство то ли с Кэри Грантом, то ли с Кларком Кентом, – машинально сжимает подлокотники. Интересно, думает она, боится летать или просто любит выпить? Первый скотч он заказал, едва самолет набрал высоту, а было это в десять часов утра.

Экраны телевизоров снова чернеют, опять появляется надпись: «ПРОСЛУШАЙТЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ». Вероника закрывает глаза и сосредотачивается – так же она слушает реплики других актеров на первой читке:

КАПИТАН УОТЕРС:

– Уважаемые пассажиры, это снова капитан Уотерс. Вынужден сообщить, что мы получили из Центра Управления Полетами требование изменить маршрут, лететь в Фарго и приземлиться в Международном аэропорту Гектор. Нас просят немедленно очистить воздушное пространство для…

(напряженная пауза)

…для военных маневров. Очевидно, ситуация на Гуаме создала, э-э, осложнения для всех, кто сегодня в воздухе. Для беспокойства причин нет, но нам придется сесть. Приземления в Фарго ожидаем через сорок минут. Новую информацию буду сообщать по мере поступления.

(пауза)

Прошу прощения, леди и джентльмены. Такого никто из нас не ожидал.

Только будь это фильм, капитан говорил бы не дрожащим голосом подростка в худшие минуты отрочества. Взяли бы актера с низким, сильным, властным голосом. Хью Джекмана, вероятно. Или кого-то из англичан – если бы захотели подчеркнуть образованность, мудрость, которую можно приобрести только в Оксфорде. Например, Дерека Джейкоби.

За последние тридцать лет Вероника не раз играла вместе с Дереком, и в кино, и в театре. В день, когда умерла ее мать, она плакала за сценой, а Дерек обнимал ее и утешал. А час спустя они оба, в костюмах древних римлян, вышли навстречу полному залу – и, боже, как же хорош был Дерек в тот вечер! Да и она была неплоха. В тот вечер Вероника и поняла: любую беду можно пережить и пойти дальше, если не прекращать играть. Любую – даже смерть близких. Начинаешь играть – и отступают все горести, все заботы, остается лишь свобода и покой. Она научилась идеально владеть собой: кажется, годы миновали с тех пор, как чувства приходили к ней внезапными и незваными гостями.

– Я думала, вы слишком рано начали пить, – обращается она к соседу. – Но оказалось, это я начала слишком поздно.

Поднимает пластиковый стаканчик, в котором ей подали вино к обеду, произносит «чин-чин» и отпивает.

Сосед поворачивается к ней. У него легкая, обаятельная улыбка.

– Никогда не был в Фарго. Только сериал смотрел. – Он прищуривается. – А вы в «Фарго» не снимались? По-моему, я вас там видел. Вы играли судебного эксперта или кого-то вроде него, а потом Юэн Макгрегор вас придушил.

– Нет, дорогой мой. Это был «Контракт на убийство», а с гарротой за мной бегал Джеймс Макэвой.

– Ах да, точно! Помню же, что видел, как вас убивают! И часто вам случается умирать?

– Постоянно. Один раз снималась с Ричардом Харрисом, он должен был забить меня до смерти подсвечником – и на это ушел весь день. Сорок дублей, пять перестановок камеры. Под конец бедняга просто валился с ног.

Сосед задумывается, затем широко открывает глаза, и Вероника понимает, что он вспомнил и фильм, и ее роль. Тогда ей исполнилось двадцать два, и во всех, без преувеличения, сценах она играла голой. Дочь Вероники однажды спросила: «Мама, когда ты открыла для себя одежду?» – «Сразу после того, как родилась ты, милая», – ответила она.

Дочь Вероники – настоящая красавица и тоже могла бы сниматься в кино, а вместо этого делает шляпы. Когда Вероника думает о ней, что-то сладко сжимается в груди. Чем она заслужила такую дочь: счастливую, уравновешенную, твердо стоящую на земле? Стоит подумать о себе – о своем эгоизме, нарциссизме, о том, какой была равнодушной и безалаберной матерью, сколько раз пренебрегала дочерью ради карьеры, – и кажется невероятным, что судьба наградила ее таким ребенком.

– Я Грег, – представляется ее сосед. – Грег Холдер.

– Вероника д’Арси.

– Что привело вас в Лос-Анджелес? Съемки? Или вы там живете?

– Летела встречать апокалипсис. Я играю мудрую старуху в пустыне. По крайней мере, кажется, это была пустыня. Мне показали только зеленый экран. Надеюсь, настоящий апокалипсис случится не сегодня и не завтра: хотелось бы, чтобы фильм успел выйти. Как вы думаете, это возможно?

Грег смотрит в окно, на облачный пейзаж.

– Конечно. Это же Северная Корея, а не Китай. Что они нам сделают? У нас апокалипсиса не будет. Вот у них – может быть.

– А сколько людей живет в Северной Корее? – интересуется девочка с другой стороны прохода, чернокожая девочка в забавных огромных очках.

Она как-то очень по-взрослому наклонилась к ним и внимательно слушает разговор.

Ее мать, натянуто улыбнувшись Грегу и Веронике, трогает дочь за плечо.

– Милая, не надоедай другим пассажирам!