Она с силой захлопнула дверь и накинула цепочку.
Будьте вы все прокляты! Объявили мне бойкот? Делаете вид, будто меня нет? А мне плевать! Я тоже сделаю вид, будто вас не существует. Сейчас вот открою бутылку самого дорогого вина — где там у Гэрри кларет? — и напьюсь в хлам!
Вдруг тихий голос у нее за спиной произнес:
— «Шалимар»! Мои любимые духи! Я сразу их узнал, когда встретил тебя!
Чья-то рука больно сдавила ей горло. К носу прижалось что-то влажное, пахнущее сладко и вяжуще. Несколько секунд она вырывалась, но потом в голове все завертелось.
Перед тем как потерять сознание, Дениз услышала:
— Ты похожа на мою мать… Ты обижала мужчин. Делала с ними плохие вещи и развращала их. Ты мерзкая! Ты дьяволица, как моя мать! Ты обидела меня, когда ехала в моем такси. И своего мужа ты тоже погубила! Пора тебя остановить, иначе ты погубишь кого-нибудь еще! — Поскольку она не отвечала, он зашептал ей на ухо: — Сейчас я кое-что сделаю с тобой… То же самое, что и с матерью. Правда, с ней я немного опоздал — пришлось придумать кое-что. Зато потом было хорошо. Я знаю, после этого мне тоже будет хорошо. Может быть, даже лучше… Ага-ага!
Ра поволок безжизненное тело вверх по лестнице. Черные туфли «Кристиан Лубутэн» стучали по ступенькам.
Дойдя до площадки второго этажа, он остановился отдышаться. От усилий он весь вспотел. Похлопал друг о друга ладонями в перчатках. Нагнулся, поднял с пола синий буксирный трос, найденный в гараже, и прочно привязал его за один конец к псевдотюдоровской потолочной балке. С площадки второго этажа до балки было рукой подать. На другом конце троса он заранее завязал скользящую петлю. И высчитал высоту.
Накинув петлю на шею обмякшей женщины, он с трудом перекинул ее через перила.
Посмотрел, как она падает, потом дергается, потом крутится — все крутится и крутится.
Прошло несколько минут, прежде чем она совсем затихла.
Он покосился на ее туфли. Он помнил ее туфли с первого раза, когда она села к нему в такси. Ужасно хотелось отнять их у нее.
Теперь, когда она неподвижно висела на тросе и выглядела совсем мертвой, она снова напомнила ему мать.
Она больше никому не сделает больно.
Совсем как его мать!
— Ее я придушил подушкой, — сказал он, обращаясь к Дениз. Но она не ответила. Правда, он особенно и не ждал от нее ответа.
Туфли он решил оставить, хотя его так и подмывало их забрать. В конце концов, забирать туфли — это стиль Туфельщика. А не его.
121
25 января, воскресенье
Стояло погожее воскресное утро. Начинался прилив, и младенец на соседней барже не плакал. Может, умер, с надеждой подумал Ра. Он читал о синдроме внезапной детской смерти. Может, и этот младенец тоже скончался внезапно? А может, живой. Но лучше бы умер.
Перед ним на столе лежали все выпуски «Аргуса» за неделю. По ним разгуливал кот Боцман. Ну и пусть себе разгуливает! Они с котом пришли к взаимопониманию. Зато Боцман больше не ходит по его туалетным цепочкам. А если хочет походить по газетам — что ж, пожалуйста.
Ему очень нравилось то, что он читал.
Жена Туфельщика покончила с собой. Все вполне понятно. Арест мужа стал для нее настоящим ударом. Гэрри Старлинг был в Брайтоне человеком известным. Большой шишкой. Скорее всего, жена не вынесла позора. Она сама ему сказала, что хочет покончить жизнь самоубийством, — и вот в самом деле повесилась.
Все просто замечательно и логично.
Ага-ага!
Начинался прилив; баржа «Том Ньюбаунд» покачивалась на волнах. Просто замечательно!
В прилив можно вытащить удочки.
Он забросил две лески и к каждой привязал грузила — чтобы во время отлива они утопли в иле. Конечно, он рисковал, потому что полицейские обыскивали баржу. Но оказалось, что бояться ему нечего. Они отодрали все доски с пола трюма. Порылись во всех потайных местах. Но никому и в голову не пришло вытащить лески и поинтересоваться его уловом.
Вот и хорошо!
К концу второй лески был привязан водонепроницаемый пакет с грузилом. В пакете лежали туфли Мэнди Торп — не настоящие «Джимми Чу», а дешевая подделка. Ему не нравятся поддельные туфли. Им самое место в иле!
И ее он тоже правильно наказал — нечего покупать такую дешевку.
Но, надо признаться, ему понравилось ее наказывать. Мэнди Торп очень напомнила ему мать! Такая же толстуха. От нее так же пахло. С матерью он слишком долго дожидался удобного случая. Ему очень хотелось посмотреть, как это будет. И потому он промедлил. К тому времени, как он набрался храбрости, мать уже тяжело заболела. А с Мэнди Торп вышло хорошо. Как будто он наказывал мать. Очень, очень хорошо!
А с Дениз Старлинг все вышло еще лучше. Ему понравилось, как он ее наказал.
Она очень долго вращалась — как юла. Замечательно!
Зато в тюрьме ему совсем не понравилось. Плохо, что полицейские столько всего забрали с баржи. Они рылись в его вещах, ворошили его коллекции. Очень плохо!
Зато теперь ему все вернули. Похоже, как будто ему вернули жизнь.
И лучше всего, ему позвонили хозяева баржи и сказали, что остаются на Гоа еще на два года, а то и дольше. Он очень обрадовался.
Жизнь внезапно стала очень хорошей. Очень мирной.
Вот и прилив начинается. С ним ничто не сравнится!
Ага-ага!
122
20 февраля, пятница
Даррен Спайсер зашел в паб в прекрасном настроении. Постепенно у него вошло в привычку заходить туда по пути домой. Теперь, возвращаясь с работы, он обязательно выпивал две кружки пива «с прицепом». У него появляются привычки! Чтобы следовать режиму, не обязательно сидеть в тюрьме; жить по режиму можно и на воле.
Новый режим ему очень нравился. Из приюта Святого Патрика он ходил на работу в Гранд-отель — всегда пешком, чтобы сэкономить мелочь и поддерживать форму. В этом отеле горничной работала симпатичная молодая женщина по имени Тиа; она ему нравилась, а он, как он догадывался, нравился ей. Хорошенькая филиппинка немного за тридцать. Она рассказала, что ушла от своего прежнего сожителя, потому что тот ее избивал. Они постепенно сходились все ближе, хотя до главного дело еще не дошло. Но теперь это — лишь вопрос времени.
Завтра у них свидание. Вечерами ему трудно выбираться, потому что в приюте комендантский час, но завтра они проведут вместе весь день. Тиа с напарницей снимают квартирку на Льюис-роуд. Сегодня Тиа со смехом призналась ему: напарница уезжает на все выходные. Завтра, если повезет, они будут трахаться целый день!
Надо бы заказать еще рюмочку виски — отметить важное событие. Только хорошего виски, «Гленливет». Спайсер понимал, что слишком напиваться нельзя, потому что, если он вернется в приют пьяный в стельку, его тут же вышвырнут оттуда. А пока он на хорошем счету; его уже совсем скоро переведут в отдельный отсек. Поэтому он позволит себе всего одну рюмочку «Гленливета». Правда, и деньги для него не лишние — но положение с наличностью постоянно улучшается.
