и крепко обнял меня.
Яна с нами не было, он отправился на поиски ближайшего места силы, чтобы подготовить необходимое. Погода испортилась, и вот уже на протяжении двух дней непрерывно лил дождь, словно и природа задалась целью поддерживать моё душевное самочувствие в подавленном состоянии. Но я изо всех сил старалась не падать духом.
Чтобы мой дар выгорел наверняка, сначала нужно на некоторое время отказаться от питания кровью, чтобы я ослабла, но не переусердствовать. В этом совершенно не было никакой проблемы, так как чья-либо кровь больше чем на пять минут во мне не задерживалась. Потом нужно отправиться на место силы (там граница между мирами тоньше всего, волки пересекают её именно в подобных местах), и, вооружившись, зеркалом выйти в Навь на духовном и физическом уровнях. Опыта сумеречных путешествий в физическом теле у меня не было, но Ян уверил меня, что это не больно. Но страшно. И если до меня доберутся твари Нижнего мира, мало не покажется. Волкам порождения Нави не страшны, поскольку физически они находятся в зверином облике, и для прохода через границу способны создать некий безопасный коридор и даже провести по нему кого-нибудь. Однако для меня нельзя делать комфортного пути. Я должна использовать для перехода навий дар на грани своего потенциала. В этом весь смысл.
А в момент моей слабости я стану уязвимой для жителей Нави… Тело моё им без надобности, и физически причинить вред мне они не могут. Их интересует душа — для них это редчайший деликатес, нечасто к ним с визитом забегают Навьи девы. Они сделают всё, чтобы заполучить её. Без души тело не живёт, и, лишившись её, я умру.
В общем, от мыслей о подобных перспективах меня пробирал озноб.
Невозможность помочь мне приводила Яна в отчаяние. Конечно, он ничего не говорил, но я видела это в его глазах.
Мы с Яном стояли под дождем, взявшись за руки. Капли дождя стекали по его лицу, намочили волосы, которые от влаги вились больше обычного. Таким я его и запомню, наверное. Если выживу. Таким, каким вижу, скорее всего, в последний раз.
Интересно, что бывает после смерти? Умирая, мы снова приходим в этот мир, обретя новое тело? Не зря же многие религии имеют в своей основе подобное учение. Или после смерти душа попадает в какой-нибудь духовный мир? Навь, Средний мир? Встречу ли я когда-нибудь Яна снова? Но если моя душа тоже перестанет существовать, то и вернуться не смогу? Боже, как страшно исчезнуть без следа, насовсем, не имея ни малейшего шанса снова жить!
— Запомни, когда ты придешь на Параллель и окажешься у волков, скажешь, что через границу вёл тебя я, но что-то пошло не так. И попроси найти кейна Саймона Форкаша. Повтори, — он держал меня за плечи и пристально смотрел в глаза.
— Кейн Саймон Форкаш, — послушно повторила я.
— Саймон мой брат, он тебе поможет. Ему можешь рассказать всё. Другим волкам — ни слова. Поняла? — я поспешно кивнула. — А теперь главное. В Нави тебе сразу нужно идти вниз, просто пожелай это — и провалишься из Верхнего в Средний мир. В Среднем к тебе будут липнуть мёртвые: живых они издалека чуют и будут просить тебя им помочь. Их не бойся. Но не говори с ними. В Нижний мир ведут Тёмные Врата. Они тебя пропустят: в тебе навья сила. А там будь очень осторожна. Если повезёт, ты можешь никого не встретить. Ни в коем случае не задерживайся, и… если тебя будет кто-то просить впустить, что бы ни обещал, кем бы ни прикинулся — не пускай. Выход в самом низу.
— Я постараюсь.
— Пожалуйста, только выживи. Я обязательно найду тебя. Сделаю всё для этого. Переверну Параллель верх дном, но найду. Приду и заберу тебя. Главное — дождись, — обняв меня за плечи и прижавшись щекой к моему виску, шептал мне Ян.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Я буду ждать тебя столько, сколько нужно. Хоть всю жизнь, — я улыбалась, а по щекам катились слёзы, смешиваясь с дождевыми каплями.
Ян прижал меня к себе так, что стало больно. Мне отчаянно захотелось, чтобы кто-то пришёл и сказал, что всё, что происходит с нами — нелепая шутка, и мы, облегченно выдохнув, вернулись бы домой и наслаждались своим счастьем — быть вместе. Но никто не приходил. Жестокая судьба смеялась над нами, над моими слабыми попытками уцепиться за жизнь и быть, несмотря ни на что, с Яном.
— Ужасно, что мне нельзя пойти с тобой. Сама, без посредников… — он отчего-то замер и нахмурился.
— Ян, мне пора… Иначе я не решусь.
Мы подошли к большому, в человеческий рост, зеркалу, укрепленному прямо среди деревьев. Его поверхность подёрнулась сумрачной дымкой и совсем перестала походить на настоящую. Я коснулась её рукой — мои пальцы не встретили никакого препятствия и погрузились туда, по ту сторону. Не отрывая взгляда от глаз моего любимого волка, я шагнула навстречу неизвестности. Ян выпустил мою руку на секунду… чтобы потом снова поймать.
Мы стояли перед моей дверью.
— Зачем ты пошёл со мной? — тихо спросила я.
— Понял кое-что. Знал с самого начала. А понял только сейчас.
— Что?
— Владыка Волх сказал, что существует два правила игры: Боги не лгут и не влияют напрямую на волю смертных. Выбор всегда остается за нами. И сейчас он есть. Между другим плохим и очень плохим. И мы сделаем этот выбор. Без посредников.
— Мы пойдем к ней? Просить, чтобы она освободила меня от сделки?
— Да. Пойдём вместе.
Дверь поддалась без усилий: дракончик на ключе по-свойски подмигнул мне и радостно крутанулся в замке.
В задверье было странно. В воздухе витал запах запустения, паутины и безысходности. Неестественная тишина давила, гулкий отзвук шагов отражался где-то в высоте и возвращался двойным эхом. А ещё чувствовался легчайший аромат крови… Я яростно сцепила зубы, в горле моментально пересохло.
Здесь туман не был серым, вязким, как в сумраке. Здесь царила тьма. Сначала я не могла ничего разглядеть, как ни старалась — мы просто шли вперёд, держась за руки — но какое-то время спустя глаза привыкли к темноте, и стала различать неопределенные движения в поле моего зрения. Кого-то. Или чего-то. Как только эти мысли пришли мне в голову, вдоль позвоночника пробежали ледяные мурашки, я зябко передернула плечами и до боли стиснула ладонь Яна.
— Не бойся.
Совсем скоро тьма отступила, и мы вышли в мрачный замковый зал. Всюду горели свечи, а у дальней стены на возвышенности, на
