и полицейским, после чего крикнула:
— Валим отсюда! Быстро! — И на то были причины, ведь авены, которые в данный момент висели неподалеку, сообщали о приближении ещё около двух десятков летающих тварей.
Водитель водомета лишь сильнее вжал педаль газа и рванул вперед, изо всех сил пытаясь обогнать преследователей. Сам старт оказался настолько резким, что несколько человек едва не вылетели на асфальт вместе с бесчувственными телами гражданских. Девушке даже пришлось схватить одного из пожарных и с силой закинуть обратно в глубины машины, когда тот уже почти скатился по поддону. После этого, выхватив автомат из-за спины, Лена открыла огонь энергетическими пулями в попытке отогнать тварей, однако тех почти сразу накрыла черная пленка, которая лишь рябила из-за выстрелов. Увидев это, один из полицейских крикнул:
— А есть что-нибудь поубойнее?!
— Есть, — холодно крикнула девушка, — но у меня ограниченный боезапас, — и продолжила поливать огнем тварей. Полицейский, услышав ответ, лишь кивнул и, выхватив пистолет из кобуры, тоже начал вести огонь. Стрелял он редко и только тогда, когда мужчина считал, что попадет наверняка, как и девушка, экономя боезапас. Но это всё равно не спасло бы их транспорт, если бы, внезапно не натолкнувшись на невидимую стену, твари бы не повисли в воздухе.
— Почему они остановились? — крикнул всё тот же мужчина.
В ответ девушка лишь пожала плечами и продолжила наблюдать за тварями, которые, подчиняясь лишь им известным приказам, развернулись и полетели навстречу новой угрозе.
Через несколько минут они уже были у временной базы полицейских и беженцев. Машина, проехав немного вперед, остановилась в стороне. Вышедшую из неё Лену встретили несколько удивленных взглядов со стороны полицейских и беженцев. Сойдя на землю, сама девушка нашла ближайшее возвышение и села на него, положив голову на руки. В голове у неё проносились тысячи мыслей в попытках обнаружить хоть какой-то способ прорваться к командиру врага. Но её размышления были прерваны подошедшим мужчиной с погонами полковника и его голосом:
— Ну что, госпожа рыцарь, облажались?!
— А? — оторвалась от своих мыслей Северская и подняла взгляд на своего собеседника. Шлем она уже отключила, заменив его маскировочной завесой.
— Я спрашиваю, что вы здесь делаете, когда в городе творится… ну, всё это!
— Думаю и отдыхаю. Набегалась за последние полчаса.
— Значит, помочь спасти гражданских не желаете?
— Нет. Это ваша работа, могу помочь, только если это не будет мешать. Как, например, им, — ответила ему девушка и ткнула в сторону своих временных союзников, с которыми совсем недавно вытаскивала гражданских из-под удара Невелиса.
Эти слова взбесили полковника ещё сильнее, и он, сдерживаясь из последних сил, произнёс:
— А то, что сотни людей погибнут из-за тебя, ваше величество не волнует?!
— Ну, начнем с того, что я не королевских кровей, — сказала Лена, всё сильнее погружаясь в холодное безразличие, из-за чего её глаза начали источать эманации страха. Однако мужчина то ли оказался не робкого десятка, то ли, как подозревала Лена, просто в яростном угаре не чувствовал его. — А по поводу невинных людей, которые могут погибнуть, разве это не ваша работа — их спасать? Моя же задача — уничтожить корень проблемы, и в данный момент я пытаюсь понять, как мне пересечь ров, своеобразный укрепрайон, перебить несколько сот тварей, способных летать и плеваться кислотой. К тому же ещё неизвестно, на что способен их командир. И поэтому я должна сделать в одиночку. И вот вместо того, чтобы орать тут, может, предложишь дельный совет?
Услышав холодную, как космический лед, речь девушки, полковник совершил несколько вдохов и выдохов и всё же сказал более спокойным голосом:
— Полковников Романов. Если ваша проблема имеет такие масштабы, то на вашем месте я бы дождался армии, которая и поможет вам пробиться. По моим данным, они будут тут примерно через полчаса. А пока… — он всё также язвительно проговорил, — …вы можете нам помочь с эвакуацией.
***
Интерлюдия. Воздушное пространство города Кведла
Симонов и его звено приближались к их цели. И полученные ими данные совершенно не вдохновляли парня, а лишь ещё больше вгоняли в депрессию. И лишь одно позволяло надеяться на лучшее. Это было сообщение о том, что в городе был замечен первый рыцарь и она уже вступила в бой. Теперь их задача состояла в том, чтобы помочь ей и связать боем тварей в воздухе.
Но внутренняя чуйка подсказывала Сергею, что всё будет не так просто, как бы им хотелось. И чуйка его не подвела. Не успели они выйти на расстояние удара и открыть огонь по тварям ракетами, как радары взвыли, предупреждая об атаке. Из невидимости вышли около десятки машин и, атаковав сверху, нанесли удары по истребителям. Самого Симонова спас только его предыдущий опыт столкновения с подобной машиной, хоть и другого класса. Это позволило ему разминуться всего в нескольких метрах с лазерной атакой. Однако его сослуживцам повезло не так сильно, лишь ещё двоим удалось избежать критического попадания, но остальные семь машин были буквально разорваны на части, а их пилоты погибли. Учитывая, что изначально их эскадрилья насчитывала всего тридцать две машины, это был ощутимый удар.
Сам Симонов, использовав один из сложнейших пируэтов, попытался ответным ударом уничтожить противника, но, кто бы ни сидел в машинах противника, своё дело он знал, и ракеты просвистели мимо, однако всё же угодили в одну из групп летающих тварей, что также двинулись в сторону истребителей. Но сам пилот понимал, что это только начало тяжелого боя, смотря на приближающегося врага.
***
Бой в небесах оказался для Лены прекрасным подарком. Вскочив со своего места, она, бросив полковнику: «Если смогу, помогу вашим бойцам по пути», — собралась рвануть к центру города. Упускать такую возможность девушка не собиралась, хоть и строились её расчеты лишь на предположениях. Путь девушке предстоял непростой, ведь, хоть воздушные твари и отвлеклись на внезапную подмогу, Лена подозревала, что надолго союзников не хватит.
Правда, прежде чем девушка успела покинуть базу, к ней наперерез рванулись три тени. Это оказались те самые дети, которых она вытащила из кокона. И хоть их и успели перехватить, она всё же остановилась и, посмотрев на их заплаканные лица, подошла поближе и спросила чуть оттаявшим голосом:
— Ну и чего мы плачем?
Выяснилось из бессвязной речи детей, что
