руки от девчонки. Продолжил идти в тишину и покой.
— А вас как зовут? — опять вынырнула почти перед носом и попыталась соответствовать моему шагу. А это очень сложно у меня ноги, как две ее в длину.
— А тебе зачем, мелкая? — поинтересовался нехотя, но шаг не сбавил.
— А где вы отдыхаете? Я тоже здесь отдыхаю! — неугомонная и настырная.
Резко затормозил, на что девчонка не отреагировала и несколько шагов сделала дальше меня. Я скрестил руки под грудью, а она вернулась обратно.
— Девочка, давай уясним, мне как бы за твое спасение ничего не надо! Ноги тоже раздвигать не надо, — раскраснелась-то вся. Я всегда говорю правду. — Я был зол и мне надо было на ком-то сорваться. Поверь, я не принц! Зарубила себе на носу!
И я пошел, не смотря на ее округлившиеся серые глаза. Девочка в шоке.
— А можно я вас вечером ужином угощу? Ну как бы плата за спасение, а то мне не удобно. Вы могли пострадать? — услышал в спину неуверенное предложение.
— Ну угощай, — ответил, не разворачиваясь. — 25 домик, — добавил чуть тише.
* * *
POV Вильмонт.
Уже при выписке, когда брат забирал из больницы было очень тепло, птицы пели, благоухали весенние цветы. Я сидела в машине на переднем сидении, страха не было. Небольшое опасение, но я наступила на горлу этому чувству и залезла в прохладный мягкий салон. Я не смогу избегать машин в будущем.
Кажется Павел стал еще роднее, ближе, чем когда-либо, это он ухаживал за мной, чаще всех остальных.
Привез брат ко мне домой обратно.
Я бросила сумку где-то поблизости. Брат залез в холодильник, достал упаковку сока, нашел в шкафчике бокал и наполнил его прохладным желтоватым напитком.
— Ты не в курсе про Трески? — я покивала головой в разные стороны. — Вот шифровщики. Задача выполнена сестренка, ты опять на пять с плюсом выполнила задание. Год назад примерно мы обнаружили, что кто-то вставляет нам палки в колеса. Это обнаружил папаня наш, зацепки то тут то там. Кто-то третий подставлял нас друг перед другом. Вот они и задумали такой хитроумный план — свести вас мнимой свадьбой, надеясь, что этот третий человек вылезет наружу. Так и случилось, — брат медленно попивал с жары напиток и рассказывал, с улыбкой, с веселым настроем. — Это была идеальная ловушка. У вас же дома стояла прослушка чья? Трески. Трески занимается охранной Хаски. Они-то и узнали о твоей беременности, а дальше напуганные мнимыми наследника Вильмонт и Хаски совершили ряд проколов. Его папаша застрелился, а Макс ныкается где-то.
Я ничего не чувствовала от этих новостей. Должна была как-то отреагировать на его рассказ, но могла думать только об одном. Пашка улыбнулся, отпив сок, на его губах желтая полоска.
— Чуть не забыл. Ты свободна, Диман просил сказать тебе. Документы на расторжение у тебя в комнате, подпиши, когда посчитаешь нужным. Диман подписал, пожелал тебе удачи и хорошего замужества.
— А где он? — вырвалось к неожиданности.
— Его нет, он к Баллийцам по делам поехал. Насколько знаю проходит курсы повышения квалификации.
Я присела на диван кожаный, черный возле окна и не знала, что сказать и сделать.
Он отпустил меня!?
Я проводила каким-то образом Пашу, не помню как. Но в тот момент почувствовала насколько одинока в этом мире. Со мной нет никого. Я одна в этой огромной, шикарной квартире. А в наших семьях напротив все наконец-то чисто и прозрачно. Мы доверяем друг другу чуть больше, чем раньше. Мы сосуществуем, как Немийцы. Наша страна крепнет.
В тот же день отправилась в пианино.
Моя ненавистная тетка хотела что-то крикнуть. Я махнула рукой, чтобы отстала, а сама побежала на третий этаж. Мимо родного коридора, утопающего в зелени цветов, бордового ковра на стенах и на полу. Уют и вот она дверь, которую всегда ненавидела.
Распахнула вход. В раскрытые настежь окна светило ярко солнце, ветер перебирал занавески своим дуновением, запах цветов с улицы и тишина.
Пошла в соседнюю дверь со входной, там коридор в наши комнаты. Зашла в свою, окинула взглядом, чувствуя как от ностальгии защемило в груди. Оттуда в ванную комнату, там я выбросила его кольцо со скорпионом. Когда дарил, сказал, что я настолько же ядовита. Куда я его выбрасывала? Не знаю зачем наклонилась к джакузи, встав на колени и поводила рукой, пытаясь нащупать. И нащупала. Не поверила ощущению, может глюк? Вытянула руку и обнаружила зажатое в ладони мое кольцо. Мое кольцо-скорпион. С ярким темно-синим камнем.
Всем сердцем понимала, что этот дом пустовал, нет средств обихода. Нет лишней одежды, моющих средств, еды… ничего. Но все равно вошла в его комнату дальше по коридору.
Твоя комната. Мы здесь спали еще тогда давным давно в прошлой жизни. Ты обнимал мое тело, не меня, а мое тело, но я все равно сохранила это ощущение в памяти.
Заправленная кровать — огромная под балдахином белым, там мы были словно в своем мирке, закрытые ото всех вуалью.
А теперь там пусто. Нетронутое покрывало.
Последний раз оглядела его квартиру остановилась возле кухонного стола, достала из кармана шорт второе маленькое колечко и прислонила к первому. Проверяя будто насколько похожи. Идентичные два скорпиона. А затем аккуратно оба колечка положила на ровную поверхность стола.
Я и первое подаренное тобой оставила у себя, а «теперь» возвращаю. На одном — любовь, на другом — ненависть.
Меня всегда разрывало от этого двойственного ощущения.
«Теперь» хочу их вернуть ему оба.
Спустя полчаса была в общежитие, ловила улыбки, приветы от разных людей. От Аристократов в том числе, поздравления с выздоровлением. Да, жизнь немного изменилась в Немии.
— Поздравляю с выздоровлением. Мы тебе тортик испекли, — Волчица, приобняв меня за плечо, прижала к себе.
— Хочешь сказать. Машка испекла, а вы только мешались? — усмехнулась я.
— Как ты угадала! На, держи! — Кристина выхватила из рук Маши сладкое угощение на тарелочке и выдала мне с улыбкой.
Пора перевернуть страницу в жизни, последняя ночь, когда буду вспоминать Хаски. Здесь, на кровати в общежитие, глядя на желтоватые родные стены, где боялась прихода Хаски. Где получила столько жестоких уроков. Здесь я ждала его и боялась каждую ночь, пока он не забрал меня в свой дом. Всего чуть-чуть я буду помнить эти дни, а завтра с утра забуду эту страницу, как и ты… Хаски.
Пора забыть обо всем, что мне ненавистно.
