— Это хорошо или плохо? — поинтересовался Рейн.
— Это очень мило. Но я привела тебя сюда совсем не эти, сын Магны и Лиолии. Я привела тебя сюда, чтобы показать, что существование твоих родителей никогда не было иллюзией. Чтобы сказать одно. Здравствуй, сын Магны и Лиолии.
Рука Хэя сжалась чуть сильнее, когда Иветта произнесла имя Магны. У драконов ведь редко совпадают имена. Неужели этот тот, что спас в свое время Хэя?
— Сын? — переспросил Рейн, нахмурившись.
— Магна — твой отец, а Лиолия — мать. Они твои родители, — терпеливо сказала Иветта.
— Родители? — нахмурился Рейн, а я почувствовала тревогу.
Рейн ведь так хотел встретиться со своими сородичами. Трудно представить, насколько он желал бы увидеть своих настоящих родителей. С учетом того, что его привели в зал, который можно было назвать специфическим кладбищем драконов, то родители Рейна умерли. Мы об этом догадывались, но одно дело предполагать, а другое — точно знать. И получается, что сейчас Рейн мог встретиться лишь взять в руки какую-то шкатулку, в которой будет храниться чешуя тех, кто должен был стать для него самыми близкими существами. Я не могла не переживать.
— Верно. Магна Дезериус Руфус Анкорн, названный Первоогненным — твой отец. Его предком был первый дракон, появившийся в этом мире. И Лиоллия Звездная — самая сильная провидица за все время существования этого мира. Пара, благословленная самой судьбой. И проклятая из-за нее. Это твои родители. Твои самые родные...
— Ты ошибаешься, — резко перебил драконицу Рейн. — Ты ошибаешься. Ни Магна, ни Лиоллия не могут быть моими родителями!
— О чем ты? — растерялась Иветта.
— У меня уже есть родитель и самый близкий человек, — сощурился дракончик. — Так что названные тобой драконы не имеют ко мне никакого отношения.
— Но они создали тебя!
— Это не делает их родителями, — ответил Рейн, отворачиваясь от Иветты. — Их никогда не было рядом, они никогда не заботились обо мне, так почему я должен считать их своими родителями?
— Ты! Несносный мальчишка! Ты хоть знаешь, что они сделали для тебя, глупый ты дракон?! Ты знаешь, что твоя мать, увидев твою судьбу, умерла, чтобы изменить ее?! Знаешь, что твой отец поступил также, пусть и позже?!
— Я не хочу об этом говорить, — сказал Рейн.
— Неблагодарный!
Рейн ничего не ответил, бросившись в мои объятия и едва не сбив меня с ног, спасибо Хэю, который удержал нас обоих от падения.
— Я хочу уйти, мой человек! Давай заберем маленькую драконицу и уйдем? — спросил Рейн.
Он не казался ни расстроенным, ни смущенным, больше разозленным. Откуда такая реакция? Я его совсем не понимала! Более того, события развивались с такой скоростью, что я даже никак не успевала ничего сказать дракону, который ощетинился при упоминании родителей. Почему? Откуда такая неприязнь? Сейчас я чувствовала себя наблюдателем, неспособным ни на что повл
— Неблагодарный! — возмутилась Иветта повторно, а я почувствовала, как гнев драконицы разливается по пространству, преобразуясь в разрушительную магию.
Что ж, теперь я верила, что драконы не ладят даже друг с другом: меньше чем за час пребывания в Драконьем Царстве Рейн умудрился поссориться с двумя драконами. Мне сегодня дважды пришлось ставить щит. Правда, второй раз на нас все-таки не напали: с трудом, но Иветта подавляла свою ярость.
— Убирайтесь из зала слез! — воскликнула Иветта.
— Больно надо было, сама же пригласила, — пробормотал мне на ухо Рейн, а я не нашлась, что сказать.
— Выйдите, повернитесь лицо к залу слез и войдите в пещеру справа. Я отдам вам ту, за которой вы пришли, — уже чуть спокойнее сказала драконица, перед тем как мы вышли.
— Это...
— Сложно, — закончил за меня Хэй, а после бросил на насупившегося Рейна внимательный взгляд. — Очень сложно. Ладно, давай подождем там, где нас попросила Иветта. Жаль только, что я так и не узнал про Магну.
— Жаль, — кивнула я. — Стой, Хэй. Возьми пока Рейна, мне кое о чем надо спросить Иветту.
— О чем это? — спросил дракон, а мне почудилась ревность.
Хотя нет, не почудилась. Рейн, конечно, послушно переполз на руки Хэя, но внимательные глаза смотрели на меня, не отрываясь.
— Мой человек, не важно, о чем ты будешь спрашивать, просто помни, что твои ручки — мои. И не смей брать на руки эту Иветту, — пробурчал Рейн.
— Есть две причины, по которой я никогда не возьму Иветту на ручки, — серьезно сказала я. — Первая — она больше меня раз десять, а тяжелее — и во всем двадцать. А вторая...
— А вторая? — в нетерпении спросил Рейн.
— Я не хочу носить на своих руках ни одного дракона, кроме тебя, — ответила я, улыбнувшись, и направилась обратно в зал.
Будем надеяться, что драконица разумна и злилась исключительно на Рейна, потому что информация мне нужна была позарез. В зал я вошла, даже не пытаясь сделать свои шаги тише.
— Ты? — Иветта обернулась. — Не ушла?
— Ушла, но вернулась, — ответила я. — Потому что нам очень нужно поговорить. Точнее, мне с вами.
— И о чем же? — подозрительно спросила Иветта. — Если ты хочешь узнать о судьбе, то...
— Нет, — покачала я головой. — О родителя Рейна — Магне и Лиоллии.
— Зачем тебе?
— Когда-нибудь Рейн повзрослеет и обязательно захочет узнать о них. Но я боюсь...
— Что будет поздно? И некому будет рассказать о них? — грустно вздохнула Иветта. — Твоя правда. Я слишком стара и остаюсь в этом мире лишь потому, что пока некому поддержать Царство Драконов. Ты ведь знаешь, как устроена эта Вселенная? Знаешь все о судьбе, о Видящих, о магии, что способна изменить чужие жизни?
Я кивнула, немного напрягаясь: я не ожидала, что разговор повернет в это русло. Впрочем, напряглась я зря. Мама Рейна, Звездный дракон Лиоллия была Видящей — самой сильной в этом мире. Когда она связала свою жизнь с Первоогненным Магной и отложила яйцо, то решила проверить судьбу будущего ребенка.
— Я так до конца и не узнала, что же такое она увидела — она так сильно плакала, что не смогла тогда мне ничего толком рассказать. Все, что я поняла — её ребенок погибнет молодым и в страшных мучениях из-за того, что кто-то могущественный исказит все судьбы этого мира. Лиоллия... билась более пяти сотен лет, чтобы найти способ помочь своему ребенку и остаться в живых самой. Но так и не нашла. В ночь, когда она решила отдать свою жизнь, она пришла ко мне и рассказала, что собирается делать. Рассказала, на какое желание готова обменять свою жизнь.
— Что она загадала? — грустно спросила я.
— Она загадала, чтобы в этом мире появилось достаточно могущественное существо, сильнее божеств, добрее магов, проницательнее драконов. И чтобы оно спасло её сына, когда тот будет в смертельной опасности.
