Лук у него был четырехблочный, с эллиптическими блоками, которые, как только достигался предел упругости, снижали первоначальное усилие натяжения в сто двадцать фунтов до шестидесяти. Нейлоновая тетива тренькнула, отправив смертоносное древко в полет. Бреннан услышал глухой стук и сдавленный стон: стрела поразила ни о чем не подозревающую цель. Он выскользнул из мрака, точно осторожный зверь, и подбежал к телу Чена, распростертому у стены мавзолея. Бреннан задержался ровно настолько, чтобы убедиться, что Чен мертв, и оставить одну из своих карт — туза пик, которую он наколол на наконечник стрелы, торчащий из спины его жертвы. Потом приготовил еще одну стрелу и приоткрыл кованую дверцу склепа. За ней оказалась лестница в дюжину ступенек, ведущая вниз, к еще одной двери, из-за которой пробивался тусклый свет. Бреннан немного подождал, прислушиваясь, затем бесшумно спустился по ступеням. Перед дверью остановился и снова прислушался. Внутри кто-то двигался. Бреннан медленно досчитал до двадцати, но не услышал ничего, кроме тихих шаркающих шагов. Итак, дело зашло достаточно далеко. Теперь повернуть назад было бы попросту глупо.
Бреннан толкнул дверь и припал на одно колено, натянув тетиву до самого уха. В комнате находился один бандит, одетый в цвета «Белоснежных цапель». Он пересчитывал полиэтиленовые пакетики с белым порошком и делал пометки на листе бумаге, прикрепленном к доске. От изумления парень широко разинул рот, и в ту же секунду Бреннан спустил тетиву. Стрела ударила его прямо в грудь и опрокинула навзничь на высокую, по колено, груду туго набитых пакетиков.
Бреннан одним скачком пересек комнатушку, но бандит был мертв столь же бесповоротно, как и прочие обитатели этого склепа.
А что случилось с двумя оставшимися «снежными пташками», которые вошли в усыпальницу? Они словно сквозь землю провалились. Или, вернее, скрылись сквозь потайную дверцу в какой-нибудь из стен.
Он перекинул лук через плечо и прощупал стены, пробежавшись по ним пальцами в поисках скрытых швов или трещин и простукав на наличие пустот. Обследовав одну стену, Бреннан так ничего и не нашел и принялся за вторую, как вдруг услышал за спиной приглушенный свист воздуха и ощутил теплое и затхлое дуновение.
Он молниеносно обернулся. Изумление на его лице было столь же искренним, как и у тех двоих, что появились словно из ниоткуда в центре мавзолея. У одного из них, тоже одетого в цвета «Цапель», на каждом плече висело по сумке. Другой — джокер, похожий на ящера, держал в руках шар для боулинга. Бреннан вдруг пораженно осознал, что они провалились сквозь землю. А теперь вот вернулись.
Бандит с набитыми сумками стоял к нему ближе всего. Бреннан скинул свой лук, замахнулся, как будто это был не лук, а бейсбольная бита, и ударил его в висок. Тот застонал и как подкошенный рухнул рядом с кучей героина.
Джокер попятился. Череп у него был безволосый, нос напоминал крохотную пуговку с двумя зияющими ноздрями, торчащие верхние резцы казались чересчур длинными. Он раскрыл безгубый рот и зашипел, обнажив болтающийся раздвоенный язык, который лихорадочно метнулся в сторону Бреннана. Шар для боулинга джокер крепче прижал к себе.
При чем тут боулинг? Форма и размер совпадали, но в нем не было углублений для пальцев, а теперь воздух вокруг сферы запульсировал и заискрился энергией. Это было какое-то приспособление, которое позволило джокеру и его товарищу материализоваться посреди мавзолея. Они пользовались им для того, чтобы переправлять сюда героин из… из какого-то тайника. И джокер собирался снова привести его в действие.
Бреннан замахнулся на джокера луком, но тот уклонился с непринужденной плавной грацией. Сияние, окружавшее странное приспособление, стало ярче. Бреннан бросил лук и приблизился к противнику, исполненный решимости во чтобы то ни стало отобрать странную штуковину у противника, пока тот не сбежал или не обратил его энергию против него.
Схватить «ящера» было делом несложным, но джокер принялся дергаться и извиваться в руках Бреннана, каждый раз выскальзывая из его хватки, как будто кости у него были резиновые. Какое-то время они боролись друг с другом, потом Бреннан обнаружил, что его собственное лицо от лица джокера отделяют всего несколько дюймов. Преувеличенно длинный язык бандита выметнулся наружу, неторопливым, почти чувственным движением порхнул по щекам Бреннана. Тот невольно шарахнулся, открыв более рослому противнику шею и горло. Ящероподобный рванулся вперед, забыв о странном приспособлении, и сомкнул челюсти на шее Бреннана, почти у самого плеча.
Бреннан почувствовал, как зубы джокера впиваются в его плоть. Ящероподобный заработал челюстями, нагнетая в рану слюну. Шея вокруг укуса мгновенно занемела, и Бреннана охватила паника.
Вызванный ужасом прилив сил помог ему вырваться. В зубах у джокера остались клочья его кожи, по шее и груди полилась кровь. Вся правая половина тела начала быстро неметь.
Джокер позволил противнику отступить вместе с мнимым шаром для боулинга. Он свирепо улыбнулся и подвижным раздвоенным языком слизнул с подбородка кровь Бреннана.
«Он отравил меня», — подумал Бреннан, узнавая симптомы быстродействующего нейротоксина. Он понимал, что ему грозит, так как не был тузом и, следовательно, не обладал защитными механизмами или средствами — ни брони, ни необыкновенного тела.
Джокер не сомневался в действенности своего яда. Он отступил и приготовился наблюдать за тем, как незваный гость будет умирать. Бреннан понимал, что ему нужна помощь, причем незамедлительная. На всей Земле был лишь один человек, способный нейтрализовать действие, которое яд уже начал оказывать на его тело. Сейчас она должна была находиться в клинике Тахиона, но добраться до нее не было никакой возможности. Сердце его гулко билось, разгоняя отраву по всем клеточкам тела, и он уже с трудом держался на ногах.
Бреннан безмолвно выкрикнул ее имя, вложив в этот призыв все свое отчаяние.
«Мэй!!!»
И смутно ощутил запульсировавшую в ответ на его эмоциональный всплеск энергию черной сферы, которую прижимал к груди. Она была теплая и убаюкивающая. Улыбка джокера сменилась недоуменной гримасой. Он зашипел и бросился вперед. Бреннан не в силах был шевельнуться, но это было неважно.
На какой-то леденящий миг он перестал понимать, где находится, оцепеневшие сознание и тело казались чужими, а потом вдруг очутился в ярко освещенном коридоре, выкрашенном в теплые тона. Мэй стояла там, разговаривая с пижонски одетым невысоким и худощавым мужчиной с длинными огненно-рыжими кудрями.
Оба обернулись и уставились на него в немом изумлении. Самому Бреннану было сейчас не до эмоций.
— Яд, — просипел он сквозь чужие непослушные губы и рухнул, выпустив из рук шар и погрузившись в непроглядный мрак.
* * *
Его обнимала клубящаяся звездная тьма, напоенная мускусными ароматами джунглей. Сознание пронизывали крохотные огоньки — сигареты его людей — и далекие звезды, щедро рассыпанные по небу Вьетнама. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием да ревом далеких животных где-то в джунглях. Он глянул на светящийся циферблат часов — четыре утра.
