раздался второй звонок:
— Мэлвиз? Точно? — обалдело переспросил «старший» и сообщил остальным: — Экспертиза пули, извлеченной из тела Пилсхоуфа, подтвердила, что стреляли из служебного пистолета Мэлвиза. Он у нас на учёте. Мы с Салливаном едем в управление, а вы займитесь сбором информации. С этим умником (он показал на чёрную плоскость экрана) мы ещё разберёмся!
Двое агентов, в том числе «старший» спешно уехали, а те, что остались в кабинете Грубера, принялись опрашивать всех свидетелей, каких нашли на нижних этажах здания.
4
После того, как видеосистема была выключена, с изнемогшего от напряжения Грубера сняли скафандр — один из пяти, подаренных фирмой «Интел» для саморекламы.
Обессиленный Чарли откинулся на спинку и жестом подозвал к себе Мак-Нейми. Тот, тоже очень уставший и весь мокрый от пота, отложил в сторону микрофон, подошёл и склонился над Грубером. Чарльз прошептал:
— Не знал, Эрик, что вы такой превосходный актёр! Вашу роль главы «Индисофта» можно номинировать на «Оскар». Вы только что обвели вокруг пальца четырёх агентов ФБР! Если мы выкрутимся из этой заварушки — обещаю, что позвоню в Национальную Киноакадемию!
5
Мэлвиза, объявленного ФБР в розыск, ещё утром обнаружил дорожный полицейский недалеко от Блюмонда. Человек сидел в машине, и казалось, спал. Полисмен постучал в стекло, но водитель не отреагировал. Дверь машины была не заперта и, открыв её, полисмен увидел, что хозяин машины «в отключке»: кто-то здорово саданул его чем-то тяжёлым по затылку.
В автомобиле всё было перевёрнуто вверх дном, повсюду валялись какие-то мелочи, денег и документов при себе у человека не было.
«Ограбление, — понял полисмен. — Стукнули сзади, вытащили всё, что можно и скрылись. Надо вызвать инспектора и скорую помощь!»
Медики увезли потерпевшего в больницу, а инспектор, проводя досмотр, нашёл под сиденьем его служебное удостоверение. Сделал запрос по рации, на всякий случай проверил в компьютерной базе данных. Через минуту он уже звонил в управление с приказом немедленно арестовать очнувшегося Алана Мэлвиза прямо в больнице. Ещё через час Мэлвиз в наручниках (так как из потерпевшего он превратился в подозреваемого в убийстве) был доставлен в полицейское управление, где его продержали несколько часов в лазарете под охраной.
Наконец, у койки Мэлвиза появился следователь. Получив ответы на общие вопросы (имя, фамилия, возраст, адрес, род занятий и т. д.), следователь предъявил Мэлвизу обвинение в убийстве врача Квентина Пилсхоуфа и спросил, что он, Мэлвиз, может сказать по существу предъявленного обвинения.
Алан потребовал адвоката, следователь пытался «нажать» на него, но тщетно: прямых доказательств, а тем более, улик — не было. На этом первый допрос закончился.
Мэлвиз знал, что это только начало, и точно: к вечеру за ним приехали из ФБР. Формальности уладили быстро и из полицейского лазарета Мэлвиз был препровожден в офис ФБР в Сиэтле. Здесь долго тянуть не стали и, несмотря на глубокую ночь, начали перекрёстный допрос. Держался Алан уверенно, несмотря на дикую боль в затылке, головокружение и тошноту: он снова всё отрицал, терпеливо ожидая, когда у ФБРовцев закончится «запал» и они его отпустят.
Но тут Мэлвиз ошибся.
Ему показали пистолет (его пистолет), и пулю, которая убила доктора, а так же — результаты баллистической экспертизы. Алан, явно не ожидавший такого поворота, моментально «сдался», перестал требовать адвоката, а сразу же вызвался сотрудничать. Не прошло и двух часов с момента его обнаружения агентами ФБР в полицейском участке, как были запротоколированы первые показания по делу «Индисофта». Информация шокировала даже старых служак, считавших, что уж они-то видели на своём веку абсолютно всё. Но рассказанное Мэлвизом не укладывалось ни в какие рамки!
Шутка ли: самый богатый человек мира настолько обнаглел (или обезумел), что откровенно попирает законы государства, устраивая против него грандиозный по масштабам и жуткий по последствиям заговор, при этом не гнушаясь ничем: он удерживает заложников, убивает их, утаивает трупы, да ещё отказывается подчиняться агентам ФБР! И это — не какой-нибудь там террорист Бин Ладен, а американец — самый свободный житель самой свободной в мире страны!
А Мэлвиз всё говорил и говорил…
6
Далее всё происходило очень быстро. Утром следующего дня (первым утром после начала допроса Мэлвиза) информация под грифом «Совершенно секретно» пошла всё выше и выше по инстанциям и, наконец, достигла Белого Дома.
Мэлвиз же, тоже перевезённый к тому времени в Вашингтон, и там продолжил давать признательные показания, не переставая удивлять своих слушателей новыми подробностями…
Утром в Вашингтоне спешно собрался Совет Безопасности на своё экстренное закрытое заседание. Члены Совета, стремясь окончательно проснуться, бурно приветствовали друг друга, бесконечно шутили, преувеличенно громко разговаривали и пили в огромных количествах крепкий кофе. Секретарь Совета открыл заседание чтением показаний Алана Мэлвиза, а затем перед притихшими членами Совбеза выступил со своим сообщением адмирал, глава Агентства Национальной Безопасности.
Выслушав докладчиков, присутствующие осознали, что вся страна только что ступила обеими ногами в дерьмо. В зале повисла гробовая тишина.
И тогда слово взял Госсекретарь:
— Того или, точнее тех, кто будет признан виновными в этом… преступлении, назовут не просто заговорщиками и не просто государственными преступниками. Их назовут врагами человечества, потому что их конечной целью являлось уничтожение нашей цивилизации. И, защищая важнейшие интересы и честь нашей великой страны, я скажу так: уж лучше пусть один Чарльз Грубер будет врагом человечества, чем его многотысячный «Индисофт», чем наш многомиллионный Пентагон, а с ними — и все Соединённые Штаты»! В интересах американского народа «дело «Индисофта» с этой минуты должно стать «делом Грубера». Именно в таком ракурсе я буду докладывать о нем Президенту.
И представитель Президента не-за-мед-ли-те-ль-но получил соответствующий доклад.
7
Но в это время случились и другие, менее значительные события.
В ту самую ночь, когда Мэлвиза ещё только начали допрашивать в сиэтлском офисе ФБР, и он дал первые признательные показания, главу Агентства Национальной Безопасности Соединённых Штатов Америки срочно разбудили.
Почтенных лет адмирал, несмотря на свой возраст, давно привык к подобным вещам, поэтому уже через десять минут принимал в своём кабинете дежурного офицера. Как и всегда в таких случаях, его интересовал только повод. Но, услышав сообщение, он всё же не смог не удивиться:
— Пентагон? Государственная измена? О, мой Бог!
Вообще-то, проговорив эти слова — по привычке для протокола — адмирал, как ни странно, обрадовался. Он давно искал повода прижать этих «зарвавшихся вояк» из Пентагона, и похоже, случай наконец представился. Поэтому адмирал решительно прервал поток формальных извинений дежурного офицера:
— Бог с ним, с прерванным сном, дайте сюда письмо, я хочу прочесть его сам!
«Сэр! Осмелюсь доложить, что
