Айвел тоже явно двигалась в том же направлении, сверкая капельками пота на висках, но пока одеяло полностью с себя не сбила, да и по привычке продолжала лежать боком, плотненько сгруппировавшись, что тоже добавляло ей «согревающего момента». У меня же сна уже не было ни в одном глазу, так что оставалось только позаботиться о своих красавицах да придумать, чем себя занять до утра.
С первым пунктом плана проблем не возникло — осторожно встав с кровати, я стянул с рыжей плутовки одеяло и помог ей лечь свободней, выгнув правую коленочку вперёд, чтобы ноги не грели друг друга. После чего не удержался и слегка огладил прекрасное тело своей маленькой смуглянки, что так подозрительно на меня косилась в том далёком гостевом домике на богами забытом хуторе у хребта Драконьих Вершин, где мы впервые встретились уже почти полтора года назад. Как же хорошо, что мы тогда смогли разрешить ситуацию мирно и ни одна сторона не стала делать глупостей. Который уже месяц не перестаю благодарить судьбу, удачу и, конечно же, Великую Тьму за это. Вот и сейчас я коснулся губами загорелой щёчки, с трудом сдерживая благодарную и, чего уж там, счастливую улыбку.
Вскоре я уже стоял с той стороны кровати, где лежала Линвэль, но ей требовалось лишь поправить растрепавшиеся волосы, чтобы не спутывались. Ну и чмокнуть я тоже не отказался, разве что сразу в пухлые губки, благо доступ к ним был прекрасный. Вот далее хулиганить уже было излишне, ибо хоть девочки и притомились, празднуя успешное завершение очередного задания, но всё же оставались опытными разведчицами с эльфийской кровью, а потому спали чутко. Вырывать же их из сладких объятий заслуженного сна я не хотел, ведь здоровый сон — залог хорошего настроения, а мне очень нравилось, когда у них хорошее настроение.
Бесшумно пройдя босыми ногами к единственному в комнате окну, чуть помогая себе телекинезом, чтобы ни одна дощечка не скрипнула, я в такой же манере осторожно приоткрыл ставни, впуская внутрь свежий воздух. Совсем не такой холодный, как был ещё днём во время грозы, а по-летнему тёплый. Капельку влажный, но всё равно мягкий и как-то по-особенному робкий и уютный, как бывает в безветренную ночь. Один из последних приветов самой солнечной поры…
Дождь давно кончился, и чёрное небо сияло россыпью серебристых звёзд. Откуда-то со стороны доносились приглушённые звуки чьей-то затянувшейся гулянки. Авантюристов в Грозовом Камне работало около сотни. Кто-то постоянно отъезжал, кто-то приезжал, а кто-то и пропадал, но в среднем за то время, что мы тут обретались, число в сотню было наиболее правдоподобным. Плюс торговцы, мотающиеся из Сембии и обратно, с остановкой здесь, чтобы закупиться мехами и кожей. Один постоялый двор такое количество, ясное дело, вместить не мог, так что различных гостиниц и таверн, от совсем маленьких, на пять-семь комнат, до крупных, в два этажа, тут хватало. И судя по тому, что я чувствовал, гуляли сейчас как раз в одном из крупнейших постоялых дворов — «Сне баламута», что, по слухам, ещё в прошлом году назывался «Пьяный бард». И коли уж вспоминать о бардах, кто-то там действительно пел, если нечто скабрезное и немелодичное, зато с надрывом, можно назвать пением. Кажется, я даже узнавал голос. Мы не особо стремились сходиться с остальными группами авантюристов и знакомы были, по большей части, очень шапочно, но, кажется, разошедшийся певун был из группы в пять человек, что промышляла добычей шкур. Мы как-то раз на них даже наткнулись в лесу, когда они разделывали бурого медведя…
Как изменился звук дыхания Линвэль, я заметил не сразу, только когда кровать чуть скрипнула, а после пола коснулись босые ступни. А вот невесомый шаг эльфийки совсем не издавал звука, да и встать она умудрилась без единого шороха.
Изящные ладошки обняли меня со спины, скользнув по бокам, кожи коснулись два мягких полушария, а на плечо опустился изящный подбородок.
— Прости, я тебя разбудил? — подаюсь головой вбок, чтобы коснуться лица девушка, одновременно с этим обнимая пальцами её ладошки у себя на животе.
— Не знаю, — ко мне прижались сильнее и потёрлись щекой о щёку. — Скорее это сделали те пьяные болваны, — явно намекнула она на очередную далёкую, приглушённую, но всё равно различимую нашим слухом виршу счастливого в прямом смысле до поросячьего визга мужика, что доносилась из другой таверны.
— Ещё раз прости, — поглаживаю её пальчики.
— Ничего, — умиротворённо шепнули мне в ухо, — я давно хотела с тобой вот так постоять… Посмотреть на звёзды… — на последней фразе она, похоже, сама не заметив, перешла на эльфийский язык. Судя по эмоциям, девушка сейчас больше спала, чем бодрствовала, настолько у неё было лениво-сонно-светлое состояние.
— Почему же не сказала? — тоже перехожу на это наречие, так сказать, делом оправдывая усилия своих прекрасных учительниц.
— М-м… Сейчас говорю, — о место между ухом и затылком у меня на голове потёрлись носиком.
В этот момент изменился тембр дыхания Айвел, а вскоре я почувствовал в свою сторону волну интереса и любопытства. Говорить тут было нечего, так что я лишь продолжил гладить ладошки своей зеленоглазой лучницы, кутаясь в источаемое ею умиротворённое тепло, да действительно смотреть на звёзды. Столь яркие и красивые в этом мире без сверкающих мегаполисов, вечных облаков бензинового смога и вездесущего уличного освещения.
— Вы чего тут? — повторив манёвр подруги с полностью беззвучным подкрадыванием, тронула меня с другого бока Айвел.
— Смотрим на звёзды, — всё ещё на языке лунных эльфов ответил я.
— А-а-а… — низкорослая смуглянка прильнула ближе, позволяя мне приобнять себя и пристраиваясь щекой к боку.
Ни вопросов, ни претензий — девочки просто радовались маленькому моменту красивой романтики, погружаясь в него с головой и просто наслаждаясь уютной, безмолвной близостью, когда можно комфортно и искренне помолчать о чём-то вместе, кутаясь в тепло друг друга и забыв о всяческих тревогах и беспокойствах рабочего дня.
Хорошие они у меня всё-таки. Настоящие сокровища…
Конец первого тома
