ту же картину и жаждет действий. Кто из них более достоин презрения, сказать трудно, но оба победят нас в конце.
Вот так-то, Джеймс.
В углу бокового зеркальца мелькают огни, значит, они по-прежнему рядом, эти сыщики. — Раздался невеселый смешок Стрейнджа. — Тени в темноте. Бог знает, что с ними делать. Как там по-латыни, помните? Тех, кого боги хотят уничтожить, они лишают сначала разума. Главное, набраться смелости и признаться: вся эта история случилась из-за нашего попустительства. Позаботьтесь о себе, Джеймс. Благодаря вам расследование стало возможным. Это смелый поступок. Остальное — дело Дейнджерфилда. Бог вам в помощь».
В магнитофоне щелкнуло.
Дейнджерфилд был погружен в молчание.
Квитмен размышлял о Стрейндже, одиноко мчавшемся сквозь темноту. Пока он думал, из магнитофона полилась музыка, медленное траурное соло рожка, и Квитмен узнал последние такты «Серенады» Бриттена. Он встряхнулся и, запинаясь, спросил:
— Что же будет теперь?
Тщательно подбирая слова, Дейнджерфилд неторопливо заговорил.
Хриплый властный голос, окунаясь в прошлое, звучал без горечи.
До появления Стрейнджа разногласия между мной и Хейтером носили в основном тактический характер. Майкл всегда стремился к настоящей «горячей войне», руководствуясь принципом, что цель оправдывает средства. Его консерватизм всегда казался нам слишком косным. Я верю, что, отказавшись от традиций, мы превратимся в дикарей. Хейтер заявляет, что мы в них превратимся, если не откажемся. Политическая проблема, поставленная перед нами, намного сложнее, нежели твердолобый консерватизм Хейтера. Стрейндж прав. Хейтер выражает мнение большинства в министерстве. Он не смог бы претворить в жизнь задуманное без явного одобрения коллег. — Дейнджерфилд сделал паузу, наполнил рюмку Квитмена и продолжал дальше: — Дело не в Хейтере. Он трус и немедленно выйдет в отставку по собственному желанию. Вдобавок он патриот на свой лад. Я даже подозреваю, что он не слишком дорожит своей жизнью. — Контроллер буднично ронял слова. — С Присом труднее. Мы зовем таких хамами. В отставку он не выйдет, возмутится и, выгораживая себя, свалит все на Майкла и собственных подчиненных. Его придется перевести на другую работу.
Квитмен возмутился решением. Невзирая на боль в спине, он ухитрился выпрямиться перед Дейнджерфилдом.
— Это невозможно! Вы не смеете так все оставить! Разве не будет судебного разбирательства? Правосудия? — ему не хватало слов.
— Вы хотите выставить Управление Си с его тайнами на всеобщее обозрение? — спросил Дейнджерфилд. — Квитмен, я целиком за демократию, но не позволю Прису тащить в суд ни одно из досье. Заверяю вас, Прис кончит свои дни в министерстве сельского хозяйства экспертом по сливочному маслу. Пусть несет бремя своего позора. А Управление Си будет тщательно перестроено под моим полным контролем — в голосе Дейнджерфилда сквозило явное удовольствие.
— Значит, ничего не изменится?
— Наоборот, весьма много — но тайно.
Квитмен рассердился.
— Как? Вы не слышали, что говорил Стрейндж! Неужели даже теперь вам не ясно? Тайны и секреты привели к беде, а вы не хотите отказаться от пагубной привычки.
— Это не пагубная привычка, а необходимость, каков бы ни был риск. Не забывайте, что мы можем усовершенствовать меры предосторожности, улучшить охранку. В конце концов, Квитмен, — невозмутимо заключил Дейнджерфилд, — мы прибегаем ко лжи во имя общего блага. Вряд ли Стрейндж захотел бы публичного отмщения. Он не захотел бы его в любом случае, этот замечательный человек!
Возразить было нечего. Квитмен и Дейнджерфилд сидели, разглядывая тени угасающего дня. Квитмен почувствовал, что цинизм власти обволакивает его словно туман.
РОСС МАКДОНАЛЬД
ВОКРУГ
ОДНИ ВРАГИ
© 1968 by Ross Macdonald
Перевод с английского
Н. Емельянниковой и И. Шерешевской
_____
_____
ГЛАВА 1
Как всегда ранним утром, машин на Сепульведе было немного. Когда я миновал по шоссе нижний перевал, из-за синих гор по ту сторону долины поднялось пылающее огнем солнце. Минуту, другую, пока не начался обычный день, все выглядело таким новым, свежим, вызывающим чувство благоговения, словно только что сотворенный мир.
Возле Канога-парк я съехал с автострады и остановился у кафе, чтобы, не выходя из машины, проглотить дежурный завтрак за девяносто девять центов. А затем начал подниматься вверх к дому Себастианов в Вудлэнд Хиллс.
Кит Себастиан подробно объяснил мне, как найти его дом. Это было остроугольное современное строение, нависшее над склоном холма. Сам склон круто сбегал вниз к краю площадки для гольфа, зазеленевшей от первых зимних дождей.
Кит Себастиан вышел из дома без пиджака. Это был красивый мужчина лет сорока с густыми вьющимися каштановыми волосами, лишь чуть тронутыми сединой. Он не успел побриться, и из-за щетины на подбородке нижняя часть его лица казалась измазанной грязью.
— Спасибо, что приехали сразу, — сказал он, когда я представился. — Я понимаю, в такую рань…
— Ничего, вы же не выбирали это время специально. Она, по-видимому, еще не вернулась?
— Нет, не вернулась. После того как я позвонил вам, я обнаружил еще одну пропажу. Мое ружье и коробка с патронами. Они тоже исчезли.
— Думаете, их взяла ваша дочь?
— Боюсь, она. Замок от витрины с оружием не был взломан, а больше никто не знает, где ключ. Кроме моей жены, конечно.
Тут в распахнутых дверях, легка на помине, появилась миссис Себастиан. Стройная, темноволосая и вся какая-то вымученно-красивая. Свежая губная помада, свежее желтое полотняное платье.
— Прошу в дом, — пригласила она нас обоих. — На
