Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139
Понятие «мы» охватывает повара, которого Давос ни разу не видел, шестерых стражников, двух прачек и собственно ключарей. Их двое: четырнадцатилетний Терри, сын одной из прачек, и старый, громадный, лысый, вечно хмурый Гарт, не вылезающий из засаленного колета.
Контрабандистские годы научили Давоса разбираться в людях: Гарта он опасался и при нем больше помалкивал, но с Терри и сиром Бартимусом был разговорчивее. Благодарил их за еду, охотно слушал разные их истории, вежливо отвечал на их вопросы и не приставал со своими. Просьбы его всегда были мелкими: тазик с водой, мыло, книга для чтения, еще пара свечей. Они, как правило, выполнялись, и он говорил спасибо.
О лорде Мандерли, короле Станнисе и Фреях никто разговоров не заводил — и без них было, о чем покалякать. Терри хотел пойти на войну, когда подрастет, и стать рыцарем. Еще он жаловался на мать, которая спала сразу с двумя стражниками: они караулили в разное время и друг о друге не знали, но когда-нибудь один из них догадается, и тогда без крови не обойтись. Иногда парень приносил даже мех с вином и просил Давоса рассказать о жизни контрабандистов.
Сира Бартимуса не занимали ни внешний мир, ни события, происходившие там с тех пор, как лошадь без всадника и пила мейстера лишили его ноги. Излюбленным предметом его разговоров была долгая и кровавая история Волчьего Логова. Оно намного старше, чем Белая Гавань, рассказывал старый рыцарь. Построил его король Джон Старк для защиты устья Белого Ножа от морских разбойников. Здесь селились младшие сыновья Королей Севера, их братья, дядья и кузены. Многие передавали замок собственным детям и внукам, отчего у дома Старков появлялись новые ветви. Дольше всех продержались Грейстарки; они владели Волчьим Логовом пять веков, пока им не вздумалось встать на сторону Дредфорта, восставшего против Старков из Винтерфелла.
После их падения замок переходил из рук в руки. Сто лет он принадлежал дому Флинтов, еще двести — дому Локе. Позднее реку по поручению Винтерфелла охраняли Слейты, Лонги, Хольты и Эшвуды. Как-то раз Логово захватили сестринцы. Во время войны между Винтерфеллом и Долиной замок осадил Осгуд Аррен, Старый Сокол, и сжег его сын по прозвищу Коготь. Когда король Эдрик Старк ослабел с годами, Логово взяли работорговцы со Ступеней. В этих самых стенах пленников клеймили каленым железом, укрощали бичом, а затем отправляли за море.
«Потом пришла долгая жестокая зима, — рассказывал сир Бартимус. — Белый Нож замерз, покрылся льдом и залив. Пока работорговцы, спасаясь от северного ветра, грелись у очагов, нагрянул новый король, Брандон Старк — правнук Эдрика Снегобородого по прозванию Ледяной Глаз. Вернув себе замок, он раздел работорговцев донага и отдал рабам, которых держали прикованными в темницах. Говорят, будто их внутренности развесили на ветвях сердце-дерева в жертву богам. Старым богам, не тем, кого привезли после с юга. Ваши Семеро не знают, что такое зима, а зима не признаёт их богами».
С этим не поспоришь. После Восточного Дозора Давосу тоже не очень-то хотелось узнать, что такое зима. «А вы в каких богов веруете?» — спросил он одноногого рыцаря.
«В старых. — Улыбаясь, сир Бартимус начинал походить на череп. — Наш род жил тут еще до Мандерли. Может, как раз мои предки и развесили те потроха на дереве».
«Не знал, что северяне приносят своим сердце-деревьям кровавые жертвы».
«Мало ли чего вы, южане, о нас не знаете».
Он был прав. Давос сидел при свече и смотрел на письма, которые выводил буква за буквой все эти дни. «Я был лучшим контрабандистом, чем рыцарем, — писал он жене, — и лучшим рыцарем, чем десницей. Я любил тебя, Мария. Пожалуйста, прости меня за все, что выстрадала из-за меня. Если Станнис проиграет войну и ты лишишься наших земель, увези мальчиков за Узкое море в Браавос. Постарайся, чтобы они не думали обо мне плохо, если сумеешь. В том случае, если Станнис займет-таки Железный Трон, дом Сивортов будет жить, и Деван останется при дворе. Он поможет тебе пристроить младших к знатным лордам пажами или оруженосцами — глядишь, и рыцарями со временем станут». Вот все, что Давос мог посоветовать: ничего мудрее ему в голову не пришло.
Трем оставшимся сыновьям он тоже написал письма — пусть помнят отца, купившего им благородное имя ценой своих пальцев. Послания к Стеффону и юному Станнису вышли короткими и неуклюжими. Сказать по правде, он плохо знал их в отличие от старших, сгоревших или утонувших на Черноводной. Девану он написал немного пространнее: «Горжусь, что мой сын служит оруженосцем у самого короля. Помни, что ты теперь старший, позаботься о своей леди-матери и младших братьях. Скажи его величеству, что я сделал все от меня зависящее — сожалею, что не сумел больше. Я потерял свою удачу вместе с костями от пальцев в тот день, когда под Королевской Гаванью загорелась река».
Давос перечел все письма несколько раз, думая, не надо ли изменить что-то или добавить. Хорошо бы сказать еще что-нибудь перед смертью, да слова не идут. Ну что ж, жизнь его сложилась довольно удачно. Мальчишка, рожденный на Блошином Конце, стал королевским десницей и выучился читать и писать.
Сидя над письмами, он услыхал звон ключей. Еще миг, и дверь его камеры отворилась.
Вошел высокий человек с изможденным лицом под шапкой поседевших волос. На бедре у него висел длинный меч, алый плащ на плече скрепляла серебряная пряжка в виде кольчужного кулака.
— Лорд Сиворт, — сказал он, — у нас мало времени. Благоволите пройти со мной.
Это «благоволите» смутило Давоса. На плаху его вряд ли стали бы приглашать столь учтиво.
— Вы кто же будете? — спросил он.
— Роберт Гловер, с позволения вашей милости.
— Гловер из Темнолесья?
— Это усадьба моего брата Галбарта… была и есть, благодаря вашему королю Станнису. Он отбил Темнолесье у железной суки, взявшей его, и желает вернуть замок законным владельцам. За время вашего заключения много всего случилось, лорд Давос. Ров Кейлин пал, Русе Болтон вернулся на Север с младшей дочерью Неда Старка и целой армией Фреев. Теперь он рассылает воронов, созывая всех северных лордов в Барроутон — воздать ему должные почести и отпраздновать свадьбу его бастарда Рамси Сноу с Арьей Старк. Заключив этот брак, Болтоны станут владельцами Винтерфелла. Идете вы или нет?
— Придется — не выбирать же мне Гарта и Леди Лу.
— Что за леди Лу? Прачка? — Гловер терял терпение. — Идемте, вам скоро все объяснят.
Давос встал.
— В случае моей смерти позаботьтесь, прошу вас, чтобы эти письма были отправлены.
— Даю слово, но если вы и умрете, то не от моей руки и не от руки лорда Вимана. Идемте скорее.
Они прошли через темный зал, спустились по истертым ступеням. Пересекли богорощу, где разросшееся сердце-дерево, заглушив все дубы, березы и вязы, пронзало бледными ветвями окна и стены. Корни его были толщиной с человека, лик на широченном стволе казался плоским и злобным. Отворив заржавленную дверь сразу за ним, Гловер зажег факел и повел Давоса вниз, в подвал, где сырые стены обросли солью и под ногами плескалась морская вода. Миновав ряд больших помещений и тесных темниц, ничуть не похожих на камеру Давоса, они уперлись в глухую стену. Гловер нажал на нее, она повернулась. За ней открылся узкий подземный ход и лестница, ведущая вверх.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139
