Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
***
После нескольких дней пути двое всадников, следуя вдоль лесной полосы и побережья, достигли, наконец, одного из безымянных утёсов, далеко вдающегося в море. Его нависший над бушующими волнами каменный язык оплетал бугристыми корнями кряжистый дуб, до сих пор не сломленный ни штормами, ни ураганами… Где-то вдали проглядывали крыши рыбацкой деревушки.
— Вот здесь я и выскочил по следам деда. Прямо под этим дубом. Точка приметная, а под скалой пролегает жила земной магии, к которой-то Бран и привязал переход. Но сил у старика и своих, хвала богам, оказалось в достатке.
Несмотря на упоминание Старых Богов, Райан О’Ши перекрестился, как добрый католик.
— Похоже, что портал делался одноразовый, но его хватило перетащить меня сюда, а потом в Лютецию. Правда, мне и самому пришлось выложиться на обратную дорогу, после меня он и схлопнулся окончательно…
Райан умолк. В синих глазах застыла печаль.
Он уже привык считать деда старым чудаком, одержимым такими же чудаческими идеями, терпеливо выслушивал истории о его прошлых подвигах, но давно уже внушил себе, что славные времена Брана О’Ши миновали. Что ж, старик заслуживал и уважения за свои славные дела, и любви и признательности — за то, что когда-то вынес из пожарища единственного оставшегося в живых внука, выпестовал, щедро делясь знаниями, сделал из него настоящего Друида, помог приспособиться к христианскому миру… И почти невозможно было представить, что в этом старце затаилась, как в спящем, вроде бы умершем вулкане, Сила, ждущая своего часа.
После неудачного разговора… да нет, после почти что боя с феей у монастырских стен Райан даже рассердился. Надо же — так всё испортить в первую же встречу! Но нашёл в себе силы успокоить старика, принести извинения Ирис О’Рейли, отвести Брана в гостиницу… Главное — он успел заручиться обещанием чернокожего телохранителя, что, если госпожа сочтёт нужным всё же встретиться и поговорить с родственником — Али за ним прибудет, чтобы проводить к ней. После чего погрузил деда в долгий сон без сновидений, дабы дать затуманенному стариковскому разуму передышку…
Бран потом надолго присмирел. Хоть рассказ внука о новой встрече с феей воспринял с удовольствием. Но, к счастью, не ринулся продолжать знакомство, а лишь расспросил, как прошла их беседа, на самом ли деле Ирис Рыжекудрая добра сердцем и великодушна, как рассказывают исцелённые из монастырского госпиталя… И отчего-то всё сокрушённо качал головой, пришёптывая: «Не совсем то, что нам надо… Не доброта, но хорошая злость… А ведь я что-то такое почуял неподалёку…»
На настороженные взгляды внука лишь отмахнулся: пустое, так, не стоит внимания…
Но стал пропадать целыми днями. Брайан встревожился. Провожал его — то тайно, то явно. Однако потом перестал. Дед, похоже, просто бродил по улицам столицы, любовался дворцами и набережной, подолгу разговаривал с рекой и с редкими деревьями — но незаметно, не привлекая внимания прохожих… С ним даже почтительно здоровались монахи-инквизиторы в серых балахонах, вот что интересно. И внук оставил деда в покое. У него и своих дел хватало. Он нашёл во Франкии своих. И даже рискнул на несколько дней покинуть Лютецию, чтобы повидаться с целым семейством друидов, осевших в деревушке неподалёку.
А когда вернулся — не застал деда в гостинице. Ночью. Вернее сказать — давно заполночь. И не на шутку встревожился.
Пришлось обернуться волком и пуститься на розыски по следу.
Отыскать особняк на Улице Роз, в котором явно что-то стряслось.
Дождаться, уже к утру, когда разойдутся, наконец, братья-монахи, тщательно осматривающие и дом, и окрестности.
Прокрасться внутрь, найти в одной из комнат, где обрывались следы деда, перемешанные с чужими, всё ещё слабо мерцающий обод разового портала, чудом сохранившийся и видимый сейчас только оборотнику в нынешнем зверином обличье…
Рвануться в портал, чтобы выпасть на одном из прибрежных утёсов, и увидеть совсем рядом скорчившуюся на камнях знакомую фигуру, даже после смерти накрепко сжимающую заветный посох…
Зачем, дед, зачем? Что ты натворил? Ради чего?
Лишь потом, с высоты птичьего полёта обозрев необъятность закольцованного барьера, прорыскав по зачарованному лесу, поговорив с хохочущей дриадой, всё ещё не могущей поверить в своё бессмертие, но даже смехом своим подпитывающей защитную мощь охранного пояса, обнявшего Зелёный Остров, он понял, как ошибался, считая деда угасшим стариком-чудаком. Оценил величие его подвига. И горько пожалел о собственной глупости, как и о своём недавнишнем отъезде. Если бы он был рядом, если бы… даже не помог, а просто поделился силой — дед, возможно, был бы сейчас жив. Истощён, измотан, но жив…
Несколько дней он бродил по стране, рыскал, летал, висел вниз головой летучей мышью, проползал ящерицей или змеёй… И видел разрушения и смерти, принесённые бриттанцами. И видел разрушения и смерти, творимые его соотечественниками. И то, как зверели люди, хлебнув свободы. Как сходили с ума от запаха крови. Как те, в ком ещё сохранились доброта и милосердие, прятали бывших притеснителей в погребах и чуланах, спасая от растерзания, и потом потихоньку провожали к побережью — через просветы-туннели в заколдованном лесу, что открывались лишь потомкам народов, издревле здесь живущих. Доброта и кровожадность, великодушие и вероломство, всё лучшее и худшее всплыло наружу — и попеременно одерживало победу…
Разорение. Свобода. Хаос.
Не выдержав, он сбежал через дедовский портал. Не дезертировал, нет. Просто ему нежно было побыть в тишине, решить, что делать дальше, ибо один в поле не воин, а его магия против людской злобы всего Острова не потянет. Бритты, конечно, захватчики, но тоже люди, и их жёны и дети не заслуживают страшной участи, а их уже вырезают, жгут, рубят, всех, и правых и виноватых.
Если бы…
Он вспомнил дивное видение — три радуги над Марселем — и подумал о фее.
Долго думал, лёжа на ковре, на полу тёмной спальни графини де Камю, в давно опустевшем умирающем доме…
Да. Только фея могла бы утишить людские сердца, смирить, наполнить покоем и добротой. Но… если бы осталась жива. Приглашать её на родину сейчас, в самое пекло — преступление.
Но почему-то, когда он пришёл в себя — обнаружил, что идёт по знакомой улочке, а ноги сами несут его к дому Рыжекудрой Ирис. Трижды он останавливался — и трижды нерешительно трогался с места, то колеблясь, то решившись всё же просить о помощи, то ругая себя распоследними словами…
Он уже подошёл к жилищу феи, когда входные двери распахнулись, и высокий статный вельможа с несколько ошарашенным лицом направился к поджидающей неподалёку карете. Отчего Райан в тот момент подался вперёд? Должно быть, подсознательно надеясь на что-то… Мужчина скользнул по нему взглядом, всего лишь чуть приподняв голову: ростом он почти не уступал долговязому молодому друиду.
— Вы к госпоже Ирис? — спросил чуть ли не враждебно.
И вот тут в голове у Райана словно наступило просветление. Бывает так: видишь человека — и ясно понимаешь: он. Именно он тебе и нужен.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
