– Вопросик есть, – произносит Уилл, слегка от меня отодвигаясь. – С чего такой интерес к Джейдену Хантеру? Я думал, ты с ним знаться не хочешь.
Зрители встают со своих мест и по проходам между рядами двигаются к закусочным. На поле выступает духовой оркестр, а вокруг них вышагивает маскот[13], талисман команды «Визардс».
– Не хочу, – машинально отвечаю я по привычке.
Конечно, это неправда, и я бы желала, чтобы Джейден вернулся в мою жизнь, только не знаю, сможет ли он теперь в нее вписаться. У меня сейчас и без того забот полон рот, и пока я с ними не разберусь, для него нет места.
Уилл с иронией рассматривает меня.
– Кензи, ты странная.
Рукой проводит по волосам и встает, опираясь ладонью на мое плечо. Он сегодня неплохо выглядит в светлых джинсах и белых конверсах. Уилл никогда не надевает форму со школьной символикой и лишь раз в году делает исключение для матча в честь возвращения выпускников, наряжаясь в футболку «Визардс».
– Я мигом. Только воды принесу. Не могу смотреть, как у тебя пригорает от узких штанишек Джейдена.
Смеюсь и качаю головой, глядя, как он скрывается из виду в толпе. Затем озираюсь по сторонам, ища знакомые лица. Машу парочке друзей, а потом замечаю Даниэль на первом ряду. Интересно, она смотрела всю игру или только что пришла?
С начала года впервые вижу ее на футболе. Прошлый сезон они с Джейденом пропустили. Сложив руки на коленях, Дэни сцепляет и расцепляет пальцы, не сводя с них глаз. Девчонки, сидящие рядом с ней, о чем-то оживленно общаются и хохочут, и непонятно, Дэни из их компании или нет. Так или иначе, выглядит она совершенно одинокой и увлечена только своими пальцами. Здорово, конечно, что она снова вышла в свет, однако вид у нее отрешенный, и неизвестно, изменится ли это когда-нибудь.
Замечаю Уилла, когда тот плюхается на соседнее сиденье и дает мне бутылку с водой. Я зажмуриваюсь, пытаясь выбросить мысли о Даниэль из головы.
– Укусишь? – спрашивает он, протягивая свой хот-дог.
Я строю недовольную гримасу, заметив стекающий по булочке желтый соус.
– Ты же знаешь, я терпеть не могу горчицу, – кривлюсь я с отвращением.
– Знаю. Потому и спросил.
Злодейски ухмыляясь, он откусывает огромный кусок. Тычу его локтем, надеясь, что он уронит хот-дог. Естественно, этого не происходит.
Пока Уилл занят едой, я опять вспоминаю Дэни. Никак не могу избавиться от мыслей о ней. Она по-прежнему сидит, не поднимая головы, и молчит. Ни один человек с ней не заговаривает. Догадывается ли она, что никто просто-напросто не знает, что ей сказать и что спросить, кроме «как дела?»…
Вот Джейден знает, он сам сказал мне вчера вечером.
Его слова эхом отдаются в моей голове, и в ту самую секунду я решаю, что подойду к Даниэль Хантер. И не с расспросами о ее самочувствии – и так ясно, что Хантеры уже слышать не могут подобное. Нет, спрошу о чем-нибудь «заурядном», что мы обсуждали в прошлом году, когда еще дружили.
Вскакиваю на ноги, и Уилл недоуменно глядит на меня с полным ртом.
– Там внизу сидит Даниэль Хантер, – говорю я, кивая на первый ряд трибуны. – Пойду поболтаю.
– Ты? Хочешь с ней поболтать? – усмехается он и, поняв, что я не шучу, добавляет: – Я думал… ты не можешь к ним и близко подходить.
– Не могу, – тихо вздыхаю я. – Но, может, иногда надо посмотреть страху в глаза?
Пробираюсь к проходу, то и дело роняя «простите, извините!», чтобы меня пропустили. Я обязана это сделать, чтобы заслужить прощение Хантеров. Я так хочу.
Спускаюсь по лестнице с решительным настроем, однако чем ближе я к первому ряду, тем медленнее становятся мои шаги. Не свожу глаз с Дэни. Рядом с ней пустое место, и я неуклюже на него опускаюсь. Почувствовав движение, она отрывает взгляд от ладоней на коленях, переводит его на меня и растерянно замирает.
– Привет! – улыбаюсь я, скрывая внутреннее напряжение.
Чувство вины возвращается, но я изображаю уверенность. Кажется, я знаю, как следует начать разговор. Надо просто вспомнить, как мы общались год назад. Надеюсь, она оценит это больше, чем сочувственные вздохи и осторожные вопросы.
– Джейден отлично играет, правда?
Взгляд голубых глаз смягчается, и Даниэль некоторое время молчит, изучая выражение моего лица, словно ищет подвох. Возможно, гадает, с чего бы мне говорить о Джейдене, если я целый год даже имени его не упоминала. Так и не поняв, в чем дело, она отвечает:
– Да. Я и позабыла, какой он молодец.
Ее голос тихий и слегка настороженный.
– Видала, как он уделал квотербека[14] из Брумфилда? Тренер наверняка в восторге от его блока!
Уголок ее сухих потрескавшихся губ слегка приподнимается в легком намеке на улыбку.
– Ага, – отвечает она. – Холден тоже хорош.
– Согласись, да? Принял передачу с сорока ярдов! И сам, должно быть, рад, а то на прошлой неделе ни одного паса не поймал.
– Серьезно?
– Абсолютно, – говорю я и хохочу.
К моему удивлению, Дэни тоже почти смеется. Именно что почти. С прошлого года не слышала ее смеха.
Когда мы умолкаем, я слегка наклоняюсь вперед, чтобы рассмотреть соседок Даниэль, сидящих по другую руку от нее. Оказывается, это те же самые девчонки, которые были с ней в воскресенье. Хорошо, что они снова позвали ее с собой. Жаль только, не знают, как помочь ей влиться в коллектив.
Снова выпрямляюсь и натыкаюсь на выжидающий взгляд Дэни.
– Присоединишься к нам? Мы с Уиллом на задних рядах.
Она неожиданно хмурится, отстраняется назад, будто защищаясь, смотрит на меня с подозрением и непонимающе спрашивает:
– Зачем?
– Хочу сидеть рядом.
И это чистая правда, я действительно хочу. Вчерашний разговор с Джейденом убедил меня, что все не так страшно, как мне мерещилось, так что теперь попробую с Дэни. Может, Хантеры меня и не простят, но попробовать я обязана. Это меньшее, что я могу для них сделать.
Она глубоко вздыхает и отводит взгляд. Черные волосы скрывают половину лица, а у Дэни нет сил откинуть их назад.
– Нет, Кензи, спасибо, – бормочет она, глядя на поле.
– Ладно. После матча мы собираемся поесть жареной курочки в «Кейнс чикен» в Форт-Коллинсе. Может, поедешь с нами? – настойчиво интересуюсь я непринужденным тоном, скрывая отчаяние.
Знаю, что не стоит слишком давить. Но пусть она заметит, как я стараюсь и сколько отваги мне для этого требуется. Разумеется, болтать о ерунде легко, однако трудно игнорировать факт, что она по-прежнему страдает. У меня еще есть вопросы, которые нельзя задавать, вроде «как ты справляешься?», «как находишь в себе силы дышать?»
