– Секундочку…
– Маш, я уже на связи, спасибо, – вступил Николай Андреевич. – Але?
– Коля! – завопила женщина. – Приезжай, пожалуйста, помощь нужна, приезжай!
– Что случилось?
– Коленька, не телефонный разговор. Приезжай! Очень срочно! Это ужасно, но только не беспокойся! Слышишь?
– Да, выезжаю.
– Сильно не переживай! – послышалось из трубки, уже удаленной от уха.
В приемной он наткнулся на заинтересованный взгляд Маши.
– Костя на моей машине уехал?
– Да, Николай Андреевич, вы же сказали, что никуда не собираетесь. Он будет только через полтора часа, – ответила Маша.
– Вызови мне такси.
– Хорошо, – кивнула секретарша, провожая взглядом уходящего начальника.
На лестничной клетке он встретился с Лешей, который стоял у окна и ел большой сочный чебурек.
– Здравствуйте, – выпалил Леша с набитым ртом.
Дно чебурека дало течь. Леша отряхнул жирный потек с рубашки и отпил сок из пробоины в тесте.
– И тебе не болеть. Приятного аппетита, – ответил начальник на ходу и жестом пригласил следовать за собой. – Как идут дела?
– Все хорошо – что говорят, делаю… – остаток чебурека был слишком большой, для того чтобы доесть его во время паузы между репликами, но слишком маленький, для того чтобы отложить до окончания беседы.
– Хорошо… Как с личной жизнью? Как девушка твоя?
– Все нормально. А вы откуда знаете? – вопрос Леша сопроводил неоднозначной улыбкой, не успев сообразить, стоит ли ему удивляться осведомленности Николая Андреевича на сей счет.
– А, пустяки! – Николай Андреевич улыбнулся, небольшие морщинки показались в уголках глаз.
– Пустяки… – пожал плечами Леша, откусив маленький кусочек чебурека и проглотив его.
– Ренат тебе книжечки дал?
– Да.
– Тяжело дается? – начальник подмигнул.
– Есть немного. Не хочу показаться тупицей…
– Да-а-а? – иронично протянул Николай Андреевич.
Кстати, такими немногословными комментариями он частенько награждал своих собеседников. Значение их понимали все, и почти все, кому случалось быть их адресатом, обижались.
Истинный смысл каждого комментария адресат осознавал лишь некоторое время спустя, и это приносило ему пользу, догадывался он об этом или нет.
– Не пойму, – продолжил Леша, – зачем мне художественную литературу читать?
– Это очень хороший вопрос… Правильный. Обязательно поговорим с тобой об этом. Сейчас я спешу, а потом – обязательно поговорим. Хорошо?
– Хорошо, – Леша насупился. – А пока буду засорять свой чердак…
– О-о-о, – протянул Николай Андреевич. – Вы противоречите себе, мистер Холмс… – У выхода начальник пожал Леше руку и чуть слышно добавил: – Ты только Ренату этот вопрос не задавай… Обидится…
– Вот еще! Кто в здравом уме на это решится: он же Поэт.
– Вот-вот… – начальник подмигнул.
У ворот Николая Андреевича ждала машина с шашечками.
– В Центр микрохирургии глаза, пожалуйста, – сказал он, усаживаясь на пассажирское сиденье.
Водитель еле заметно кивнул головой, поворачивая ключ в замке зажигания. Дорога прошла в молчании. Пассажир, по всей видимости, был занят своими мыслями, тактичному водителю оставалось погрузиться в свои.
Такси остановилось на автобусной остановке. Николай Андреевич протянул водителю несколько купюр и, поблагодарив его, вышел. Почтив вниманием охранника, знавшего его в лицо, он вошел в здание, расположенное слева от центрального корпуса.
Внутри около небольшого зеркала он сел на скамейку рядом с мальчиком, под чутким руководством мамы натягивавшим на туфли бахилы, и проделал ту же процедуру. Миновав вахтера, Николай Андреевич прошел по коридору и остановился у знакомой двери, на которой не оказалось обычной таблички.
– Вы что-то ищете? – поинтересовалась проходящая мимо медсестра, заметившая замешательство посетителя.
– Инспекцию ГРА, – ответил Николай Андреевич.
– Так они же перебрались. Вернитесь ко входу, там налево, первая дверь.
– Спасибо.
Нужная дверь была обозначена табличкой с надписью: «Глазная реанимационно-адаптационная инспекция». Николай Андреевич постучал три раза и проговорил:
– Это я.
Дверь открыла маленькая горбатая старушка. Редкие седые волосы до пояса, тощее тельце, четко очерченный носогубный треугольник, веки, прикрывающие пустые глазницы, – все это привычка сделала незаметным для Николая Андреевича, видевшего Викторию много раз.
– Наконец-то! – воскликнула она. – Заходи… Лимонад, ряженку?
– Нет, Виктория, спасибо, – ответил Николай Андреевич, перешагнув через порог кабинета.
Виктория по привычке поправила подол короткого врачебного халатика, легким движением руки захлопнула дверь и указала Николаю Андреевичу на кресло, стоявшее напротив плаката с привычным для частых гостей окулистов набором букв. Из соседней комнаты, отделенной зеленой занавеской, послышался шум. Оттуда вышли две старушки, похожие на Викторию, ее сестры. «Здравствуй, Коля», – почти одновременно проговорили они.
– Дина, Евгения, прекрасно выглядите, – любезнейшим тоном ответил Николай Андреевич.
– Что ты! – воскликнула одна из них, по-девичьи потупив взор. – Спасибо…
– Ну, – Виктория перешла к делу, – думаю, ты понимаешь, что произошло…
– Да уж, заметил. Опять потеряли?
– Угу…
– Каким образом? – спросил он со вздохом.
– Это Виктория! – выпалили Дина и Евгения.
– Ага, чуть что – сразу я! – обиделась старшая сестра. – Ведь это Женя его брала последняя. Да, Коля, я теперь вспомнила. Она взяла, крутила его, вертела… Ты, Женя, там как раз стояла, около подоконника. Помнишь, Дина?
– Да-да, – неожиданно для себя подтвердила Дина. – Припоминаю. Еще Палыч что-то про клубнику рассказывал. Ты, Женя, вертела наше сокровище в руках… А потом глаз внезапно исчез. И это после тебя…
– Какие умные, аж тошно, – раздраженно фыркнула Евгения. – Как это вы могли видеть, что я у подоконника, если в кабинете стоял шум, а глаз был у меня? Я взяла его на минуточку, а потом Дине отдала!
– Мне? Да как ты смеешь? Не смей наговаривать на сестру! Ты мне его не давала! – кричала Дина хриплым от ярости голосом.
– Юпитер, ты сердишься?! – выпалила Евгения с видимым облегчением и засияла в победоносной улыбке.
– Дамы! – негромко воззвал Николай Андреевич. – Хоть в чем-то вы согласны?
– Он потерялся! – воскликнули они.
