4С самого утра дом Зиминых уютно звенел праздничным оживлением и бестолковой суматохой.
В кухне гремело радио. Под дрожащий голос Демиса Руссоса баба Ната резала картошку толстенькими кругляшками и обжаривала их с обеих сторон в растопленном сале. Сало нет-нет да выстреливало в сторону бабы Наты раскаленным жалом, и тогда она повизгивала, как молодая свинка.
Сашка стояла в дверях, поводя бедрами в такт популярному мотивчику. Она ждала, когда баба Ната покончит с варварским блюдом и можно будет взяться за шоколадный торт. Уж совсем не вязался запах топленого сала с ароматом ванили.
Думая, чем занять себя в ближайшие четверть часа, она прошлась по квартире и ужаснулась беспорядку, учиненному отцом. Сборы в экспедицию, о которой говорили уже полгода, начались в день отъезда. Одежду, нужные бумаги, кое-какие продукты, свои и Надины мелочи он разложил повсюду и, как всегда, ничего не мог найти. Игорь по просьбе отца тоже искал что-то на антресолях, покачиваясь на шаткой стремянке.
Так! Сашка нашла применение своей решительной энергии! Все, что требовалось упаковать, было перенесено в комнату родителей и рассортировано. Игорю, который вытащил наконец спальные мешки из-под вороха лыж с коньками, вручила вышитую скатерть, велев накрывать на стол. Из буфета достала парадную посуду, частично сохранившуюся еще от деда с бабкой, и разноперый стеклохрусталь. За столовыми приборами пошла на кухню.
— Баб Нат, ты не знаешь, где мама?
— В овощной пишла. Чому так довго, нэ знаю. Мабуть, за бананамы стойить, — рассеянно предположила та, разглядывая ощипанные куриные тушки.
— Слушай, баб Нат, а давай кур новым способом пожарим! Их надо посадить на бутылки с водой, как на кол. И в духовку! — Сашка решительно схватила бледного цыплака и изобразила посажение на кол.
— Чому дурышь мэнэ! Цэ нэможлыво. — Баба Ната недоверчиво покачала головой.
— Можлыво, можлыво! — Сашка чмокнула ее в щеку, но пристыдила. — Ты что! Сейчас вся передовая Москва так жарит. И быстрей давай! Не чухайся! Скоро дядя Микола приедет, а ты еще в халате. И вообще… — Сашка бросила на нее притворно сердитый взгляд. — Я тебе сегодня макияж сделаю. — Она с удовольствием произнесла новое словцо и прыснула со смеху.
— Чого-чого?
— Да не бойся! Морду тебе напудрю, глазищи накрашу. Побачишь, як гарнэнько будэ! — хохотала Сашка.
Такого хорошего и непринужденного застолья у Зиминых не было давно. Тон задавал Сергей Матвеевич. Смутное волнение, которое он ощущал минувшей ночью, разрешилось отчаянно-лихим, жизнерадостным настроением. Он даже взял гитару, пылившуюся уже несколько лет, и спел развеселую песню про удалого черноморского скифа, «двинувшего грека по античной роже»…
Молодежь легко загорелась живым и простодушным весельем хозяина. Она тоже требовала разрядки, изрядно утомившись безотчетной тревогой перед наступающей взрослой жизнью. Соблазн заглянуть в эту взрослую жизнь столь велик, и противостоять ему было просто невозможно. О чем бы ни шептались Альбинка с Сашкой, легкое дыхание девичьих секретов неизменно уносило их в будущее. Оно виделось безоблачным, наполненным победами, подсвеченным счастьем небывалой любви и дружбы.
Любовь!.. Свалилась на них как снег на голову и, конечно, не вовремя. Игорю, чтобы уехать к родителям в экспедицию в начале июня, надо сдать кучу работ, зачетов, экзаменов. Причем досрочно! Не говоря уж про Сашку, Глеба и Альбинку — им предстояло пережить выпускные экзамены в школе и вступительные — в институт.
Но на фоне любви даже усиленная учеба не омрачала радость жизни. Ну, почти не омрачала. В сердцах бушевали весна и огонь предвкушения…
После деликатного разговора с Надей Татьяна Ульянская пришла к Зиминым вместе с дочерью, чтобы самой разведать, насколько сильно там бушует. Скоро однако она забыла о конкретной цели своего прихода и совершенно растворилась в атмосфере праздника.
Это застолье совсем не походило на те, в которых доводилось участвовать им с мужем. Так сложилось в последние годы, что приятельствовал Володя только с коллегами по работе. Каждый из них неожиданно мог попасть в опалу или, напротив, высоко взлететь. Принимать во внимание меняющуюся конъюнктуру и следить за создающимися группировками стало делом привычным, даже занимало, но никогда не позволяло расслабиться.
Сегодня Татьяне было так хорошо, что она впервые позавидовала Зиминым. Настроение не омрачила даже неловкость Игоря, уронившего ей на платье ложку с салатом.
— Нормально, старик, — шепнул Глеб растерявшемуся парню. — Значит, Татьяну Павловну ты уже воспринимаешь как тещу.
Татьяна услышала шутку Глеба, рассмеялась и погрозила Игорю пальцем. Понимай, дескать, как знаешь — то ли салат не роняй, то ли не мечтай о положении зятя.
«Да чем, собственно, Игорь плох? — легко подумала она. — Совсем не хуже, чем какой-нибудь хлыщ, что окрутит Альбинку в МГИМО. То, что летом дочь станет студенткой этого престижного института, не вызывает никаких сомнений. Пусть Игорь заканчивает университет, а карьеру-то ему Володя построит. Парень неглуп, к спиртному не тянется, из него толк может выйти. О дурацких археологических экспедициях, конечно, придется забыть! Закончит, к примеру, дипакадемию, уедут с Альбинкой в какую-нибудь хорошую страну… Альбинке блеск нужен. Вон какая красавица!» — залюбовалась она дочерью…
— Давай, давай посмотрим! — настойчиво уговаривал Глеб Игоря, узнав, что Альбинка подарила ему кроссовки.
Белоснежные, отделанные замшей, с невиданной застежкой на липучках! Даже у Глеба при виде такого совершенства глаза загорелись.
— Примерил бы, — кротко попросила Альбинка.
— Тогда уж и джинсы! — вмешалась Сашка.
Они с Глебом тоже сделали совместный подарок — белые импортные джинсы, которые Глеб с дружеской скидкой купил у своего сигаретного барыги.
— И рубашку, — значительно произнесла Татьяна, намекая на то, что и от себя лично принесла подарок.
Игорь, собравшийся было встать из-за стола, чтобы пойти переодеться, вдруг передумал:
— Потом, потом! Давайте в фанты играть!..
Игорь был бы не прочь облачиться в сногсшибательные обновки. Но если снять свитер и надеть тонкую летнюю рубашку, все заметят серебряный крестик на цепочке, который утром надела на него мама. Снимать крестик ради этой примерки он не хотел, чтобы не обидеть маму, как не хотел и показывать его кому-нибудь. Не решил еще, как к этому относиться!
Надя смотрела на дорогие подарки, лежащие аккуратной стопочкой на подлокотнике кресла, и лишний раз убеждалась в том, что Альбина Игорю не пара. Неплохая в общем-то девочка. Неглупая. Но даже странно, почему она обратила внимание на ее сына! Неужели не понимает — он никогда не сможет обеспечить ей тот уровень достатка, к которому она привыкла. Сергей считает это обстоятельство не заслуживающим внимания. Быт его не волнует вовсе. Но таких, как Сергей, единицы. Даже Игорь — во всем «папин» сын, — как отец, пренебрегать комфортом не будет! Не хватает еще, чтобы Альбинка, даже бессознательно, развивала в нем комплекс неполноценности! Одна надежда — избалованная девчонка очень скоро в нем разочаруется. Да и Глеб Сашке не пара. Она сама скоро в этом убедится! Неприятно, когда молодой парень откровенно любит деньги и тряпки. Неинтеллигентно как-то… Что ж так тревожно на сердце? Не ездить бы в экспедицию в этом году. Ну пропустили бы один сезон. Ничего не случится!..
