– Думаю, что девушка сама справится, а я с удовольствием куплю вам новую куртку, если позволите, – вкрадчиво предложил Кирилл, но Мона отмахнулась от него как от назойливой мухи:
– Еще чего, знаю я эти десерты от заведения, сейчас плюнет в него и принесет.
– Что вы… – слабо запротестовала официантка, но Мона тут же прервала ее:
– Я иду с тобой.
Бежать, немедленно бежать. Пройдет максимум десять минут, как папина служба безопасности доложит ему о ролике, и тогда он меня убьет своими руками. А если вдруг пропасть самой, то он поймет, как она ему дорога, и потом не станет убивать от радости, что я оказалась жива и здорова. Пересижу у кого-нибудь из друзей. Да даже у этого идиота Грегора – ну вот на фига он это сделал?
Путаясь в собственных мыслях, Мона поспешила вслед за официанткой. Кирилл и Михаил Борисович проводили ее задумчивым взглядом.
– Похоже, она сейчас сбежит, – улыбнулся Кирилл.
– А вам приходилось с таким сталкиваться? – поинтересовался Михаил Борисович, делая глоток вина чуть более длинный, чем позволял этикет. Девчонка получила от кого-то сообщение и как с цепи сорвалась. Он надеялся, что это ссора с нынешним дружком, как его там, Гришей, что ли, а не очередная глупость, которую ему придется расхлебывать.
Мона тем временем уже избавилась от официантки и бежала по служебному коридору, набирая на ходу номер Кейт:
– Это я, слушай, сними мне бабла с карточки, нет, я сама не могу, потом расскажу. Ну блин, как заблокировал? Возьми в сейфе, ты что, не знаешь, где взять? Да отвали от меня со своим видео, – заорала она на реплику подруги, что на ютюбе уже больше тысячи просмотров. Та еще и комментарии собиралась ей зачитать. Дура!
Мона толкнула дверь черного хода и очутилась в небольшом дворике, где персонал курил в редкие минуты отдыха и где складировали мусор. Она заметалась по узкому пространству, как рыба, угодившая в ловко расставленные сети. Вначале ей даже показалось, что из дворика выхода нет.
Нажала отбой, остановилась, попыталась отдышаться и сообразить – раз тут хранят мусор, значит, как-то его отсюда вывозят. Внимательно осмотревшись, она все-таки увидела ворота, на которые уже легли вечерние тени. Заторопилась к ним и, толкнув поржавевшую дверь, очутилась на улице.
У нее в кошельке было немного наличности. Хватит, чтобы доехать до Кейт. Деньги с карточки она снимать не будет – из детективных сериалов, которые она обожала, Мона знала, что именно по этим снятиям и отслеживают передвижения людей. Папуля сразу поймет, что она сбежала, что ничего с ней не случилось. И достанет из-под земли. Значит, так, сейчас едет к Кейт, возьмет деньги, потом поедет к этому козлу Грегору и плюнет ему в морду, а потом останется у него… Там-то ее точно никто искать не будет. Логично же? Или нет…
Додумать Мона не успела. Из взявшегося буквально из ниоткуда темного автомобиля выскользнул высокий мускулистый парень. Бесшумно, словно огромный черный кот, дождавшийся, пока хозяева уйдут из кухни и погасят свет, он приблизился к Моне, поднял руку и одним рывком схватил девушку за шею. В другой он держал заранее приготовленную салфетку с хлороформом. Девушка потеряла сознание за пять секунд, еще три понадобилось, чтобы загрузить ее на заднее сиденье машины, и две, чтобы тронуться с места.
* * *
Сегодня вечер лампового равновесия был нарушен. Он вернулся домой позже обычного – горячая пора, подготовка к контрольным, частные уроки. Устал. Заварив в большом термосе ароматного чаю с чабрецом и прихватив несколько маминых фирменных пирожков с вишней, он устроился перед экраном, чтобы написать хотя бы несколько ритуальных строк и закончить этот сумасшедший день с чувством выполненного долга.
Хотя кого он обманывал? В голове царила звенящая пустота. С того самого момента, как отдал рукопись в издательство, Ян не смог придумать ничего нового. Словно все музы разом решили покинуть его, сменив место жительства на огромное здание в индустриальном районе.
Но он хорошо знал, как бороться с отсутствием вдохновения, – надо просто перечитывать и править уже написанное. Вначале включались руки, потом глаза, а потом уже мозг раскочегаривался словно большой компьютер, и вот уже слова сами лились на экран из-под пальцев.
За эти пять месяцев он довел свою рукопись до совершенства и твердо решил, что даже если из этого издательства ему ответят отказом, то попытает удачи в других местах. Конечно, изначально этот вариант не рассматривался. Казалось, что напечатать его должно именно то издательство, которое сотрудничает с братом – только так они с Романом окажутся на равных. Но за прошедшие месяцы он сумел убедить себя, что издательство чуть скромнее тоже будет неплохо, в конце концов, он только начинает.
Ян автоматически нажал на иконку приема почты и сразу же увидел замигавшую на экране цифру «1», означающую, что в ящике новое письмо. Решив, что кто-то из учеников прислал сочинение (Ян любил прогресс и с ними частенько общался по электронной почте), без колебаний открыл письмо. Но увидев, что в адресе отправителя стоит название издательства, немедленно почувствовал, как вспотели руки и стало жарко, несмотря на то что прохладный май плавно перетек в не менее прохладный июнь.
Встав и немного походив по комнате, на краткий миг задумавшись, а не позвонить ли ему Алисе, все-таки заставил себя сесть в кресло и прочитать.
Глаза заметались по строчкам, нарушая порядок чтения и выхватывая лишь отдельные слова и фразы:
«Хорошее владение слогом, яркие метафоры, отличный словарный запас… Плоские герои… Непонятно, чего они хотят… Нет интриги… Произведение не несет в себе ничего нового и потенциально интересного для читателя, сюжет практически полностью позаимствован у Романа Полонцева… Рукопись в данном виде не может быть принята…»
Ян перечитал еще раз и еще раз, медленнее, складывая отдельные слова во фразы, но ничего нового и принципиально отличного это не принесло. Смысл письма был достаточно ясен – вы бездарь, мы не будем вас печатать. Вы лишь жалкая тень и плагиатор собственного брата.
Еще раз.
И еще раз.
Ближе к рассвету, когда уснувший дом начал наполняться звуками, еще тихими, но уверенно сигнализирующими о приближающемся утре, Ян медленно встал и выключил компьютер. Подошел к одному из стеллажей, которыми была заставлена маленькая комната. Взял с полки одну из толстых тетрадей в клетку, которые всегда использовал для заметок. Вернулся назад в кресло. Из термоса налил в чашку уже успевшую остыть сладкую, остро пахнущую тягучую жидкость. Сделал первый глоток. Открыл тетрадь и написал:
7 июня
5.04 Я решил начать вести дневник, мне кажется, что это важно и что это поможет мне в дальнейшем писать лучше.
5.05 Для начала я встал с кресла и подошел к стеллажу, взял толстую тетрадь в клетку и вернулся на свое место.
5.06 Я налил себе чаю из термоса – он уже успел остыть, но мне показалось, что вкус стал более насыщенным и мне он понравился даже больше свежезаваренного чая. Или нет, так нельзя сказать, лучше – у холодного чая вкус приятнее, чем у горячего.
