Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
Я повернулась к подруге и скорчила умоляющую мину. Белка, пожалуйста! Пойдем, ну пойдем? Даже на месте чуть не подпрыгнула, это ж какое везение — оказаться с ними за одним столом и рассмотреть поближе!
Белка молча кивнула и нехотя поднялась. Гурьян повел нас за собой сквозь толпу, которая то и дело толкалась, Белка шла за мной, замыкал шествие Лад.
Компания оказалась той самой, которую я встретила на улице в первый учебный день, когда споткнулась. Не знаю, узнали меня или нет, но никто о данном происшествии не напомнил. Да и вели они себя вполне дружелюбно: улыбались, шутили и не смотрели сверху вниз.
Белка, однако, сидела недовольная, насупившись, вытянувшись как на иголках, сложив руки на груди, и молчала. Даже у меня отпадало желание с ней заговаривать. Гурьян сел рядом с одной стороны, Лад на углу с другой, а с угла устроилась Белка.
— Не боишься, что семь лет замуж не выйдешь? — улыбаясь, спросил ее Лад. Она проигнорировала, вцепилась в свой стакан, который забрала с нашего столика, но пить не стала. Подозреваю, ей хотелось выплеснуть напиток Первым сыновьям в лица, но воспитание не позволило.
— А ты откуда, Катя, взялась? — спросил Гурьян.
Я повернулась к нему. Глаза голубые, лихие и пьяные, в руке — очередная кружка.
— Да, откуда? — К нему придвинулась девушка в красной блузке с рукавами-фонариками. — Болтают, ты иномирянка. А на самом деле?
— Я на самом деле иномирянка.
Так, а теперь быстро пробежимся по всем. Вдруг кто себя выдаст?
У Гурьяна челюсть натурально отвалилась. Лад смотрит… грустно?
— А я говорил, что она иномирянка! — жестко сообщил самый тощий из них. — А вы — да ну, да не может быть, да не выдумывай!
— Это Бакуня, — кивнул на него Гурьян. — Да, но откуда ты знал?
Бакуня нервно пожевал узкими губами.
— Дядька у меня в сыскном отделе начальником. Рассказывал, что нашли девчонку в лесу. Потом отправили в АТМа учиться. А новенькая у нас только одна!
Ой как нехорошо! А если он знает, как я попала, то есть что меня суженый вызвал, и сейчас растреплет? Вот будет непруха…
— Никогда не видел иномирянку, — с сомнением сказал парень, который сидел в обнимку с беловолосой голубоглазой девчонкой и впервые обратил на нас с Белкой внимание.
Хороший экземпляр. Глаза серые, ровные, как будто зеркалят, но смотрит без особого интереса.
— Это Волин, — представил его Гурьян.
— В нашем роду была иномирянка два поколения назад, — сказала девушка, которую Волин обнимал за плечи. — Не помню, как она тут оказалась, но говорят, почти сразу свихнулась и до конца жизни что ни день — в одном исподнем из дома выскакивала. Говорят, у них что-то с головой случается при переходе, многие становятся опасны. Наша бегала все время в лес, не хотела в доме сидеть. Залазила на деревья и выла, как одичавшая собака.
— Кажется, я ее понимаю, — перебив, неожиданно громко заявила Белка и демонстративно сложила руки на груди. — Из некоторых мест и голышом выскочишь, Наяда, если такие, как ты, трутся поблизости. И взвоешь не хуже волка!
— О, она опять завелась. — Лад скопировал позу Белки, сложив руки на груди. — Ну давай, заводи свою волынку про богатых и нищих, про честных и приличных и про насквозь испорченных от рождения. А то давно не развлекались.
Белка покраснела, но вызывающего взгляда не отвела. Говорить тоже ничего не стала. Наяда прямо Белке не ответила, только шумно вздохнула и капризно сказала:
— Гурьян, зачем вы их привели? Ну, иномирянка, ну, любопытно, ну, поглазели… Все, может? Хватит уже, отправь их обратно.
— Ага. — Девушка в красном обняла Гурьяна за локоть и прижалась к его плечу. — Посмеялись и довольно. Пусть идут прочь своей дорогой.
Белка хмыкнула, как будто заранее ожидала услышать что-нибудь подобное. Потом вытаращилась на Лада.
— Ой! — испуганно округлила глаза. — А на тебе что, сегодня никто не повиснет?
— Говори, да не заговаривайся! — с дальней стороны стола возмутилась третья, брюнетка с острым лицом, которая обнималась с последним из числа Первых сыновей, следовательно, звали его Жегло. Он был плотноват, смугл и единственный не участвовал в последующей сваре.
Белка как сплевывала слова, а Наяда, Корка (так звали девушку в красном) и жегловская Аташа наперебой оскорбляли ее. Короче, все встало с ног на голову, и знакомство нежданно-негаданно превратилось в банальный женский скандал. А Первые сыновья сидели себе, кто недовольно морщась, кто откровенно скучая. Лад, прищурившись, казалось, наслаждался происходящим, но остановить вакханалию криков не пробовал.
Не ожидала я такого… приема. Они нас действительно позвали из любопытства, поглазеть на иномирянку? А что за намеки на Белку с ее заскоками? Но получается, всерьез нас никто не воспринимает? Так, небольшое развлечение на случай скуки?
Обидно. И еще — напасть втроем на Белку, которая, между прочим, сразу сидела с таким видом, будто придется отбиваться. Наверное, в отличие от меня знала, куда мы суемся, но даже не пробовала отговорить. Действительно, я бы не поверила, а теперь увидела все своими глазами и сделала выводы. Дружбы с этой компанией у нас не выйдет.
Но и оскорблять себя позволять нельзя! Пришлось вскочить, чтобы хоть как-то отвлечь этих змей от Белки.
— Хватит!
У меня гипертрофированное чувство справедливости, говорили в общаге. Если все смеются над убогим, я его защищаю. Если все ругают глупого, я его оправдываю. Не знаю, правда это или нет, но…
— Что вы на нее накинулись? — закричала я, чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Мы к вам за стол не напрашивались! Да и знакомство, честно говоря, оказалось не из приятных. Вы мне не нравитесь! Белка, пошли отсюда!
Развернувшись, я направилась прочь. Белка, конечно, сама начала и первая нагрубила, но эта Наяда явно пыталась меня оскорбить, сравнив с полоумной родственницей. Мне, кстати, наплевать, я же дитя цивилизации и не такое мимо ушей пропускаю, а Белка вон как разозлилась, у них оскорбления совсем не терпят. Или она тоже гипертрофированностью страдает?
Ух, не заметила, как на улицу выскочила. А вещи-то в таверне остались. А на улице хорошо… Свежо, темно, сугробы под ногами… Дверь открылась, и рядом встала хмурая Белка, тоже без плаща. Может, объясниться хочет?
Нет, молчит и даже отворачивается, как будто ничего не произошло. Спросить, что ли, почему она напрашивалась? Одна против слаженно действующей своры? Зачем? Ведь не первый день они знакомы, знала, чем дело закончится.
Или не знала? Откуда ей знать, что я от своих не отступаюсь и в обиду не даю? Что и послать могу, когда нарываются? Дверь снова открылась, и на улице, выпустив клубы пара, показался Лад, несший наши плащи.
— Так и думал, что вы сюда выскочите. Бежали как ошпаренные. Держите.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
