Все следующие годы я не забывала эту фразу.
Железная кровать застелена покрывалом из разноцветных кусочков, это работа тети Амелии. «Тебе пора собирать кусочки ткани для покрывала», — говорила мне тетя Амелия. Не сейчас! Сейчас я уезжаю от покрывал, сшитых из цветных кусочков, подальше от холодных комнат и еще более ледяной благотворительности. Я уезжаю навсегда с мисс Анабель.
— Прощаешься? — спросила меня мисс Анабель.
Я кивнула.
— Немного жаль? — озабоченно спросила она.
— Нет, — яростно возразила я.
Она засмеялась, и я запомнила ее смех, он прозвучал немного истерично, не как обычно.
— Пойдем, нас ждет пролетка.
Тетя Амелия и дядя Уильям по-прежнему стояли в холле.
— Должна вам заметить, мисс Анабель… — начала тетя Амелия.
— Знаю, знаю. Так надо. Вам заплатят, — сказала Анабель.
Дядя Уильям беспомощно смотрел на нас.
— Интересно, что скажут люди? — закончила тетя Амелия.
— Они говорят уже много лет, пусть еще немного поговорят, — парировала Анабель.
— Но мы здесь живем.
— Ничего. Пойдем, Сьювелин, иначе опоздаем на поезд.
Я посмотрела на тетю Амелию.
— До свидания, Сьювелин. — Ее губы скривились. Она наклонилась и прислонилась своей щекой к моей, что было самым большим проявлением нежности с ее стороны. — Будь умницей… Неважно, где ты окажешься. Не забывай читать Библию и верь в Бога.
— Да, тетя Амелия, не забуду.
Наступила очередь дяди Уильяма. Он поцеловал меня.
— Будь умницей. — Он пожал мою руку.
Мисс Анабель поспешила к пролетке, и я за ней.
Я вспоминаю детство, кое-что забылось, ведь мне было только семь лет. Многое совсем стерлось из памяти, но я помню, какое меня охватило возбуждение, когда мы покидали коттедж «Дикая яблоня». Мне не жалко уезжать, жаль только Мэтти и Тома. Мне бы хотелось рассказать Мэтти, как я пришла домой и увидела мисс. Анабель, она собирала мои вещи к отъезду.
Помню, как поезд мчался сквозь ночь, иногда появлялись огни городов, и колеса поезда меняли свою песню. «Уезжаем, уезжаем с Анабель».
Мисс Анабель держала меня за руку и спрашивала:
— Ты счастлива, Сьювелин?
— Конечно, — отвечала я.
— Ты не против, что мы уезжаем от тети Амелии и дяди Уильяма?
— Нет. Я любила Мэтти, немного Тома, и мне нравился дядя Уильям.
— Они за тобой хорошо ухаживали. Я им очень благодарна.
Я молчала. Мне трудно во всем разобраться.
— Мы едем в лес или в замок?
— Нет, мы едем очень далеко.
— В Лондон? — Мисс Брент часто рассказывала нам о Лондоне и показывала на карте, где он отмечен большим черным кружком.
— Нет, еще дальше. Поплывем на корабле подальше от Англии.
— На корабле! — Я настолько разволновалась, что начала подпрыгивать на сиденье.
Анабель смеялась и обнимала меня. Я подумала, тетя Амелия приказала бы мне сидеть спокойно.
Мы вышли на платформу и стали ждать второго поезда.
Мисс Анабель достала из сумки шоколадки.
— Шоколад поможет преодолеть нервозность, — сказала она и засмеялась. Я не поняла ее слов, но тоже засмеялась и вонзила зубы в чудесный шоколад. Тетя Амелия никогда не покупала мне шоколад. А Энтони Фелтон иногда приносил в школу плитку шоколада и с большим удовольствием ел его перед всеми нами и рассказывал, как это вкусно.
Мы вышли из поезда ночью. У Анабель были еще свои вещи, и вместе с моими у нас оказалось много багажа. Мы доехали на пролетке до гостиницы, где заняли чудесную комнату с роскошной двуспальной кроватью.
— Нам придется рано встать. Ты умеешь вставать ранним утром? — спросила Анабель.
Я кивнула.
В комнату нам принесли еду: горячий суп, холодную ветчину, ужасно вкусную. Той ночью мы спали с Анабель в одной кровати.
— Разве это не прекрасно? Я всегда мечтала об этом, — сказала она.
Мне не хотелось спать. Я была так счастлива, но от усталости все же заснула. Проснулась: лежу одна в кровати. Я вспомнила, где нахожусь, и заплакала, подумав, что мисс Анабель оставила меня одну. Потом я увидела ее. Она стояла у окна.
— В чем дело, Сьювелин?
— Я подумала, что вы ушли и оставили меня одну.
— Нет, больше я никогда не оставлю тебя. Иди сюда.
Я подошла к окну. Передо мной открылся странный вид — множество зданий, и в центре стоит огромный корабль.
— Это порт. Видишь тот корабль? Сегодня днем мы на нем отправимся в плавание.
С каждой минутой мое приключение становилось все более волнующим. Но что может быть лучше путешествия в обществе Анабель.
Мы позавтракали в комнате, потом швейцар отнес наш багаж, и мы поехали в порт. По трапу поднялись на борт, мисс Анабель крепко держала меня за руку, и мы шли по длинному коридору, потом постучали в дверь.
— Кто там? — спросил голос.
— Мы.
Дверь открылась. Перед нами стоял Джоэл. Он обнял Анабель и прижал меня. Потом он высоко поднял меня. Мое сердце сильно забилось. Я вспомнила о своих желаниях, загаданных на куриной косточке.
— Я боялся, что ты не успеешь… — осекся он.
— Я успела. Без Сьювелин я бы не пришла.
— Конечно.
— Теперь мы в безопасности, — в ее голосе прозвучала тревога.
— Не совсем, мы отплываем только через три часа…
— Мы не будем выходить отсюда до отплытия. Он посмотрел на меня.
— Что ты обо всем этом думаешь, Сьювелин? Удивляешься?
Я кивнула и огляделась. Узнала, что комната на корабле называется каютой. Мисс Анабель открыла дверь в смежную маленькую каюту.
— Ты будешь там спать, Сьювелин. — Мы будем ночевать на корабле?
— Да, будем здесь ночевать много ночей.
Я очень удивилась, но не могла говорить. Мисс Анабель усадила меня на нижнюю койку, сама села с одной стороны, а Джоэл с другой.
— Я должна тебе кое-что сказать, Сьювелин. Я твоя мама.
Волна счастья захлестнула меня. У меня есть мама, и моя мама — Анабель. Это самое чудесное событие моей жизни. Это даже лучше, чем путешествие на корабле. Потом заговорил Джоэл:
— А я твой отец.
В каюте стало тихо, потом мисс Анабель спросила:
— О чем ты задумалась, Сьювелин?
— Я подумала, что куриная косточка и вправду волшебная. Все мои три желания исполнились.
