— Да, я его видела.
— Смогли бы вы опознать его?
— Да.
— Вы говорите это очень уверенно.
— Я уже видела его накануне ночью.
Они насторожились. Я сказала нечто очень важное и теперь должна была это объяснить.
— Я дожидалась возвращения отца из палаты общин. Обычно, когда он возвращался поздно, я готовила ему ужин в его кабинете. Такой у нас сложился обычай Ожидая его, я выглянула из окна и заметила какого-то человека. Он стоял по другую сторону улицы возле садовой ограды. Казалось, будто он поджидает кого-то.
— Как он выглядел? Он был высокий?
— Среднего роста. С него слетела шляпа. Ночью дул сильный ветер Я отчетливо видела его, так как он стоял под фонарем. У него были темные волосы, спускавшиеся челкой на лоб. Еще я заметила белый шрам на левой щеке.
Мои слова взволновали их. Они удивленно посмотрели на меня, а потом обменялись многозначительными взглядами Один из них, очевидно, инспектор, медленно кивнул — Просто превосходно, — сказал он. — И вы видели, как тот самый человек стрелял в вашего отца?
— Да, но на этот раз у него была другая шляпа, надвинутая на брови. Волос я не видела, но заметила шрам. И я сразу поняла, что это тот человек, который кого-то поджидал у нашего дома вчера ночью — Очень хорошо. Благодарю вас, мисс Лэнсдон.
В газетах появились кричащие заголовки:
«БЕНЕДИКТ ЛЭНСДОН УБИТ
Сегодня возле своего дома был застрелен Бенедикт Лэнсдон. Возле него находилась его дочь, мисс Люси Лэнсдон.»
Разносчики газет выкрикивали эти фразы на улицах. Весь Лондон говорил о гибели Бенедикта Лэнсдона, имя которого еще совсем недавно появлялось в заголовках новостей в связи с его оппозицией законопроекту Гладстона.
Вечером второго дня из Корнуолла приехала моя сестра Ребекка. Один ее вид уже немножко поднял мое настроение, и я вспомнила, что в детстве всегда обращалась к ней за утешением.
Ребекка вошла в мою комнату, и мы крепко обнялись.
— Моя бедная, бедная Люси! — сказала она. — Это ужасно! И в такой момент ты была рядом с ним. Что все это значит? Кто мог это сделать?
Я покачала головой:
— Здесь уже была полиция. Они задали мне множество вопросов. Селеста не хотела допускать их ко мне, но они настояли на своем.
— Ходят слухи о том, что это как-то связано с его оппозицией проекту по Ирландии.
Я кивнула:
— Говорят, что законопроект не прошел в палате лордов именно потому, что против него выступил мой отец. И, конечно, он был одним из тех, кто голосовал против.
— Но ведь не может это быть причиной убийства?!
— Я не знаю. Возможно, это лишь неудачное предположение. Пресса подогревает эту тему, чтобы все выглядело более сенсационным. Вспомнили об убийстве в Феникс-парке.
— Это было давно.
— Лет десять назад. Тогда лорд Фредерик Кавендюп и его заместитель были застрелены… точно так же, как и мой отец.
Ребекка кивнула.
— Поэтому все может быть, — сказала я. — Кто же еще мог это сделать?
— Допустим, кто-то, кого он знал много лет назад и с кем у него были какие-то личные счеты. Ты ничего подобного не слышала? Думаю, у такого человека, как Бенедикт, могли быть враги.
— Я ничего не знаю, но надеюсь, что полиция все выяснит.
— Люси, ты должна поехать со мной в Корнуолл.
— Пока не могу, Ребекка. Мне нужно задержаться здесь на некоторое время. Тот факт, что я была рядом с ним, когда все это случилось… Наверное, полиция будет вновь приходить и задавать мне вопросы. Проведут расследование, а после этого… как ты думаешь, что произойдет? Этого человека поймают?
Она пожала плечами.
— Понимаешь, я видела его, — продолжала я. — Я отчетливо видела его.
Я рассказала ей о мужчине, который стоял у садовой ограды в ночь накануне убийства, и о том, что на следующий день я ясно видела, как он убил моего отца Сестра была поражена.
— Очевидно, он совершил бы это еще накануне, если бы твой отец вернулся домой. А ты уверена, что это тот же самый человек?
— Абсолютно. У него запоминающееся лицо. Более того, в нем было что-то такое… я не могу описать словами… какая-то целеустремленность.
— Ты и об этом сообщила полиции?
— Да, и они очень оживились.
— Может быть, этот человек им известен?
— Об этом я не думала. Но мне кажется, что такое вполне возможно. Ах, Ребекка, как хорошо, что ты приехала! Теперь, когда ты рядом, мне стало немножко легче — Я знаю, — тихо сказала она.
— Ты надолго приехала?
— Я дождусь похорон, а потом заберу тебя к себе.
— Вероятно, ведется следствие.
— Конечно, оно будет продолжаться. Я останусь здесь до его окончания, а потом ты поедешь вместе со мной в Корнуолл.
— А что с Селестой? Я чувствую, что должна поддержать ее.
— Она тоже может поехать с нами. Вам обеим лучше на некоторое время уехать отсюда.
— Теперь все изменится, — сказала я. — Наверное, нам нужно будет подумать о том, что делать дальше.
Но пока я не могу ни о чем думать, кроме того, как он стоит с удивленным выражением на лице. Наверное, это длилось меньше секунды, но мне она показалась вечностью, и вот мой отец пошатывается, залитый кровью… Ах, Ребекка, это было ужасно!
Она вновь обняла меня и крепко прижала к себе.
— Постарайся выбросить это из головы. Все кончено, и мы уже ничего не можем поделать. Нужно думать о будущем.
— Хорошо, но позже…
— Дети будут так рады твоему приезду, — сказала Ребекка, — И Патрик тоже.
Я кивнула. Мне всегда доставляли удовольствие поездки к Ребекке, встречи с ее счастливой семьей.
У нее было два чудесных ребенка. Альвина, которой было почти шесть лет, и четырехлетний Джейк. Я считала их очень интересными и забавными детишками. Я любила море и пустоши, я любила сам дух этих мест. Но, находясь там, я постоянно думала о своем отце, который всегда беспокоился, когда я уезжала из дому. Поэтому у Ребекки я бывала не так часто, как мне хотелось бы, чтобы не расстраивать отца.
Я представила себе, как он говорит:
— Отправляешься в Корнуолл?
— Я уже давненько там не была.
— Ну, и сколько же ты будешь отсутствовать?
— По крайней мере, месяц. Не стоит тратить время на дорогу, чтобы ехать туда на меньший срок.
— Боже, целый месяц!
Я знала, что всю жизнь буду вспоминать такие разговоры и мое сердце будет разрываться оттого, что отец покинул меня навсегда, убитый человеком, который даже не знал его.
