Остальное время было отведено на подведение итогов. Это были захватывающие два дня в добавление ко всей подготовке к ним. В основном это было полезно для национальной безопасности, когда столько специалистов с различными целями и с разных уголков США собрались под одной крышей, чтобы обменяться идеями и научить военный сектор новым подходам к пониманию потенциальных угроз.
Когда сценарий разрабатывался, все думали только о раздувающихся пузырях и крахах рынков, а не о финансовых войнах, спонсируемых государствами. Бывший председатель Федерального резерва Алан Гринспен обычно говорил, что у резерва не было опыта в предотвращении пузырей и что проще было убирать все последствия после того, как пузырь взорвался. Такой подход применим только к последствиям определенного размера. По поводу крупномасштабных последствий, таких как общественные беспорядки, мародерства, беженцы и общий коллапс, ФРС нечего ответить, и общество неизбежно обращается к военным в поисках решений. Поэтому военный сектор активно участвовал в попытке понимания потенциальных экономических катастроф. По крайней мере мы дали Пентагону основу для размышлений над внезапным экономическим нападением. Я надеялся на то, что им это не понадобится; я был озабочен тем, что это пригодится.
На протяжении следующих нескольких дней, с еще свежими воспоминаниями о проведенной игре, я не мог не вспоминать о том, что настоящая валютная война разразилась и уже распространилась по всему миру. В марте 2009 года еще никто не употреблял термин «валютная война», однако все ее признаки присутствовали. Программа количественного смягчения Федерального резерва была запущена в ноябре 2008 года, с не особо скрываемой целью ослабления влияния доллара на рынках иностранных валют. Политика дешевого доллара принесла предполагаемый эффект.
В течение двух последовавших за проведенной игрой лет цены на акции и на золото выросли больше чем на 85 %. Многие аналитики были сбиты с толку позитивной корреляцией акций и золота, пока не поняли, что то же самое произошло в апреле 1933 года – во время Великой депрессии, когда доллар был противопоставлен фунту стерлингов. Повышение цен на акции и золото в 1933 и в 2010 годах было всего лишь обратной стороной медали в области разрушения доллара. Фонды также многого не стоили – просто требовалось большее количество долларов, чтобы их купить.
В мире за пределами оперативного центра разрушение доллара было простой задачей. Сложная задача состояла в том, чтобы рассчитать, что будет дальше, когда такие экспортеры, как Китай, Россия и Саудовская Аравия, попытаются защитить свои интересы, повышая цены или избегая бумажных активов, основанных на долларе США. Вот когда валютные войны достигнут своего пика! Однако по отношению к 2009 году это было в будущем.
Одним из уроков, полученных Пентагоном в ходе проведенной игры, было: даже если доллар потерпит крах, то у США все равно есть огромный золотой резерв, на который можно положиться. Интересным фактом является то, что большинство золотых запасов США находится не в банках, а на военных базах – в Форт-Ноксе в Кентукки и в Вест-Пойнте, расположенном на реке Гудзон в Нью-Йорке. Это что-то говорит о взаимосвязи национального богатства и национальной безопасности.
Девальвация валют в 1930‑х годах быстро привела к вторжениям Японии в Азии и нападениям Германии в Европе. Девальвация 1970‑х годов быстро привела к худшему периоду инфляции в современной истории. Теперь в США начинался период финансовой опасности, схожий с периодами 1930‑х и 1970‑х годов. Финансовая игра Пентагона опережала события, но лишь слегка, и казалась частью подготовки к более ужасным событиям в будущем – скорее началом, нежели концом нового мира финансовых угроз.
Часть вторая
Валютные войны
Глава 3
Размышления о золотом веке
«Мы находимся в разгаре международной валютной войны»[4].
Гвидо Мантега, министр финансов Бразилии, 27 сентября 2010 г.«Мне не нравится выражение… валютная война»[5].
Доминик Стросс-Кан, генеральный директор МВФ, 18 ноября 2010 г.Валютная война, которую одна страна ведет путем конкурентной девальвации своей валюты против других, является одним из самых разрушительных и внушающих страх явлением в международной экономике. Она возрождает призраков Великой депрессии, когда нации прибегали к принципу «разори соседа» и устанавливали тарифы, которые приводили мировую торговлю к краху. Она напоминает 1970‑е, когда цена на нефть в долларах увеличилась в четыре раза из-за попыток США ослабить доллар путем разрыва его связи с золотом. Наконец, она напоминает один из кризисов британского фунта стерлингов в 1992 году, мексиканского песо в 1994 году и российского рубля в 1998 году, не говоря о других кризисах. Какими бы ни были кризисы, они всегда ассоциируются со стагнацией, инфляцией, строгой экономией, финансовой паникой и другими болезненными экономическими последствиями. Ничего хорошего из валютной войны никогда не выходит.
Так что для верхушек мировой экономики было шоком услышать, как министр финансов Бразилии Гвидо Мантега объявил о начале новой валютной войны в конце сентября 2010 года. Конечно, те события и то давление, которые спровоцировали заявления Мантеги, не были чем-то новым или неизвестным для этих верхов. Международное напряжение в валютной политике, процентных ставках и финансовой политике начало расти еще до депрессии, начавшейся в конце 2007 года. Китай не раз обвинялся партнерами за то, что юань снижался в цене, и происходило накопление избыточного резерва долга США. Паника 2008 года, однако, по-новому осветила проблемы курса валют. Внезапно, вместо того чтобы расширяться, экономический пирог стал уменьшаться, и страны начали бороться за последние крошки.
Несмотря на то что в 2010 году финансовые трудности не были секретом, любое упоминание валютных войн считалось в высоких кругах табу. Эксперты в области международной денежной системы, описывая свои попытки регулирования курса валют, употребляли такие выражения, как «восстановление равновесия» и «приспособление». Однако использование эвфемизмов не ослабило напряжение в системе.
В глубине каждой валютной войны существует парадокс. Разгораясь, войны ведутся на международном уровне, но причина их возникновения лежит внутри отдельной страны. Валютные войны зарождаются в атмосфере недостаточного внутреннего роста. Страна, оказавшаяся в такой ситуации, сталкивается с высоким уровнем безработицы, низким уровнем развития, слабым банковским сектором и ухудшающимся государственным бюджетом. В таких обстоятельствах трудно обеспечить развитие государства только за счет внутренних средств, и последнее, к чему прибегают правительства, это к экспорту товаров с применением обесцененной валюты.
Чтобы понять почему, нужно вспомнить четыре основных составляющих роста валового внутреннего продукта, ВВП. Эти компоненты включают потребление (П), инвестирование (И), государственные расходы (Г), а также нетто-экспорт, состоящий из экспорта (Э) минус импорт (М). Общий коэффициент роста выражается следующим уравнением:
