Так продолжалось полгода. Неожиданно для себя Елена почувствовала, что беременна. Тяга к солененькому, задержка месячных и, наконец, показания теста на беременность указывали на это. Радости Елены не было предела. Она давно завидовала своим подругам, одноклассницам, которые имели детей. А тут такое событие! Хотелось всем подряд об этом рассказать, похвастаться, но поделилась сначала только с подругой. Вместе соображали, что делать дальше. Чтобы не «сорвалось», решила с этой новостью для Дымова повременить, боялась выкидыша. Прошлые аборты могли о себе напомнить. Когда же хотела его обрадовать, то вдруг узнала, что полк отправляют в командировку на учения. Ну, две недели – не срок и решила рассказать Дымову о беременности по его возвращении.
8
Через два дня «сухопутная подводная лодка», то есть эшелон, прибыл на станцию «Новгород». К штабному вагону подбежал высокий, худощавый, ростом под 190 см, тридцатипятилетний майор, с эмблемами мотострелковой части. Не дождавшись, когда тот найдет старшего, Дымов обратился к нему сам и представился. В ответ майор, козырнув, отрапортовал:
– Гришкевич Сергей Александрович, начальник полигона.
После короткой стоянки их состав специальным тепловозом по воинской ветке отправили на полигон. Осматривая в окно купе местный пейзаж, полковник обратился к Гришкевичу:
– Расскажи-ка, майор, где мы и куда едем?
Тот с важным видом повернулся лицом к офицерам и стал рассказывать:
– О самом старинном городе Новгороде говорить не стоит, знаете из истории. А едем мы в Новоселицкий район, на полигон с одноименным названием. Здесь находится одна из баз стратегического запаса войск западного военного округа. В связи с проводимой оптимизацией хозяйства министерства обороны, числимся как полигон. Численность обслуживающего личного состава – 300 человек. На закрытой территории военный городок со всей инфраструктурой. На хранении различные образцы военной техники. Сюда направляется на полевые испытания новейшее вооружение, в том числе экспериментальное.
В окне купе мелькали леса и поля. Проехали станцию «Новоселицы» и железнодорожный мост через реку Мсту. Вскоре увидели столбы ограждения территории с натянутой колючей проволокой и первое КПП. За ним через полчаса езды – второе КПП, но уже с ограждением из железобетонных плит. Далее открылась равнина с пролесками, на которой располагались строения, ангары, жилые дома, аэродром. Отдельно находились казармы, штаб и плац.
12-го августа в 18 часов эшелон точно по расписанию остановился в конечном пункте своего назначения. Личный состав с радостным шумом организованно покидал вагоны и поротно строился вдоль состава.
К ним подбежали дежурный по части и старшина, представились:
– Капитан Манин.
– Старший прапорщик Старцев.
– Командуйте, – обратился Дымов к Гришкевичу и к своему начштаба Бухину, – размещайте и накормите личный состав.
Дежурный по части предложил проследовать комсоставу за ним в здание штаба, где на четвертом этаже была гостиница, а старшина остался помогать размещать личный состав по казармам и в офицерское общежитие.
Номера были вполне приличные. Дымову определили одноместный люкс.
Доложив по спецсвязи в штаб округа о прибытии личного состава на место, он с другими офицерами спустился на третий этаж в офицерское кафе на ужин.
В 21 час на полигоне произвели «отбой».
Приняв контрастный душ и почистив на ночь зубы, полковник лег спать. Не забыл он «отчитаться» по СМС и перед Еленой о прибытии на место и с мыслями о ней заснул. Завтра ожидался тяжелый день.
9
В 6.30 по громкоговорителям прозвучал сигнал трубы «подъем». Жизнь в части закипела. Началась всеобщая утренняя зарядка, бег, слышались команды командиров. Вскоре все смолкло, личный состав брился, умывался и приводил себя в порядок. Затем по асфальту загудел строевой шаг, все направлялись в столовую на завтрак.
В 8.00, когда Дымов завтракал в кафе, к нему подбежал дежурный по части и сообщил, что его по спецсвязи вызывает Москва. Быстро поднявшись с места, полковник спустился на второй этаж в узел связи штаба, где уже находился начальник полигона Гришкевич. Взяв трубку, представился.
– Владимир Иванович, с вами говорит начальник генерального штаба Воротников. Приказываю, совместно с начальником полигона вскрыть пакет № 2, который находится в его сейфе, и следовать изложенному там приказу. Письменное подтверждение сказанному вам отправлено закрытой связью.
– Слушаюсь, – ответил Дымов, и оба повесили трубки.
С Гришкевичем сразу прошли в его кабинет. Тот открыл сейф, достал пакет, сломал сургучные печати и зачитал находящийся внутри приказ.
Ему как начальнику полигона было предписано:
– экипировать прибывший личный состав;
– предоставить бронетехнику, по наличию экипажей;
– обеспечить боекомплектом по всем видам вооружения и заправкой;
– обеспечить средствами разведки, наведения, связи, парашютными системами;
– составить и подписать передаточные акты.
Полковнику Дымову предписывалось все принять и до выброски в указанный район проводить огневую и тактическую подготовки.
Оба командира решили в 10.00 собрать совместное совещание комсостава полигона и прибывшего полка. Гришкевич отдал данное распоряжение дежурному по части.
Погода на улице стала резко меняться. Чистое голубое небо вдруг затянули серые облака. Поднялся резкий ветер, который поднимая вихри пыли, раскачивал деревья и провода линий электропередач. От замыкания последних на столбах летели искры, замигало и потухло в кабинетах освещение. В небе послышались раскаты грома, и появилась дюжина светящиеся белым цветом шаров, размерами каждый с вертолет. Они сложились в большие круги и кружили хороводы под разными углами над полигоном. Все завороженно смотрели на это зрелище. Дымов схватил свой сотовый и хотел заснять природное явление, но тот не работал. Гришкевич, стоящий рядом, тоже попытался снимать видео, но и у него ничего не получилось. Через какое-то время стихия успокоилась, шары пропали, облака разошлись и вновь обнажилось голубое небо. Эти грозовые минуты всем показались длинными, но оказалось, что прошло всего 20 минут.
– В прошлом году, осенью такое светопредставление произошло на границе нашего и соседнего района. К нам тогда из Ростова не долетели две «вертушки» МИ-8. Вылететь – вылетели, а к нам не прибыли. Поисковые команды весь маршрут прочесали, все бесполезно. Так и числятся два экипажа без вести пропавшими, – стоя у окна, пробормотал Гришкевич.
– Страсти рассказываешь, майор, – заметил Дымов.
В дверь постучались, и в кабинет вбежал дежурный по части капитан Дьяков. Запыхавшись, доложил, что на всей территории полигона пропало электричество и всякая связь. Тут же в кабинет зашел начальник узла связи капитан Тиунов и подтвердил отсутствие релейной, радио, проводной, сотовой и спутниковой связи. Также не работало радио и телевидение.
