– Миссис Браун, вы позвольте украсть вашу дочь на вечер? Я бы хотел сделать ей сюрприз.
Мама была явно шокирована. Не она одна!
– Оу, да, конечно. Тебе можно, Хайден.
– Спасибо! Гризл, ступай одеваться. И…лучше что-нибудь удобное.
Мне никогда не делали сюрпризов, поэтому сложно было что-то сказать. Я чувствовала одно лишь несгораемое любопытство, которое не давало мне покоя.
Когда мы вышли из дома, Хайден сказал:
– Гризл, прости, но я должен завязать тебе глаза, чтобы получился настоящий сюрприз.
– Аа, Хайден, я и так с ума схожу, а ты хочешь, чтобы это еще и в темноте было?!
– Да, я этого хочу. Поверь, оно того стоит, – он подошел ко мне и закрыл шарфом глаза.
Пришлось сдаться, потому что перед ним никак не устоишь.
– Ладно, будем считать, что я полностью тебе доверяю.
Чтобы я не споткнулась, Хайден держал крепко меня за руку.
– Нам придется немного пройтись, где-то минут 10.
– О, Боже…
– Все нормально. Я же тебя держу.
– Мне еще никогда сюрпризов не делали, а ты такое начудил, что оставил бедную Гризли Браун без включенного света! – ворчала я.
– Бла-бла-бла.
– Я сгораю от любопытства!
– Потерпи, осталось немножко.
Пока я ныла по поводу того, что не могу долго находиться без света, Хайден вдруг резко схватил меня за талию и взял на руки. Я оторопела.
– Что ты делаешь?!
Он не ответил, но через минуту поставил на землю и сказал:
– Мы пришли.
Я почувствовала, как под ногами образовалось что-то твердое.
– Сейчас ты стой здесь, а я вернусь за считанные секунды. Только, прошу, пожалуйста, не снимай повязку!!! – в его голосе звучала мольба.
– Хорошо… – вздохнула я.
Я поняла, что если сниму ее, то всё испорчу. Поэтому, решилась простоять до конца…
Уже через минуты три Хайден вернулся.
– Когда я досчитаю до трех, то сниму с тебя шарф.
Итак, рааз, дваа, три!
Я почувствовала, как повязка слетела с моих глаз.
Если бы не мой круговорот мыслей, то я бы сразу поняла, куда Хайден меня привел. Это был каток, где присутствовали только мы. Вокруг горят огоньки, которые переливаются на льду. От такого потрясающего зрелища у меня перехватило дыхание. Хайден положил на лед музыкальный приемник.
– Я всегда знал, что ты к многолюдству относишься не очень. Поэтому решил, что покататься на катке только со мной, тебе понравится идея.
– Хайден, я не могу поверить в то, что сейчас происходит… Как? Как тебе удалось арендовать каток?
– И вот ты снова думаешь о том, что совершенно неуместно в данной ситуации… – вздохнул он с улыбкой на лице.
– Спасибо, Хайден! Я…я… не знаю, как тебя отблагодарить. У меня ничего подобного в голове никогда не приживается, потому что никчемная фантазия!
– Вообще-то, у меня есть одно желание. В качестве благодарности от тебя.
– Какое? – Я мысленно испугалась, так как прекрасно знала выходки Хайдена. Он может придумать что-то невероятное и практически нереальное для меня.
– Мы с тобой будем не просто двигать коньками по льду, но и придумаем танец, который будет нашим талисманом зимой.
– Танец?!
– Да, Гризл, танец. И не вздумай отпираться.
Я подумала, что это будет очень даже весело. В конце концов, у меня никогда в жизни не было чего-то такого таинственного…
– Я согласна! – весело произнесла я.
– Пошли, наденем коньки, – так же весело сказал он. – На самом деле, я переживал, что ты догадаешься, куда мы идем. Каток все-таки неподалеку, да и движение знакомое.
– Я настолько была впечатлена самим фактом, что это сюрприз! Ни о чем другом и думать не могла.
– Ах да, конечно, ты же всегда не о том думаешь! – рассмеялся он.
Хайден все продумал, коньки взял напрокат. Не знаю, как он угадал мой размер, но об этом я не решилась спрашивать, потому что постоянно думаю о глупостях.
Когда мы снова вернулись на каток, он включил песню "Moon River". Помню, был такой момент: Хайден взял мой плеер и начал слушать его содержимое. А я любительница слишком медленной музыки.
– Эй, Гризл, что за депрессивная музыка?!
– Я люблю такую…
– Нет, это не музыка, а сплошное нытье какое-то. Конечно, когда слушаешь такую муть, сразу идут самые печальные мысли. Как это похоже на тебя: думать неправильно для тебя же самой.
И сейчас в магнитофоне началось вступление довольно медленной музыки.
– Кто-кто мне когда-то говорил, что это я слушаю депрессивную музыку! – с ехидством произнесла я.
– Глупышка Гризл, это не депрессивная, а красивая и хорошая музыка. А что ты слушаешь… я лучше промолчу.
Он подлетел ко мне и прошептал:
– Я знаю, что ты хорошо танцуешь. Дай волю своему телу и твори им. А я подстроюсь.
– Ты тоже умеешь танцевать?
И вдруг он сделал такое движение на коньках, что я сама ответила на вопрос – да! И не только танцевать, но и хорошо стоять на коньках.
В такие минуты хочется забыть обо всем и пытаться быть собой. Но, увы, с такой, как я – это выходит тяжело.
Пока я думала, что бы мне такое сотворить из своего тела, Хайден уже приблизился ко мне и схватил за руки. И мы полетели в ритме музыки… Я чувствовала его движения, его руки, и, что самое главное, я не думала, что нужно делать. Мое тело наконец-то просто вошло в такт с песней. Возникает ощущение, что внутри меня оживает какое-то существо, которое продвигает тебя к совсем другой жизни. Ты становишься совершенно противоположной самой себе, а именно – раскрытой, не думающей ни о чем и…в какой-то мере уверенной.
В конце, когда уже начались финальные слова, и музыка начала затихать, мы повернулись и посмотрели друг другу в глаза, да причем так долго, что заметила я это, когда Хайден начал улыбаться. Это был многообещающий взгляд.
– Мне понравилось, как ты, хотя бы ненадолго, забыла о мыслях.
– Да… Только вот я сама не поняла, что со мной случилось. Могу сказать одно – это самый лучший танец, с самым талантливым партнером, который я когда-либо танцевала.
– Снова ты льстишь, Гризли Браун!
– И не подумала бы!
Я долго благодарила Хайдена за столь приятный сюрприз, но вовремя остановилась, так как по его лицу было понятно, что он устал от моих «спасибо».
Уже вечером дома никого не оказалось. Мама и папа уехали в гости к Флонерам, потому что в отличие от меня они ненавидели одиночество. А брат так и не появлялся. Я была даже немного рада предстоящему уединению, так как не пришлось бы маме рассказывать в подробностях о сегодняшнем сюрпризе. Я была еще под чувством эйфории, которую так не хотела портить.
