Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 18
Неожиданное зрелище спокойно спящей жены ввергло Николая Константиновича в ступор: что делать? Он ожидал сладкую парочку в объятьях крылатого амура на семейной законной постели, а обнаружил только в сладком сне и в безгрешной позе законную супругу – комар носа не подточит! Святая простота! Какие любовные баталии? Лежу, сплю… Который час?..
Всё примерно так и было, когда Шмырь положил ладонь на мягкое плечо жены.
– А, это ты? – спокойно отозвалась на его влажную от волнения ладонь, Наталья. – Привёз подарочек?
– Привёз, привёз! – поспешил ответить, злорадно ощерившись, муженёк. – Щас покажу! Одевайся!
Пока жена в спальне приводила себя в порядок, Шмырь набрал номер Дениса. На той стороне нехотя ответили. По голосу можно было определить, что человек на проводе так устал, так устал, что и говорить нечего, но приходится…
– Денис, – с доверительной интонацией в голосе прошелестел в трубку Шмырь, – приходи срочно, я из Москвы интересное кино привёз. Посмотрим вместе.
– Какое кино, Николай? Я за всю ночь такого «кина» насмотрелся, что коленки дрожат! А ты мне всё про то же – на этот раз Денис назвал Шмыря по имени, что не могло не вызвать усмешку этого самого «Николая».
– У меня кино на все века! Приходи немедля! Посидим по-братски…
Денис, ничего не подозревая, и чувствуя свою вину перед Шмырём, согласился:
– Жди, подъеду!
9
Из спальни вышла Натали. На всём её облике, свежем и благоуханном, не было и следа ночных битв и схваток. Так природа после ночной грозы и урагана, очнувшись от безумств, дарит нам тихое солнечное утро, искрясь на каждом листочке россыпью бриллиантовых брызг.
Женщина и природа в чём-то схожи между собой, ведь они обе являются великой силой, порождающей новую жизнь. Недаром писали поэты ещё в средние века: «Пускай тебе в угоду паладин опустошает земли, ты проворно их исцелишь и заселяешь вновь, богиня плоти, вечная любовь». Ни тени смущения на ухоженном лице изменщицы и предательницы супружеских уз. Лёгкая улыбка и озорной блеск чуть влажноватых глаз, ничего более безгрешного, чем радость нового дня, в её облике не было.
Николай Константинович даже на секунду усомнился. Да была ли она, эта ночь? Не во сне ли ему всё приснилось?
– Покажи, покажи мой подарочек! Обещал ведь!
– Не торопись! – Николай Константинович не спеша достал небольшую плоскую коробочку, похожую на мобильный телефон, и показал жене. – Дорого, очень дорого досталась мне эта вещичка!
– А-а… – разочарованно протянула Натали. – У меня этих телефонов…
Но тут раздался мелодичный звонок, и через минуту в комнате появился Денис.
Не выспавшийся и помятый, он напоминал пассажира, только что сошедшего с поезда дальнего следования и растерянно озирающегося на незнакомом перроне в поисках пивного ларька.
– А! Вот теперь мы все вместе, одной семьёй и посмотрим кино. Очень интересное кино. Содержательное. – Шмырь, загадочно улыбаясь, обвёл глазами комнату, подключил свою пластиковую коробочку к телевизору, перебирая кнопки на пульте, нашёл нужную и на мгновение задержался. – Будем смотреть, или как?
– Какал один такой, да обкакался. Крути кино, кинщик хренов! Вытащил меня из постели…
– Из чьей постели, брат? – Шмырь вопросительно посмотрел на Дениса, но ничего не сказал.
– Из твоей, из твоей! – как ни в чём не бывало буркнул себе под нос тот. – Показывай свои заморочки, а то уйду!
– Щас, щас! – заспешил друг.
Николай Константинович хотя и сам разрабатывал сюжет и режиссуру видеофильма, теперь был несколько обескуражен бытовым спокойствием зрителей: вроде ничего не происходило в этом доме прошлой ночью.
Как всякий сохатый муж, у которого на лбу вырос карагач, Шмырь путался в чувствах и оправдывал действия жены чем угодно, но только не своей виной в слабости супружеских уз.
Подготовленная им сцена вызывала не только чувство отвращения, но и что-то такое, чего Николай Константинович объяснить никак не мог. Вроде хотел этого. Вроде облегчил себе дорогу за бугор, а всё душит неукрощённая злоба на жену: почему она с такой лёгкостью отдавалась его школьному товарищу? Хотя и предвидел это, зная не угасшее и сосущее чувство любви Дениса к Натальи.
Может быть поэтому он, как мог, оттягивал компрометирующую сцену, где жена билась в экстазе под ласками другого человека, хотя им обоим давно знакомого.
Зашуршал морозным сухим снегом экран телевизора, и в его голубоватой снежной пелене из полуоткрытой ванной комнаты, судя по подсвеченной верхним светом душевой установки, показался не совсем чёткий силуэт обнажённой женщины.
– Ой, кто это? – оживилась Наталья. – Порнуху будем смотреть? Интересно как!..
– Ага, шведская пастораль.
Между тем голая баба в экране картинно повернулась, закинула обе руки за голову, потянулась всей своей наготой, словно с долгого сна, и стала совсем похожа на игрунью Натали.
– Ой, какая я тут сексуальная! – снова радостно ойкнула она. – Где же я так снималась?
Помимо своей воли Шмырь размахнулся волшебной коробочкой, намереваясь запустить её в голову супружнице, но сильный удар в стену разнёс электронное чудо в куски.
– Ну, что скажешь, Денис?
– А что мне сказать? Мне сказать нечего. Ты сам всё видел…
– Остаётся только вас здесь замочить, а дом спалить.
Но его угроза не произвела на двух переступивших супружескую черту никакого действия.
– Мочить ты нас не сможешь, и поджечь дом не удастся: кирпичи не горят, – Денис спокойно достал сигареты, прикурил, а другую протянул Шмырю. – Давай покурим, а это дело перетереть никогда не поздно.
Тряхнув головой, словно отмахиваясь от дурного сна, Шмырь взял предложенную сигарету вместе с протянутой зажигалкой и тоже закурил:
– А ты что предлагаешь?
– Я? Ничего. Может, Наташка что скажет?
Та сидела с отсутствующим выражением лица, словно её это совсем не касалось.
10
…Как ни старался Николай Константинович держаться с женским полом налегке и не связывать себя серьёзными чувствами ни с одной из многочисленных блудёшек, слетавших к нему на запах денег, но и его циничное сердце источало мёд, когда он в ночном клубе «Стрекоза» для женатых состоятельных мужчин посматривал на одну рыженькую стрекозку с тихим именем Света.
Клуб «Стрекоза» славился тем, что в него для эротических выступлений отбирались, правда, не без труда, хотя и с достойной оплатой, только девственницы, ещё не успевшие помять свои целлофановые крылышки над чёрной омутовой водой порока.
Рыжеволосая фея так искусно притворялась недотрогой, что Николай Константинович вначале пришёл в замешательство, когда решил сделать ей небольшой сувенирчик в сто баксов, так, ничему не обязывающий пустячок – говорящую куклу с намёком на её не совсем вышедший из детства возраст. На что получил от рыжей «стрекозки» вполне взрослый упрёк, что не следует юным девочкам брать подарки от взрослых незнакомых дядей.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 18
