Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
«Элиза. Э-ли-за. Элиз-а».
Девушка появилась только через два часа, и мы с ней молча раскланялись, что подлило мне в сердце еще как минимум один кувшин сладости, а когда она спокойно обратилась ко мне за помощью, я тут же бросился выполнять ее просьбу.
Так и закончились мои первые выходные, которые принесли новые непонятные чувства и смятение.
В понедельник я не видел девушку, так что не стал напоминать своему наставнику о необходимости переселения, ведь я знал, что каждый курс живет в отдельном здании, а дом старшекурсников, а именно половина девушек, как раз находится рядом с тем домом, в котором я сейчас жил. Так что когда во вторник Дэрик предложил мне переехать, я отказался, объяснив это тем, что уже привык. Его мое объяснение полностью устроило, и мы к этой теме больше не возвращались, зато теперь я каждое утро мог видеться и здороваться с Элизой, словно мы давние знакомые, вызывая поначалу всеобщее недоумение.
Вот так, в заботах и волнениях, незаметно пролетел учебный год, и настала пора экзаменов. В моей жизни ничего не изменилось, друзей среди своего года обучения я так и не завел из-за того, что был все время в двусмысленном положении. Сидел и обедал с аристократами, а жил в доме с простолюдинами, зато я превзошел всю группу во всех науках, кроме ремесла. Непонятно, по какой причине, но все, что было связано с теоретической частью, у меня было превосходно, а как только дело касалось мышей – все шло наперекосяк. Я никак не мог добиться хотя бы результата Джеймса ван Гора, самого отстающего ученика класса. Хорошо еще, что практическая часть экзамена по ремеслу не являлась обязательной на первом году обучения, – это меня радовало, а непонимание, почему у меня ничего не получается с практикой, заставляло просиживать в библиотеке почти все свободное время.
Но вскоре и это закончилось: мы сдали все предметы и в томительном ожидании разбрелись по своим комнатам. Результаты обещали огласить только через два часа. Страдающими и томящимися мы были не одни. Я с усмешкой наблюдал, как студенты всех без исключения курсов в волнении расхаживали туда-сюда. Везде царило молчание, так контрастирующее с гомоном в обычные учебные дни. Краем глаза я заметил Элизу, с которой мы практически не встречались, – это была вторая моя печаль после плохих практических работ. Зародившееся чувство, о котором я не мог и не хотел никому поведать, тлело у меня в груди, но я не понимал, что это, лишь твердо знал, что только рядом с нею оно становится теплым и сладостным.
Глава 2
Неожиданный поворот
– Ну что, господа, остался последний студент. – Сэр Гаррибальди Нейман устало потер виски. Переменчивая осенняя погода вызывала мигрень. Пересилив боль, он продолжил: – Единогласно?
– К сожалению, нет, сэр Гаррибальди, – ко всеобщей неожиданности, произнес сэр ван Рональд. Все в изумлении посмотрели на него. Они специально оставили напоследок лучшего ученика по всем предметам, и тут такой поворот.
– Объяснитесь, пожалуйста, Пэрри, – обратился к нему сэр Ричард.
– У меня есть сомнения, что он сможет овладеть ремеслом, – с сожалением произнес директор. – Я не спорю, что по остальным предметам он преуспевает, но, как вы все прекрасно понимаете, они все – полезная шелуха после основного, нужного императору умения.
– Я понимаю, что вы не хотели нас оскорбить, сэр Пэрри, но выбирайте, пожалуйста, другие выражения, сравнивая наши предметы с шелухой, – с неудовольствием выразил общее мнение сэр Ньюрвик.
– Да, конечно. – Директор лишь сделал вид, что смутился. – Но вы все меня поняли. С текущими показателями парень не закончит второй год.
В аудитории воцарилось молчание, все с трудом представляли, как воспримет эту новость глава цеха, ведь его последние два сына оказались вообще без таланта и просто не смогли поступить в колледж.
– Он ван Дир! – неожиданно вскрикнул старейший учитель. – Он же ван Дир, черт его побери! Кровавый нож не мог обмануть нас! И эта проверка была тогда вашей идеей!
Все встряхнулись и оживились, действительно вспомнив, из чьего рода студент.
– Вы хотите сказать, что его нужно проверить на антианимантию? Но, сэр Ньюрвик, в таком возрасте это бывает крайне редко!
– Я знал его прадеда, – хмыкнул тот в ответ. – Вот уж кто давал поводов каждый год говорить о себе: «Это невозможно». Так что нужно проверить мальчика на антианимантию и решить дело одним тестом, вы ведь не против?
Для наглядности он ударил своим сухеньким кулаком по столу, болезненно при этом скривившись.
– Сэр Ньюрвик. – Директор склонил голову перед старейшим членом совета. – Еще долго мы не сможем найти кого-то, кто будет мудрее вас.
Довольный похвалой старик ответил:
– Сначала проверим, а затем поведаем об этом его отцу. Хотел бы я увидеть лицо сэра Грюнальда в этот момент!
– Мистер Траст! – Директор позвал своего личного слугу и, когда тот появился, попросил его: – Приведите мистера ван Дира, пожалуйста.
Когда слуга исчез за дверью, директор подошел к шкафу в кабинете и достал «кровавый» нож – артефакт самого ван Червиваля, который нужен был для работы с душами. Он очень редко использовался, так как его стоимость была колоссальной. Артефакт не принадлежал какому-то конкретному человеку – он принадлежал всему цеху, являясь реликвией отца-основателя ремесла. Именно поэтому на вступительных экзаменах использовалась пирамида с вкраплениями редчайшего минерала паинита, кристаллы которого находили в природе чрезвычайно редко – в мире существовало всего лишь несколько сотен таких камней. Но никто так и не смог повторить самые сложные эксперименты основателя ремесла и найти камень такой же величины, чтобы сделать из него целый нож. Подобной реликвии в мире больше не было. Конечно же, и враги, и республиканцы хотели бы им завладеть, но, к счастью, на территорию цеха попадали только избранные люди, а в колледж могли попасть лишь дети проверенных тайной полицией родителей.
Основная особенность паинита была в том, что если огранить его двумя плоскими гранями, то ремесленник, глядя на человека через него, мог с высокой вероятностью сказать, насколько сейчас цела душа человека. Все расчеты и вычисления, которые нужны были ван Червивалю в начале освоения ремесла, перестали быть актуальными после нахождения этого минерала. К сожалению, из тысяч ремесленников только избранным удавалось найти, купить или получить паинит в качестве признания своих заслуг перед империей – слишком уж редкими были эти камни.
Так что сейчас артефакт использовался в редчайших случаях: либо для определения спорных моментов – когда пирамида не могла дать однозначного ответа, либо когда требовалось определить, есть ли у человека дар к антианимантии. Обычно талант отнимать души насильно, без доброй воли человека, проявлялся только в процессе обучения, а точнее, в начале работы студента с человеческими душами. Обладатели его в обязательном порядке ставились на имперский учет, поскольку по окончании колледжа вместо отработки семи лет в цеху их направляли в армию, на фронт – туда, где проклятые республиканцы также использовали людей с этим даром, чтобы вытягивать души из захваченных солдат противника. Пленными в этой войне оставались недолго, поскольку все умерщвлялись антианимантами для добычи эссенции душ. Собственно говоря, из-за добычи этого ресурса война так и затянулась на столетия без видимого прогресса для обеих сторон.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
