– Тань! Ну почему?!
– Потому! Не дорос еще наш русско-еврейский мужик до идеи гейшинизма! Ему, чтобы снять стресс, стриптиз с отягощающими последствиями нужен, а не стихи.
– Ты вульгаризируешь проблему! – взвилась Симона. – Все новое всегда внедряется с трудом!
– Сима! Несмотря на твою торжественную клятву, тебе все-таки опять придется вспомнить Рудельсона.
– Зачем?
– Затем, чтобы представить его балдеющим от стихов, декламируемых русскими гейшами в кокошниках!
– Вот его – не могу представить! – согласилась Симона. – Но гейши, они и в Японии не для всех, а для избранных! А потому предлагаю тебе опробовать мою идею… Пока в упрощенной форме – на Фенстере с Вадиком.
– Это как?
– Я же уже предлагала тебе устроить прием в вечерних туалетах, на котором мы сможем опробовать на Юлике с Вадиком небольшую культурную программу и выяснить, получит ли идея русского гейшинизма поддержку в мужских массах.
– Ты что, предлагаешь мне для этого убогого Вадика и твоего Фенстера плясать и петь?
– А что тут такого? Возможно, они тоже присоединятся. На всех вечеринках люди танцуют и… часто поют… «Вот кто-то с горочки спустился» и другие тоже… народные песни…
– Конечно, ничего тут такого нет! Только я последний раз пела соло на новогоднем утреннике в третьем классе! Что-то такое убойно-сексуальное про снеговика и снежинок, которые вились вокруг него в хороводе!
– Издеваешься, да?!! – наконец сообразила Сима. – Совесть-то у тебя есть? Я, можно сказать, не сплю ночами, обдумываю варианты, как нам с тобой поправить тяжелое материальное положение, а ты только иронизируешь! Да если хочешь знать, кроме исправления нашего материального положения, я преследую и другие цели!
– Это какие же? – насторожилась Татьяна.
– Такие! Среди клиентов могут оказаться и очень приличные… одинокие мужчины, которые могут стать в дальнейшем твоими… И даже… моими спутниками жизни, раз уж я ушла от Рудельсона…
– А как же Фенстер? – ахнула Таня.
– Да что Фенстер! Может, и получше Юлиана найдутся… И Вадика твоего получше… Но я, Татьяна, ни на чем не настаиваю! Не нравятся гейши – не надо гейш!!! Придумай взамен них что-нибудь путное и жизнеспособное! Я возражать и кочевряжиться, как ты, ни за что не стану! Ну!!! – Сима злобно сверкнула очами. – Можешь ты придумать что-нибудь стоящее?
Татьяна печально покачала головой:
– Нет, Сима, я ничего стоящего придумать не смогу. Я думаю, мы с тобой состаримся, поседеем и умрем в нашем конструкторском бюро за кульманами.
– Ну нет! Я этого не допущу! И тебя вытащу, если ты, конечно, не будешь слишком упираться!
– Сим! А чего бы нам не остаться работать в нашем бюро? Дело свое мы знаем… Деньги, конечно, небольшие, но… живем же как-то, не умираем!
– Таня! Я больше не могу работать в этом убогом заведении, в этом осыпающемся здании, где курить приходится на виду у Владимира Ильича!
– А в крутых фирмах, Сима, где платят хорошие деньги, курить вообще не разрешают, чтобы не прерывался рабочий процесс.
– А я согласна не прерывать рабочий процесс, если у меня будет офисный стол с компьютером взамен пещерного кульмана, а вокруг – ремонт-евростандарт вместо перфорированного изоляционного материала цвета испуганной мыши! – воскликнула Сима. – Гоголя на все это безобразие нет! А когда все-таки придется прервать процесс рабочий на процесс физиологический, то желаю, чтобы туалет был чистым и красивым, с белым унитазом и никелированными ручками на дверях. Наш сортир, в котором все сливные устройства проржавели еще в прошлом веке и не работают, вызывает во мне, извини за натурализм, рвотные спазмы.
– Сим! – рассмеялась Татьяна. – Нам нельзя евростандарт с никелированными ручками!
– Почему?
– Потому что на четвертом этаже, где попытались поставить такие ручки, кто-то снял их на следующий же день!
– Кто? Там же приличные женщины работают!
– Сима! На нашем этаже работают не просто приличные женщины, а такие, которых мы сто лет знаем как облупленных! А вспомни, сколько раз мы с тобой пытались повесить на стенку туалетную бумагу, бумажное полотенце и поставить на раковину флакон жидкого мыла! И что? В этот же день снимали бумагу и уносили мыло! Ты можешь на кого-нибудь подумать?
– Не могу, – развела руками Сима.
– Вот и я не могу. Знаешь, Сима, это все от того, что нет у нас привычки жить красиво. Нам лишь бы как-нибудь, лишь бы перетоптаться, а потом – быстренько к телевизору, смотреть на чужую красивую жизнь и ахать.
– Вот я и не хочу больше топтаться и ахать! Клянусь, мы вылезем с тобой из этого перфорированного заведения, его ржавых бачков и объятий Владимира Ильича Ленина! Если надо, и курить бросим! Силы воли у нас хватит!
– Ну вот! Пожалуйста! Полюбуйся! – Сима бросила на стол у Татьяниного кульмана слегка помятый, но очень яркий газетный лист. – Мою идею гейшинизма перехватили! Я же чувствовала, что она носится в воздухе!
Татьяна взяла в руки газету очень осторожно, будто ядовитого паука, и быстрым взглядом обвела колонки.
– Ну и где тут про гейш? – строгим голосом спросила она.
– Вот! Пожалуйста! – Сима ткнула кровавым ноготком в объявление внизу страницы. – Мужики нас с тобой обштопали! Не такие дураки оказались, как я о них думала.
– Не вижу никаких гейш! – раздраженно бросила Татьяна.
– Ну, не будь такой примитивной! Разве мужчины могут выступать в роли гейши! Они кое-что получше придумали! Вот гляди: фирма «Муж на час»!
– Во дают! – восхитилась Татьяна. – Я, пожалуй, закажу! Класс! И, главное, замуж за Вадика выходить не надо! Только… Симонка, тебе не кажется, что у этой фирмы несколько странный логотип? По-моему у этого нарисованного мужика… автомат Калашникова… Не находишь?
– Таня! Это не автомат! Я думаю, что это электродрель. Видишь, провод вьется!
– Электродрель? Мужу на час? Садомазохисты, что ли?
Сима участливо вздохнула и покрутила у виска пальцем.
– Танька! Ты глазки-то вниз спусти! – предложила она. – Там все написано.
Татьяна хмыкнула и принялась читать:
– «Заменим электропроводку, прочистим засорившиеся трубы, прибьем карниз, постелем линолеум»… Ну-у-у… – разочарованно протянула она. – Это всего лишь бюро добрых услуг… А название так много обещало!
– Ты, как всегда, пропустила самое главное! Вот гляди! Под названием мелким шрифтом набрано: «В помощь одиноким женщинам без мужской опоры в семье…» Главное всегда мелким шрифтом печатают! Чуешь, куда ветер дует?
– Нет…
– Таня! Неужели ты не понимаешь, что они, эти «мужи на час», – своеобразные гейши, только мужского рода и для женщин. Глупо мужикам стишки читать и танцевать, вот они и заменили эти очарования сменой электропроводки и прочисткой труб!
