Я почувствовала острую боль, которая вернула меня. Я не могла открыть глаза — было невыносимо больно. Каждая клеточка моего тела болела. Но эта боль была уже не такой острой.
Я постаралась глубоко вдохнуть ртом, но мне стало очень больно — сильно жгло горло. На мне была кислородная маска, поэтому мне не приходилось, глубоко дышать. Это было хорошо, так как каждый вдох сопровождался острой болью в грудной клетке.
Я осталась жива. Я хотела открыть глаза, но у меня не получалось. Мне казалось, что я не в своём теле. Я не могла управлять движениями, всё слишком сильно болело. Моя грудь ели поднималась в дыхании, поэтому, вероятно, лишь постоянно пикающие приборы помогали окружающим понять, что я всё ещё жива. Я услышала, как в комнату, где я находилась, кто-то вошёл.
— Она всё ещё без сознания, — пояснил хриплый мужской голос кому-то. Вероятно врач. Кто-то ко мне подошёл и погладил меня по лбу, это была нежная женская рука — Алисия. Я слышала, как она ели сдерживает слёзы. Мне стало больно за неё. Я не хотела никого заставлять страдать. Я приложила все усилия и пошевелила рукой. Врач это заметил.
— Смотрите! Она подаёт вам знак! Девушка очнулась! — воскликнул врач. Алисия быстро схватила меня за руку, даже не смотря на неё, я знала, какое сейчас у неё выражение лица.
— Энни, милая! Ты меня слышишь? — ели слышно спросила тётя. Я легонько сжала её руку, это было всё, на что я была способна.
— Ах, детка, я так беспокоилась! — сказала тётя и поцеловала меня в лоб, он был забинтован. Я немного поморщилась от боли, вызванной поцелуем.
— Прости! — извинилась Алисия.
— Мисс, ей нужно отдыхать! — тонко намекнул врач и прокашлялся. — К тому же, у неё ещё много посетителей!
— Да, конечно! Прости милая, мне пора идти, всё будет хорошо! — сказала Алисия и я услышала, как хлопнула дверь. Через минуту в палату постучали.
— Заходи, только тихо! — шепотом сказал доктор, думавший, что я сплю. Послышались тихие шаги, кто-то наклонился надо мной. Нежная рука коснулась моей щеки, мой пульс немного участился, об этом свидетельствовал прибор. Эван.
— Как она, доктор? — тихо и с болью спросил Эван. Он чувствовал себя виноватым. Я была виновата во всём — хорошо, что он в порядке. Эта мысль сделала меня сильнее.
— Состояние ещё неизвестно…Я не знаю, может она сейчас в коме. А может быть в сознании! Она сильно ушибла внутренние органы!
— Ах… — горько вздохнул Эван. Откуда такая забота о девушке, которую он знает всего полдня? Наверное, поэтому он сразу мне понравился, я почувствовала в нем доброту.
— У меня вызов, пожалуйста, не задерживайся около своей девушки долго! — пояснил доктор и вышел. Почему он назвал меня девушкой Эвана? Почему Эван этого не отрицал?
— Прости меня, Энни! Я такой…ах! Я всего несколько часов тебя знаю, а уже причинил тебе боль! — убито прошептал Эван, и я почувствовала, как он взял меня за руку.
— Я не знаю, слышишь ли ты меня сейчас. Прости меня, умоляю! Ты обязательно поправишься, я верю! А тогда, в знак извинений, я буду делать всё, что ты только захочешь! — говорил он бархатным голосом, полным горечи. Но я ведь всё ещё жива, к чему так убиваться!? Я сжала его руку как можно сильнее.
— Ты меня слышишь!? — пораженно сказал он, я представила себе выражение его лица и на моём лице появилась улыбка.
— У тебя очень красивая улыбка, — сказал он. Мой пульс снова подскочил. Но вдруг я почувствовала слабость.
— Сестра, что вы вводите в капельницу? — спросил Эван. Я не слышала, как в палату зашла медсестра.
— Это обезболивающее, она уснёт.
— Хорошо, — сказал Эван и начал вставать, я не выпустила его руку, пока не погрузилась во тьму.
Глава четвёртая Выздоровление
С каждым визитом Эвана мне становилось всё лучше. Оказывается, что я целые сутки была в коме и все эти сутки Алисия, Эван, Рик, Элизара и Молли провели в больнице. На четвёртый день после аварии я, наконец, немного оправилась и могла разговаривать.
Эван действовал на меня целительске — от каждого его слова и прикосновения мне становилось лучше. Я знала его всего несколько дней, а казалось, что долгие годы он был рядом, просто я этого не осознавала. Три дня я не разговаривала, лишь на третий я открыла глаза, а на четвёртый стала разговаривать. Ссадины стали заживать, голова уже не так болела. Только левая нога была сломана в двух местах, а правая рука была вывихнута.
— Привет, — тихо прошептал Эван, входя ко мне в палату в субботу. Было десять часов утра, и я только проснулась. Аппараты от меня отключили, так что я выглядела немного лучше. Хотя, я даже и не просила принести мне зеркало, поскольку я знала, что ничего путного я в нём не увижу.
— Привет, — сказала я и улыбнулась. У Эвана был немного помятый вид, казалось, что он не спал всю ночь. Несмотря на усталость, написанную на лице, его глаза блестели. Я заметила, что его радовало моё выздоровление.
Я была довольна нашей дружбой, несмотря на то, что за последние дни я кое-что поняла — я влюблена в Эвана. С этим я ничего не могла поделать и решила смериться и стать его другом, без надежды на что-то большее. Мне повезло, ведь я даже не достойна, быть другом такого красавца как он, а уж про девушку я умалчиваю.
— Как ты? — заботливо спросил он, присаживаясь на стул рядом с моей кроватью.
— Всё хорошо, врач сказал, если не будет осложнений с головой, хотя они у меня с детства! — сказала я, шутя, Эван просверлил меня взглядом, намекая, что это не шутки, — Если мне не станет хуже, если голова не будет беспокоить, то в понедельник я уже буду дома.
— Это хорошие новости, что с переломом? — спросил он, взглянув на мою загипсованную ногу.
— Через месяц всё срастётся, врач сказал, что я молодой организм, и я удивительно быстро иду на поправку, — сказала я и улыбнулась.
— Это просто замечательно, я вот принёс тебе фрукты, — сказал Эван и стал копаться в пакете. Я остановила его, положив ему на плечо здоровую левую руку.
— Не стоит, мне нужно с тобой поговорить, — сказала я. Мне показалось, что в глазах Эвана мелькнул страх.
— Не бойся! — рассмеялась я.
— Я не боюсь тебя, — уверенно и твердо сказал он, заглянув мне в глаза. У меня, как и всегда перехватило дыхание.
- Так вот, — я глубоко вздохнула, — К чему такая забота обо мне? Ты ведь знаешь меня меньше недели… — сказала я, просто мне нужно было знать. Только ли это жалость или он, правда, хочет стать моим другом. Эван на несколько секунд задумался, а потом ответил:
— Просто я чувствую, что мы с тобой похожи. Мне кажется, ты очень хорошая и мы могли бы…
— Стать друзьями? — опередила я его фразу.
— Именно, — сказал он и вздохнул.
