Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Значит, Кирилл остро нуждался в деньгах?
– А кто в них не нуждается? Только делать Кирюха ничего толкового не умел. Бездарь он был полнейший. Я его с собой всего один раз на дело взял, так закаялся. Он и сам спалился, и нас всех подставил.
– Как это? – осадилась совсем Мариша.
– Магазинчик мы тогда хотели обнести, – бесхитростно признался Вадим. – Дело давнее, мы за него уже все отсидели, могу рассказать. Так себе магазинчик. Охраны никакой. Хозяйка – толстая клуша. Продавщицы – молоденькие цыпочки. Такие, что отпора никакого дать не смогут. Охраны тоже нет. Кириллу всего и нужно было, что у входа постоять да всех посетителей назад заворачивать, типа переучет в магазине.
– А он что?
– Так этот дурачина внутрь полез. А тут как раз двое оперов в штатском в магазин завалили. Увидели нас с Коляном, пушки выхватили, мы и сообразить ничего не успели, как уже на полу лежали.
– А Колян – это кто?
– Братан мой. Только он уже покойничек.
– Убили? – пискнула Инна.
– Сам загнулся. От туберкулеза. На тюремных нарах многие от него ласты двигают. Лечения никакого. Кормежка х… Прогулка в день по часу. Разве больному человеку такой режим нужен?
В голосе Вадима звучал настоящий гнев. Подруги даже пожалели неизвестного им Коляна, да после спохватились. Какого черта? Кого они жалеют? Грабителя и убийцу? И потом, что, этот Колян не знал, чем рискует, когда идет грабить магазин?
И почему государство должно лечить преступника за свой счет, если тот за всю свою жизнь ровным счетом ничего полезного не сделал? Выходит, деньги честных налогоплательщиков должны пойти на лечение вора и грабителя в ущерб постройке новых яслей и детских больниц? С какой такой стати? И вообще, вылечишь такого за государственный счет, а он снова за старое примется.
Но вслух подруги ничего не сказали. И даже (вот уж истинно женское лицемерие!) посочувствовали Вадиму в утрате его близкого человека.
– А Кирилл тоже с вами в тот раз сел?
– Сел. Только он по первой ходке шел. Его в другую зону отправили. И хорошо сделали! Окажись он со мной рядом, я бы его в тот момент прирезал, гниду!
Инна выразительно пихнула Маришу в бок. Сам признался в желании убить Кирилла!
– Значит, вы хотели его убить?
– Хотел, – подтвердил Вадим. – И убил бы, коли бы он мне тогда под горячую руку попался.
– А потом?
– Когда потом-то? Когда вышел, что ли?
– Да.
– Тогда я его убивать уже не стал. Во-первых, поостыл малость. А во-вторых, чего я, из-за такой мрази снова за решетку пойду? Да и Колян не родня мне был.
– Вы же сказали, брат.
– Не брат, а братан. Говорю же, не родня. Так, корешились вместе.
– Но зло против Кирилла вы все же имели?
– Зуб имел, это верно, – признался Вадим. – И морду ему пару раз бил. Вот баба моя может подтвердить. Один раз я Кириллу нос сломал. А во второй раз челюсть повредил. Да только что с того? Он теперь помер, и шут с ним. Выпьем?
Но от повторной порции спиртного подруги отказались. Они и с первой-то не знали, что делать. Судя по всему, водка была паленой, да еще приготовленной из самого дешевого спирта. И подруги сейчас горько жалели, что вообще стали ее пить.
– А я выпью! – произнес Вадим и в самом деле выпил.
Занюхал все тем же самым многострадальным кусочком свеклы, дал подругам по куску черного хлеба с солью и неожиданно заявил:
– А кто Кирилла, что убил, я тому самому глаза бы все вырвал!
От неожиданности подруги оторопели. И даже хлеб жевать перестали. Вот это признание! Интересно, что будет дальше?
Глава 4
– Придушил бы гада самолично, – продолжал разглагольствовать Вадим. – Потому как мой Кирилл был! Я сам его к праотцам спровадить хотел.
– Ты же сказал, что все ему простил! – вырвалось у Мариши непроизвольно.
– Простил! За Коляна я ему верно, простил. Но не за Настюху!
– А с ней что?
– Кирилл у меня ее увел!
– Кого?
– Мою Настюху!
И для верности Вадим ткнул пальцем в ту самую особь в синих трениках и шортах поверх них, которая встретила подруг в дверях этой странной квартирки.
– Когда я сел, она меня ждать обещалась. И что же? Кирюха-то раньше меня вышел. А я все сижу. И доходят до меня сведения, что Настюха моя уже и не моя вовсе. А замуж за этого хлюпика недоделанного она собралась.
– И что же вы?
– Что я мог? Я же на зоне сидел. Мог бы, так конечно, приехать да в глаз бы ей засветить. У любой бабы от такой науки мозги живо на место бы встали. Да только, я же говорю, на зоне я был. Ну, письмишко ей настрочил. Даже и не одно. Так, мол, и так, что же ты, сука лживая, делаешь?
– А она?
– Не ответила. А только после я узнал, что все равно замуж за Кирюху выскочила.
– Официально?
– Ну, до официального у них дело не дошло. Но жили вместе.
– А вы что?
– Ну, думаю, не спущу я этого так. Вернусь, обоих убью.
– И что?
– Освободился я только через три года после их случки. Вышел. А Настюха мне сама в ноги кинулась. Забери, молит, от этого дурака. Жить с ним не могу, тошно. Одного тебя люблю.
– А вы?
– А что я? Известное дело, у меня восемь лет бабы не было. Приголубил я Настюху. А там и забылось. Тем более что она сразу же ко мне жить перебралась. Муженька своего голожопого и знать не желала.
– Так вы же в соседней квартире живете!
– Ну и что? – мигом набычился Вадим. – Живем. Каждый человек где-то живет. И мы с Настюхой живем!
– А Кирилл, выходит, к Насте больше никогда не подкатывался?
Толстая шея Вадима стала медленно наливаться краской.
– Чего-о-о? – проревел он. – Я бы ему все рога поотшибал! Я бы из него кровавую отбивную сделал! Он бы у меня до старости кровью мочился!
– Ой!
– У меня кулак, знаешь, какой?
И для вящего эффекта Вадим поднес Марише к носу свой нешуточный кулак, больше напоминающий по форме и размеру молот. Дав ей его хорошенько изучить, он поднес его затем к Инниному носу.
– Видишь, какой кулак? У меня кулак, враз им стену прошибаю. Хочешь?
И, не дожидаясь согласия подруг, Вадим вдруг резко выбросил руку вперед. Позади подруг внезапно раздался треск, поднялась цементная пыль, а в стене за их спинами образовалось отверстие с неровными ломаными краями, из которых торчали куски дранки и потихоньку сыпалась сухая штукатурка.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
