— Никогда не занималась сексом с женатым! — возмутилась Александра.
— Это не возбраняется, если ты его жена. Расстегнув до конца рубашку, он скинул ее на стул вслед за галстуком, потом через голову стянул майку. В комнате было холодно, и его разгоряченное тело покрылось мурашками. Майклу хотелось подойти к Александре, заключить ее в свои объятия. Но она продолжала смотреть на него немигающим взглядом, словно сова, ослепленная светом. Кто бы мог подумать, что она поведет себя после замужества как робкое пугливое создание?! Кто угодно, но только не она!
Майкл начал расстегивать брюки, и Александра затаила дыхание. Он раздраженно посмотрел на нее.
— Будешь делать вид, что ты не давала согласия?
Она заморгала глазами и нервно сглотнула. Майкл испугался, что сейчас она заявит, что он ей вовсе не нужен и что она к нему никогда никаких чувств не питала и не питает сейчас.
— Ну… в каком-то смысле согласилась. Отчасти.
— Так, — произнес Майкл, гнев мешал ему говорить. — Тебе лишь чек от меня был нужен. Для тебя значение имел только такой пустяк, как четверть миллиона фунтов.
Александра тоже разозлилась.
— Деньги здесь ни при чем… вернее, почти ни при чем, — возразила она.
Спросить бы ее, зачем ей понадобилась такая сумма, но не это было сейчас для него главным. Плевать он хотел на деньги. Важно получить от нее ответ на самый главный вопрос.
— Отлично. Тогда в чем проблема? Каждый из нас получил что хотел. Мы оба получили то, к чему стремились все это время. С первой нашей встречи. Или что-то изменилось и у тебя появился другой?
— Конечно, нет!
— Может, ты струсила?
Глаза ее вспыхнули.
— Я не из трусливых!
— Нет? — вкрадчиво спросил Майкл, всем видом выказывая недоверие. — Тогда докажи это.
Еще какое-то время Александра пребывала в неподвижности, потом в ней стали происходить перемены. В глазах постепенно появился тот блеск, который запомнился ему с той ночи. На губах заиграла улыбка, от которой екнуло его сердце. В тот же момент она подошла к стулу и взяла галстук. Потом приблизилась к Майклу, протягивая галстук. Сердце его забилось как безумное.
— Как мило, что ты не забыл о той ночи, — с ласковой угрозой произнесла Александра.
Нет, все-таки им следовало поехать к нему. На ее узкой кровати им было сложно развернуться. Несомненно, в роскошной спальне Майкла им было бы удобней. Но она еще не могла пересилить себя. Пока не могла.
Утешаться можно было тем, что вряд ли они заметят тесноту их кровати и комнаты. Однажды ночью стало ясно, что, когда они вместе, им все равно, в каких условиях заниматься сексом. В номере мотеля или на узкой кровати в ее крошечной квартирке. Притяжение, существовавшее между ними, способно было преодолеть все преграды и неудобства! Было в Майкле что-то необычное, пробуждавшее в ней то, о чем она раньше и не подозревала, дававшее ей огромную власть над ним — власть, которой он охотно подчинялся. И куда девалась его хваленая выдержка? Теперь ей снова предстояло совершить с ним такое же волшебное преображение. Она двинулась на него как тигрица на мягких лапах, улыбаясь и следя за ним из-под полуопущенных век. Приблизившись, она захватила его шею в петлю из галстука. Шелк скользил по коже, делая ее горячей и влажной. Александра увидела, как у Майкла перехватывало дыхание, и улыбнулась. С помощью галстука она притянула его к себе так близко, что слышала, как бьется его сердце. От ее дыхания шевелились волосы у него на груди. Она лизнула его плоский сосок. У Майкла вырвалось невнятное восклицание, и он крепко прижал ее к себе. Она обхватила его за спину и подняла к нему губы, жаждущие поцелуя.
В своей жизни она целовалась немало, но никто никогда не целовал ее так, как Майкл. Никто, кроме него, не мог вызвать у нее такую неутолимую жажду поцелуев, такую страсть, от которой содрогалось все ее существо. Только Майклу была дана такая власть над ее телом.
До роковой первой ночи в мотеле ей казалось, что их взаимное притяжение не более чем плод ее фантазии, что-то вроде наваждения, которое развеется, стоит ей только с головой уйти в любимую работу.
Она ошиблась. Их встреча была предопределена судьбой. Стоило им раз поцеловаться, как они потеряли над собой контроль. А целоваться они начали, едва успев закрыть за собой дверь номера в мотеле, и тут же рухнули на жесткую постель. Их нетерпение было столь велико, что они буквально срывали друг с друга одежду. Целовать, прикасаться, гладить вдруг стало жизненной необходимостью, острой, нестерпимой. Даже закончив, они не утолили взаимного голода и не могли выпустить друг друга из объятий. Стоило им на минуту распасться, как они снова стремились слиться в одно целое. Всю ночь они снова и снова занимались любовью. А потом наступило утро, когда нужно было расстаться. И они расстались, уверенные, что пути их разошлись и безумной ночи не суждено повториться. Они старались забыть о ней, и казалось, что им это удалось. Но это только казалось. Воспоминания возвращались, пробуждая неутоленное желание. Воспоминания прокрадывались в их сны, застигали в самые неподходящие моменты днем.
От одной мысли о поцелуях Майкла Александру бросало в жар. Он мерещился ей повсюду. На Пиккадилли — в человеке, выходящем из такси, в Грин-парке — в мужчине, который сидел на скамейке, погрузившись в чтение каких-то бумаг. Она ускоряла шаг и каждый раз убеждалась в своей ошибке. Эти погони за призраком мужчины, получившего неограниченную власть над ее телом, сводили Александру с ума. Она буквально грезила им во сне и наяву. Ей хотелось повторить то, что произошло между ними в мотеле, хотя она ясно понимала, что лучше забыть об этом. Она постоянно твердила себе, что Майкл не имеет права продолжать с ней отношения такого рода, которые способны завести их в тупик.
И снова ошиблась. Майкл сделал так, что получил законное право на повторение безумства, и теперь она снова творит с его телом чудеса. Дрожащими пальцами он пытался расстегнуть молнию ее юбки, но молнию заело, и Майкл недовольно бурчал. Александра дотронулась до его руки.
— Давай я попробую.
Он отчаянно замотал головой. Глаза его сверкали, лицо покраснело.
— Нет, я сам хочу.
И она оставила его в покое, покорно предоставив себя в его распоряжение. От нетерпения сердце колотилось в груди, хотелось поторопить его, но она сдержалась, только смотрела и улыбалась его смущению и неловким пальцам, его глухому ворчанию, его досаде и чуть не расхохоталась, услышав вздох облегчения, когда молния наконец расстегнулась и ему удалось стянуть с нее узкую юбку. На очереди был топ, но Майкл вдруг остановился и, сев на край постели, с жадностью стал вглядываться в ее лицо.
— Перестань, — тихо сказала Александра, едва сознавая, что с ней происходит.
Она снова потянула галстук, который оставался висеть у него на шее, пытаясь взять инициативу в свои руки. Но Майкл отрицательно покачал головой, обвел пальцем линию выреза топа над грудью, потом склонил голову и повторил это движение кончиком языка. Она задрожала. Не имея привычки уступать, она снова взялась за галстук.
