Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Она вздрогнула. Она не помнила, чтобы ее кто-то называл Юлечкой.
В самолете она вспомнила Крымова, его флирт с девушкой, которую убили на Ивовом острове. Да уж, в самолете время тянется долго, и уж если рядом с тобой оказалась девушка, то почему бы не приударить за ней, не заморочить ей голову, чтобы время пролетело незаметно?
– Вы будете что-нибудь пить? – услышала она рядом с собой французскую речь и повернула голову. Мужчина смотрел на нее пристальным взглядом, как если бы хотел прочесть ее мысли. По левую сторону от него стояла стюардесса и предлагала напитки.
– Да, апельсиновый сок.
Мужчина, сидевший рядом с Юлей, отлично говорил по-французски. Француз? Или русский, долгое время проживший там? Еще один Крымов. Бледное лицо, впалые щеки, серые глаза и темные, с проседью волосы. Черный толстый свитер с белоснежной полоской выглядывающего из-под него воротника сорочки. Красивые кисти рук, скрещенные на животе. Девушка передала через него пластиковый стаканчик с соком.
– Узнайте, есть ли у них яблоки? – спросила Юля по-русски.
– Я плохо говорю по-русски, – ответил он на французском. – Что вы сказали?
Юля, обращаясь к стюардессе, спросила ее про яблоки. Ей ответили, что есть только апельсины.
– Тогда один апельсин. И ножичек, чтобы почистить.
Ей принесли апельсин, ножик, и она в присутствии стюардессы очистила его от кожуры. Все пальцы были в оранжевом и душистом соке. Девушка предупредительно протянула ей бумажную салфетку. Мужчина, отделявший Земцову от стюардессы, даже не пошевелился. По всей видимости, его раздражала вся эта возня с апельсином. Девушка ушла, Юля съела апельсин, достала из кармана джинсов носовой платок и тщательно вытерла пальцы.
– Знаете, я хотела бы, чтобы мой муж был таким же невозмутимым и неразговорчивым, как вы, – сказала она по-русски, даже не поворачивая головы к молчаливому соседу и надеясь на то, что ее все равно не поймут. – Но он, к несчастью, очень общительный. На вашем месте он бы раздобыл для меня килограмм апельсинов и собственноручно очистил их и скормил мне, а потом сказал бы, что влюбился в меня с первого взгляда. Представляете? И женщины верят ему. Все, кроме меня. Знаете, это даже хорошо, что вы не понимаете меня, а то бы я вам рассказала, как я теперь намереваюсь жить. Как мужчина. Сама буду выбирать, с кем мне быть, не стану ждать, когда ко мне подойдут и предложат себя. Вот если бы вы были в моем вкусе, я бы сказала вам, что у вас очень красивые серые глаза, что я просто не могу оторвать взгляда от ваших рук, они такие белые, пальцы длинные и, чувствуется, сильные… Зачем вы летите в Петербург? По делам? Вы бизнесмен?..
Она по-прежнему не смотрела на него. У нее начиналась истерика. Мужчина повернулся к ней и предложил виски.
– Да, да, я бы сейчас выпила.
Мужчина достал из небольшого черного кейса фляжку. Протянул ей.
– Вы плохо говорите по-французски, – сказал он. – Вам дать шоколад, чтобы заесть?
Юля отхлебнула виски и зажмурилась. Ей показалось, что она обожгла не только рот, глотку, но и все внутренности. Это нервы, подумала она.
– Да, давайте ваш шоколад. Что вы сказали о моем французском? К сожалению, вы правы… Я же не француженка.
– Я уже понял, что вы русская. Вам никто не говорил, что вы очень красивая женщина?
– Постоянно говорят. Я коллекционирую комплименты. Ваша фамилия, случайно, не Крымов?
– Нет, а что, я вам кого-то напоминаю?
– Нет-нет, что вы, я пошутила. Знаете, я бы еще немного выпила. У меня ранняя стадия алкоголизма… Я начинаю с виски, затем плавно перехожу к водке, а потом скатываюсь к жидкости для компрессов…
– Я вижу, что вам плохо. Вас как зовут? – Он все-таки повернулся к ней, этот чопорный француз. Взглянул на нее своими серыми глазами.
– Эсмеральда, – икнула она и снова отпила из фляжки.
– Редкое имя. Очень красивое и идет вам.
– А вас? – Шоколад хрустнул в ее непослушных и словно ватных пальцах.
– Ги. – Он взял из ее рук фляжку и тоже отхлебнул. – Виски – дрянь. Но после него не болит голова.
– А что это вы так разговорились? Ведь еще недавно молчали и даже не обращали на меня совершенно никакого внимания.
– Я не заметил вас.
– У меня бывший муж – такой же вот, как и вы. Пристает к женщинам в самолетах, поездах, повсюду… Я бросила его.
Он пожал плечами. Затем откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Извините, что я сказала вам это. Конечно, вам не до меня. Считайте, что мы и не знакомились, и виски вместе не пили, и вы не представлялись мне… Вас зовут Ги. У меня сильно кружится голова. Главное – долететь…
Она закрыла глаза. По щекам катились слезы. Пьяные, позорные слезы. Этот француз еще примет ее за алкоголичку…
Но Ги неожиданно для нее повернулся к ней вполоборота, взял ее руку и поцеловал. Она не открыла глаз. Ей было приятно это прикосновение. Она подумала о том, что такие вот мужчины просто созданы для того, чтобы летать в самолетах, ездить в поездах, чтобы превращать время в удовольствие… Только непонятно было, как она сама могла за один день превратиться в одну из тех банальных любительниц романтических приключений в воздухе, вроде той несчастной девушки, которую пытался соблазнить Крымов в самолете и которая так грустно закончила свои дни… Кажется, ее звали Вероника.
– Не могу не целовать вас, Эсмеральда, – говорил ей Ги, лаская и дальше руку, целуя каждый пальчик.
…Она открыла глаза. К ней кто-то обращался на русском языке. Просили пристегнуть ремни, приближалась посадка. Она медленно повернула голову и посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину. Он даже не взглянул на нее. Тогда она поднесла свои пальцы к лицу и понюхала. После того, как она чистила ножом апельсин, они должны были сильно пахнуть душистыми эфирными маслами. Но нет. Она облизнула губы. Ни привкуса виски, ни шоколада. Очень хотелось пить. Неужели разговор с этим красивым господином ей только приснился?
Она выпрямилась в кресле, поправила свитер, достала зеркальце и взглянула на себя. Как ни странно, но полет пошел ей на пользу. Щеки ее порозовели, глаза заблестели. Она выглядела здоровой и отдохнувшей. Ей было жаль, что сосед никогда не угощал ее ни виски, ни шоколадом, ни знакомился с ней…
А как хотелось снова взглянуть на него! Она медленно повернулась к нему и почувствовала, как под левой грудью кольнуло. И дыхание замерло, словно остановилось, чтобы не мешать ей любоваться великолепным профилем этого человека. Интересно, как же его зовут и зачем он едет в Россию?
Дорожная сумка, которую она взяла с собой в салон самолета, оказалась раскрытой. Из нее торчал свернутый журнал с русскими кроссвордами, виден был белый пластиковый стаканчик и уголок паспорта. И от этой скромной сумки повеяло вдруг не свежим ветром путешествий и чудесных перемещений в пространстве, а какой-то безысходностью, сиротливостью, заброшенностью, холодом, наконец… И куда она летела? Что ей делать в Питере? Расследовать убийство какого-то продавца из музыкального магазина? Да как можно заниматься таким серьезным делом, когда на душе кошки скребут, когда выть хочется от сознания того, что у тебя нет никого, кто принял бы тебя, пожалел, обнял, поцеловал… Разве что мама? Но у нее своя жизнь, и она уже давно отдалилась от дочери, направив все свои душевные силы на нового мужа и, конечно же, на единственную внучку. Шубин? Игорь, да, он ее самый близкий и верный друг, но она сама виновата в том, что они никогда уже не смогут быть вместе. Она предала его, бросила, ушла к другому мужчине, которого, как ей казалось, любила… А ведь если бы она любила Шубина, который все эти годы просто обожал ее, они могли бы быть счастливы.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
