— Вы от Миронова? — задала она вопрос. Голос у нее был низкий, с хрипотцой. Я кивнула, она указала на стул.
— Присаживайтесь.
Я села, а женщина стала меня рассматривать, откинувшись на спинку кресла.
— Я вас знаю, — сказала она вдруг, я мысленно напряглась, потому что знать меня она точно не могла.
— Мы встречались? — спросила спокойно.
— Нет, куда уж там, — хмыкнула она, потом вытащила из ящика номер газеты и кинула передо мной. На первой странице под заголовком о банкете светилась фотография: сын и отец жмут друг другу руки, а рядом стою я. Слава Богу, я уж, действительно, испугалась.
— Работа, — пожала я плечами, а она внезапно рассмеялась.
— Вы встречаетесь с его сыном, — для убедительности она ткнула в Женьку пальцем.
— Откуда такая информация? — смиренно спросила я и тут же укорила себя, я здесь совсем по другому поводу. Она мой вопрос проигнорировала, но задала свой:
— И зачем вы пришли?
— Меня Миронов прислал, — напомнила я, — вы утверждаете, что у вас есть информация, которая будет ему интересна. Так вот, можете сообщить ее мне.
— А вы, значит, его доверенное лицо?
— Вроде того, — я посоветовала себе относиться к даме философски.
— Я буду общаться только с ним.
— Эта информация настолько секретна, или вы преследуете личные цели? — Дама покраснела, я продолжала на нее смотреть. — Советую вам все-таки сообщить что-либо, — заметила ей, — потому что именно от нашего с вами разговора зависит возможность встречи со Станиславом Игоревичем.
Некоторое время дама барабанила пальцами по столу, потом сказала негромко:
— Информация есть, но не у меня. Поэтому мне и надо встретиться с Мироновым, чтобы обсудить детали.
— Человек не хочет светиться? — проявила я смекалку.
— Вроде того. Если о нем узнают, это может стать опасным.
— А вы как о нем узнали?
— Случайно. Это не имеет значения. Пока я не переговорю с Мироновым, я не буду ничего рассказывать.
— Хотя бы намекните, о чем информация.
Тамара Андреевна привстала на своем рабочем месте, видимо, оценивая положение дел в офисе, потом села назад и сказала:
— Это касается репутации Станислава Игоревича и связано с его прошлыми делами.
— Компромат, значит, — хмыкнула я, но внутренне насторожилась.
— Больше ничего не скажу. Пока я молчу, все спокойно, но когда знают двое, знают все. Если просочится слух…
Дама продолжала говорить загадками, и мне это, откровенно говоря, не очень было по душе.
— Я передам Станиславу Игоревичу о нашем разговоре, — я встала, — он с вами свяжется.
— Буду ждать, — бросила она, и я ее покинула.
Из редакции я выходила стремительно и в больших раздумьях. Слова Скворцовой поселили в душе еще большую тревогу, потому, наверное, я ринулась к остановке и прыгнула в ближайшую маршрутку. Она шла как раз в центр. Позвонила Миронову, и он согласился меня принять. В маршрутке я все больше размышляла и хмурилась. История перестала мне нравиться совсем. Что мы имеем: Миронов нанимает меня на сомнительную работу и тут же отправляет пообщаться с журналисткой. Та лепечет что-то о возможном компромате, а не далее как три месяца назад Марк бегал от мироновских ребятишек по той же самой причине. В конце концов, компромат остался у Марка, но, как я думаю, хранит он его не у себя. А теперь дама утверждает, что есть человек, который знает о его местонахождении. В свете того, что Миронова я совсем не считала дураком, он мог подозревать о том, что мне что-то известно, потому и впутал меня в это дело. Надеясь, что Марк тоже впутается… Знает ли он, что мы были знакомы с ним раньше? Догадывается?
Я тряхнула головой: мысль о том, что меня снова пытаются использовать в тихую, не давала покоя. А что если это вовсе не бред? С кем Марк встречался в том доме? Может ли этот человек быть ниточкой? Я вздохнула и заметила, что чуть не пропустила нужную остановку. Выскочила на улицу и заторопилась к зданию администрации. В этот раз я показала охраннику свое новое удостоверение, на что он печально вздохнул и пропустил меня внутрь.
Миронов выслушал мой отчет внимательно, время от времени хмурясь. Какой-либо игры за ним я не заметила, но торопиться с выводами не стала, тут все такие актеры, что закачаешься.
— Что сама думаешь? — задал он вопрос, обращаясь на ты, пожалуй, впервые в лицо, чем поставил меня в тупик. Не обращением, конечно, а самим вопросом.
— Думаю, что проверить стоит, — ответила я, а он кивнул задумчиво, — женщина говорила довольно серьезно, напуганной она не выглядела, но встревожена точно была. Сама вряд ли что знает и личных целей вроде не преследует.
— То есть выступает посредником?
— Думаю, да. Причем, как мне кажется, человека, якобы обладающего информацией, она знает не так давно.
— Хорошо, — сказал Миронов, немного подумав, и встал, а я следом за ним, — пожалуй, я с ней встречусь.
Разговор был окончен, я решила удалиться.
— Аня, — позвал он меня, и я обернулась в дверях. — Я буду держать тебя в курсе.
Я кивнула, сказала "до свидания" и вышла. Настя улыбнулась на прощание, а я даже позавидовала ей, наверное, хорошо живет, раз столько улыбается.
Следующие два дня ничего не происходило. Мне никто не звонил: ни Миронов, ни Катя. Женька тоже молчал, что немного удивляло. К вечеру второго дня я настолько извела себя мыслями, что решила покинуть дом. Для меня это было еще более удивительно, потому что в своей квартире я могла находиться хоть вечность. Но сейчас, блуждая от стены до стены, поняла, что глоток свежего воздуха мне не повредит. Села на маршрутку и поехала в город. Неудержимо тянуло к тому самому дому, словно в нем таились все разгадки. Когда я оказалась на нужной улице, было уже около девяти вечера. Я аккуратно прошла по улице, опасливо разглядывая все вокруг, но никого подозрительного не приметила. Перед поворотом осмотрела двор, но это было довольно трудно, потому что кусты весьма и весьма загораживали обзор. Решив рискнуть, я прошла вдоль кустов и замерла во дворе. Он был пуст. Немного почесав голову, я пристроилась на маленькой скамейке в тени и закурила, в очередной раз разглядывая здание. Оно был самым обычным жилым домом в центре города на неоживленной улице. Удачное ли место, чтобы прятаться? Не очень. Тут в голову мне пришла мысль, которую я тут же решила проверить. Бросив окурок, я подошла к двери и потянула ее на себя. Дверь легко открылась. Я заглянула внутрь подъезда, он был чист, на этажах горел свет. Первый этаж был переделан под офис какой-то фирмы. Быстро поднявшись на последний, я увидела люк. Подпрыгнув, вскарабкалась на лестницу, поднялась до потолка и толкнула крышку. Она легко поддалась. Я хмыкнула и вылезла на чердак, сразу же вернув крышку люка на место. На улице уже достаточно стемнело, я достала телефон и направила дисплей вперед, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Чердак был пуст, зато тут же имелся выход на крышу, который тоже оказался открыт. Я вылезла и устремилась к задней стене. Этой стеной дом стоял почти вплотную к забору фабрики. Но это меня интересовало мало. Я увидела то, что искала. С крыши спускалась вниз пожарная лестница. Доходила она почти до забора, при нужной ловкости спрыгнуть на него труда не составит. Я осмотрела территорию фабрики. Насколько я знаю, она работает. В прочем, для такого человека, как Марк, не станет проблемой выбраться с территории незамеченным. Скорее всего, он позаботился о пути гораздо раньше. Я еще немного посидела на крыше и пришла к выводу, что мои догадки верны. Если его будут караулить возле дома, то пожалуйста, хоть до бесконечности, а если попробуют догнать или проследить, он скроется на фабрике. Там его отыскать будет куда сложнее. Я вздохнула и потопала назад, спустилась на чердак, а оттуда в подъезд, и покинула дом обычным путем. Никто меня не встречал, чему я искренне порадовалась, но убраться поспешила. В задумчивости я некоторое время шла, пока не увидела, что нахожусь неподалеку от "Остина". Встреч с Женькой я не искала, но его отсутствие тревожило, и я решила заглянуть в надежде встретиться с Олегом и узнать, все ли в порядке. Охранник, на мое счастье, был тот же, что и в прошлое посещение, меня он узнал и пропустил внутрь. Я сразу направилась к заветной двери, рядом с которой никого не наблюдалось. За ней тоже было тихо, я постучала в ту комнату, где мы сидели с Олегом в прошлый раз, и услышала:
