Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Дети: Моя – холодная. И моя тоже!
– Дети! Когда холод бывает сильный, сильный, как от снега, мы называем его мороз. Скажи, Гвидо, как называется это? и ты, Джианина?
– Мы вернулись обратно потому, что на дворе мороз, а здесь…
Дети: Тепло.
– Но мы принесли замороженную вещь, которая называется…
Дети: Снег.
– Что дает нам печка? Вы помните?
Дети: Тепло.
– Скажи мне это, Мария, потом Пеппино. Знаете? Еще рот дает тепло. Откройте рот. Немного. Подержите перед ртом руку. Правда? Дышите, как я. Еще раз, выдыхайте, как я. Еще раз, еще, еще… еще. Теперь хорошо. Слышите. Также рот дает немного…
Дети: Тепла.
– Проверим это, положим в рот немного снега. О, тепло уходит от прикосновения снега, тепло уходит!
Дети: Рот холодный!
– Да, правда, рот холодный. Съедим еще немножко снега. Во рту снег превращается в воду, потому что снег состоит только из воды. Хлеб тоже сделан из воды, но не только из воды. Как делать тесто для хлеба?
Дети: Нужна мука.
– И еще что?
Дети: Соль.
– И потом?
Дети: Закваска.
– Смотрите, Луиджи ест снег, и Альфонс, и Пиерино тоже. Вам нравится?
Дети: Да, синьора.
– Вам всем нравится?
Дети: Да, синьора. Мне тоже. Мне тоже… (Вместе.)
– Поешьте еще, но немного, а то можно заболеть. Он такой холодный (повторяю часто это слово, потому что оно выражает понятие, с которым знакомлю детей).
– Когда от снега так много холода, – подумайте, что столько детей, столько людей плохо одеты, у них нет печек, они бедны. Он очень страдают и даже некоторые умирают. Бедные люди! Зато как мы счастливы! У нас столько одежды, у нас есть печка дома, есть печка в школе, нам тепло. Какое счастье!
Один ребенок: У нас нет печки.
– Я знаю, что у Эмиля нет печки. Мне вас очень жаль. Пожелаем, дети, много хорошего Эмилю и Джузеппине, им больше, чем всем остальным, потому что они…
Дети: Бедны.
– Вы весь снег съели?
Дети: Нет, синьора.
– Пойдемте на двор и выбросим остатки снега. Потом поставим коробочки сушить на этот стол. Ну, живо, идите и принесите пустые коробочки туда, куда я вам сказала.
Я думаю, можно повторять подобный урок и комбинировать его с другими понятиями, чтобы знакомить с ними детей таким же путем.
В природе все едино, связано, неделимо, определенно; развитию человека мешают факты воспитания несвязного и изолированного, потому что невозможно разложить то, что связано нерушимым вечным законом природы.
Этот «образцовый» урок должен был выяснить только два понятия – холод и тепло – и предоставить в остальном полную свободу ребенку. Но очень трудно сосредоточить внимание только на двух понятиях, когда вся окружающая обстановка богата стимулами и внутренний мир обучаемых загромождается хаотической массой образов.
Для этого надо попытаться, по возможности, устранить все другие восприятия, сконцентрировать внимание только на двух, чтобы все прочие образы остались в сознании на заднем плане, затененными. Таков научный прием изолирования восприятий, как раз такими приемами мы и пользуемся при применении нашего метода для сенсорных «уроков».
В данном примере для выяснения, что такое «холодный» и «горячий», мы «подготовляем» ребенка, изолируем его термическое чувство, завязываем ребенку глаза, усаживаем его в спокойный уголок, чтобы до него доходили только стимулы, влияющие на термическое чувство.
Ребенку даются два предмета, совершенно одинаковых по признакам, доступным тактильно-мускульному чувству, одинаковых по форме, объему, гладкости, сопротивляемости, давлению и т. п., например: два одинаковых гуттаперчевых пузыря, наполненных одинаковым количеством воды и совершенно сухих снаружи. Пузыри отличаются один от другого только температурой воды; в одном горячая вода (напр., 60°), в другом холодная (10°). Ребенку, заинтересовавшемуся пузырями, завязывают глаза и проводят его рукой сначала по пузырю с горячей водой, потом по пузырю с холодной. Когда рука ребенка касается горячего пузыря, учительница говорит: «Это горячий»; проводя рукой ребенка по холодному пузырю, учительница говорит: «Это холодный»! И урок кончен.
Тут только два слова, и предварительная подготовка направлена к тому, чтобы эти два слова передали ему исключительно два ощущения, которым они соответствуют. На самом деле другие внешние чувства (слух, зрение) свободны от действия стимулов, и рука ребенка не ощущает между двумя пузырями никаких других различий, кроме температуры. Лишь при таких условиях достигается известного рода уверенность, что только два контрастирующих ощущения будут восприняты ребенком.
Но спрашивается: где же свобода? Для нас ясно, что каждый урок ограничивает свободу ребенка, потому-то мы и стараемся сократить время урока до нескольких секунд: урок занимает ровно столько времени, сколько нужно, чтобы произнести два слова: «холодный» и «горячий». Но этот короткий промежуток времени находится под влиянием предварительной подготовки, когда изолируется определенное чувство и в сознании ребенка создается как бы фон для проекции только двух новых образов.
Ребенок получает известный психический материал, но в выборе и повторении упражнения, как и во всей последующей спонтанной активности, ассоциациях и воспроизведении, ребенок остается «свободным». Ребенку не столько дается урок, сколько ему помогают войти в определенный контакт с внешним миром; научная определенность придает такому контакту специальный характер, отличает его от случайных соприкосновений с внешним миром, которые происходят у ребенка непрерывно. Обилие этих неопределенных, случайных соприкосновений создает в душе ребенка полный хаос. Наоборот, контакты определенного характера кладут начало порядку; с помощью техники изолирования чувств дети начинают «различать одну вещь от другой».
Принципы экспериментальной психологии определяют технику наших уроков. Это направление находится в прямой противоположности с тенденциями старой спекулятивной психологии, на которой все еще базируются воспитательные и образовательные методы современной школы.
Воспитатель должен в каждом предмете обучения развивать ум ребенка на этих основах, освобождать ученика от себя, учить его мыслить самостоятельно, проявлять настоящую активность. Так, например, для развития ассоциаций не следует говорить ученику: «Посмотри на тот или другой предмет, заметь, как он похож…» и т. д. Ученика надо спрашивать, что он видит? Не похоже ли это на… и т. д. Точно так же нет смысла давать ученику точные определения; гораздо важнее наводящими вопросами, поправками, сравнениями побудить ребенка самого найти точное определение. Необходимо возбудить живой интерес к предмету, интерес, привлекающий к известной идее, или, как говорит наш педагог, интерес, толкающий ум «углубиться» в идею, дать ей известную систематизацию, захватывающую разнообразные идеи. Необходимо пробуждать и поддерживать интерес во всем обучении.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
