Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– Феденька, суть практически каждого умышленного убийства одинакова. Их совершают потому, что кто-то кому-то мешает. Узнаем, кому мешала эта дурочка, – поймем, кто убийца. Ну, если теоретически предположить, что мы с тобой занимались бы расследованием. А мы с тобой просто корпоративные юристы, и расследовать это дело не будем. Да оно нам и ни к чему.
– Что значит – ни к чему? – Федор покосился на шефа, замершего на заднем сиденье. – У нас в офисе будет сидеть убийца. Рядом с нами.
– Федь, у нас отдельный кабинет, уймись. – Шатохина фыркнула, заметно раздражаясь. – Никто нам не позволит соваться в расследование, тем более что вполне может оказаться, что у убийцы и предсмертная записка припасена, мусора ее прочитают и дальше копать не будут. То, что это убийство, очевидно нам с тобой, а полиции очередной висяк ни к чему. Тогда ведь придется признать, что смерть Попова в декабре, вполне возможно, тоже была не случайной.
– Это да… Такой падеж поголовья сотрудников сложно назвать случайностью.
– Но именно эта версия в интересах полиции, сам же понимаешь.
Они разговаривали так, словно Егора не было в машине. Он вдруг понял, что произошедшее тоже потрясло их, иначе они никогда бы не позволили постороннему услышать разговоры, которые они ведут наедине, сняв маски. Вот такие они и есть – умные, безжалостные, все замечающие и не имеющие ни малейших иллюзий.
– Я думаю, убили ее до падения, возможно, вообще в другом месте, а падала она уже мертвая. Или была без сознания. – Шатохина задумчиво погладила руль. – Может, убили на крыше или в одном из кабинетов – ударили чем-то, например, а потом сбросили. Мне кажется, все-таки на крыше. Рисковать, перетаскивая тело в офисе, полном народу, никто бы не стал. Я думаю, кто-то выманил ее на крышу и там убил или оглушил, решив, что эти раны будут неотличимы от повреждений, полученных при падении.
– Почему?! – Егор даже поежился от Инниного предположения. – С чего вы сделали такие выводы?
– Егор Алексеевич, это очевидно. – Шатохина устало прикрыла глаза. – Она падала молча. Либо была без сознания, либо мертва, других вариантов нет. При падении человек кричит, даже если сам прыгает, это инстинктивно, понимаете? И если все обставить как самоубийство, например, то можно сказать, что крик не был слышен из-за шума вечеринки. Никто же не мог знать, что мы уйдем раньше и станем свидетелями ее падения, а впоследствии со всей ответственностью скажем, что при этом она не издала ни звука. Один свидетель – ну, это куда ни шло, можно с натяжкой списать на глухоту, на шок, но трое! Тут уж не выйдет спустить дело на тормозах. Понимаете?
– Чего уж не понять…
– Кавалерия прибыла. – Федор вздохнул. – Как они в унисон.
И правда в унисон. Егор мысленно улыбнулся: полиция въехала на стоянку со стороны проспекта, а машина начальника службы безопасности Сорокина – со стороны объездной дорожки.
– Ну, теперь пойдет потеха, все мозги прогрызут. – Шатохина взглянула на часы. – Хотя бы через час вырваться отсюда…
– Дэн нас отпустит. – Федор протер слегка запотевшее стекло. – А вот и он.
Дверца со стороны водителя открылась, и в салон заглянул молодой темноволосый мужчина, коротко стриженный, одетый в черную короткую куртку.
– Ишь, надышали. Привет.
Он чмокнул Шатохину в щеку, пожал руку Федору и взглянул на Егора.
– Это Егор Алексеевич Казаков, наш директор. – Шатохина вздохнула. – Мы с корпоратива слиняли, решили у меня дома потусить, а тут такое…
– Хорошо, хоть на крышу или на капот она тебе не сверзилась. – Дэн протянул Егору руку. – Реутов, Денис Петрович.
Рукопожатие у него оказалось крепким, и Егор отчего-то подумал, что только такой друг и мог оказаться у Шатохиной.
– Придется выйти, Ин. Нам надо все сфотографировать, и показания снять… ну, ты же знаешь процедуру. Обещаю: много времени это не займет. Витек быстренько все запишет, и поедете, куда собирались, ведь никто из вас не причастен к возможному убийству, на момент падения тела вы находились здесь.
– То есть ты тоже понял, что она не сама прыгнула?
– Ин, а что тут понимать. Мы с тобой криминалистику у одного преподавателя изучали. Если бы она прыгнула сама или случайно упала, тело бы здесь не оказалось. Все, время дорого, выходите, только машину запри.
– Да уж запру…
Они выбрались наружу. Даром что март – лужи подмерзли, ветер холодный и колючий, срывается снег. Егор с сожалением подумал о теплом салоне машины. Отчего все паршиво-то так…
– Егор Алексеевич, что произошло?
Сорокин, крупный седоватый мужик чуть за пятьдесят, одетый в удобную серую куртку-аляску, жестом приглашает Егора отойти. Что ж, это неизбежно. И начальник службы безопасности может доставить ему куда больше неприятных минут, чем полиция. Ведь Егору совершенно нечего сказать ни о погибшей, ни о прочих членах коллектива. Он не вникал, и даже имена запомнил только тех сотрудников, с которыми контактировал непосредственно, – начальники отделов, юристы и секретарша. И если о Шатохиной у него сложилось настолько ошибочное мнение, то вполне может оказаться, что он ошибся и насчет всех остальных. Егор почувствовал себя виноватым – это его упущение.
– Вы знаете погибшую?
– Только имя – Мария Данилова, работала в отделе логистики. Больше ничего о ней не знаю, но, думаю, ее начальник, Елена Шаповалова, расскажет больше.
– Что вы видели?
– Владимир Григорьевич, а что я мог видеть? Решил уехать с вечеринки пораньше, Инна Кирилловна предложила подвезти. Мы втроем вышли из здания, пошли к машине…
– В котором часу это было?
– Не знаю… Может, в шесть. Думаю, охранник скажет точнее.
– Ладно. Дальше.
– Сели в машину, Инна Кирилловна пару минут прогревала двигатель, потом тронулись с места, проехали несколько метров – и тело упало прямо перед капотом, я сзади сидел, потому сразу даже не понял, что…
– Она кричала при падении?
– Со всей ответственностью могу сказать: нет. Если бы кричала, мы бы услышали, а тут просто внезапно – удар, Инна Кирилловна едва затормозить успела.
– Везучая… А могла и по крыше получить, хана машине была бы. Ладно, Егор Алексеевич, вам надо успокоиться, полиция возьмет у вас показания – езжайте домой, поспите, утро вечера мудренее.
– Инна Кирилловна фотографии тела сделала.
– Это хорошо, могут понадобиться.
Сорокин ободряюще тронул плечо Егора и направился в сторону Шатохиной. Они с Федором стояли рядом с Реутовым, что-то обсуждая, и по тому, как Инна держала полицейского под руку, как он касался иногда ее плеча, как она уткнулась на миг ему в грудь, а он погладил ее волосы, Егор понял – их связывает нечто большее, чем просто давняя дружба. Может, не роман, но то, что эти двое иногда бывают близки, считая это еще одной стороной их дружбы, для Егора было очевидно.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
