Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Вера подумала, что вся эта затея, должно быть, не столько игра, как ей представлялось поначалу, сколько трудная работа. Справится ли она?
Этот вопрос она задала Алексею в первую очередь. А вообще вопросов к нему накопилось несколько. Чем больше Вера думала над делом, тем больше их становилось. Вначале, в день свадьбы, все казалось простым и понятным – познакомиться, добавить снотворное, заглянуть в портфель…
– Думаю, что справитесь, – обнадежил Алексей и ободряюще улыбнулся. – Вы так хорошо все придумали, остается только детали проработать. Ну а если вдруг не справитесь, то переживать не стоит. Не выйдет в этот раз, так выйдет в следующий. Но лучше, если справитесь. Очень уж хочется прижучить Спаннокки…
– А разве больше никак нельзя его… прижучить? – спросила Вера, она об этом тоже думала. – Арестовать, например, и обыскать…
– Иностранного дипломата?! – изумился Алексей. – Помилуйте, он же – персона неприкосновенная. Как можно его арестовать? Его даже в околоток пригласить нельзя! Скандал выйдет! Франц Иосиф Австрийский нашему государю гневное письмо напишет, и будет нам всем такое, что и представлять не хочется! Другое дело, если мы будем наверняка знать, что в портфеле у его сиятельства лежат какие-нибудь компрометирующие его бумаги. Тогда правда на нашей стороне окажется, а Спаннокки станет персоной нон грата. Тогда уж наш государь гневное письмо Францу Иосифу напишет. А может, сразу и не будем задерживать, понаблюдаем. Все зависит от того, что окажется в портфеле. Нам, кстати, пора уже с вами детали обговорить, время идет…
Больше Вере вопросов задавать не понадобилось, потому что Алексей сам все рассказал. Из флакона надо накапать в любое питье восемь-десять капель, но никак не больше пятнадцати на бокал. Больше нельзя, Спаннокки рискует не проснуться. Меньше восьми тоже нельзя – тогда он скоро не заснет. Если придется добавлять снотворное в бутылку, то тут уж пусть Вера сама прикинет, сколько ей нужно капель. На всякий случай снотворного будет с запасом. В портфель надо заглядывать аккуратно, запоминать, как что лежит, и возвращать на место в том же порядке, чтобы Спаннокки не заподозрил, что в его драгоценных бумагах кто-то рылся. Деньги на расходы Вере будут выданы. Кроме того, если Вере для образа понадобится что-либо из одежды, то она сможет получить это в магазине Старобельского на Кузнецком Мосту. Алексей предупредит, и стоимость выбранного Верой запишут на особый конфекционный[17]счет их ведомства. (Надо же, удивилась Вера, оказывается, и владельцы модных магазинов тоже сотрудничают с делопроизводством Алексея.) В случае какой-то срочной необходимости надо телефонировать по номеру шестнадцать – семнадцать (запомнить легко), попросить к телефону Николая Аристарховича и, когда ответят, что Николай Аристархович вчера уехал в Тверь, передать для него сообщение, то есть сказать, что надо. Все сказанное будет тотчас же передано Алексею или кому-то из его коллег (так он их назвал). «Николай Аристархович» и «Тверь» – это секретные слова, по которым коллеги Алексея узнают своих. Вопрос должен содержать имя, а ответ – название города.
Вера слушала, запоминала и все глубже проникалась своей причастностью к такому большому важному делу. Когда Алексей закончил и взял из вазочки пастилу (прохоровскую[18], никакой другой Владимир не признавал), Вера сообразила то, о чем не подумала раньше.
– А что решит Спаннокки, когда проснется? Он же поймет, что я его усыпила нарочно, и примет меры. Избавится от компрометирующих документов или спрячет портфель…
Алексей неторопливо, с видимым удовольствием откусывал пастилу, так же неторопливо жевал и запивал чаем. При этом он внимательно смотрел на Веру, словно ждал, что она сама ответит на свой вопрос.
– Он подумает, что это сделала прислуга? – предположила Вера и тут же поняла, что сказала глупость, потому что прислуга в гостиницах клиентов не опаивает, это сразу же вскроется. – Нет, не подумает… Или вам уже будет все равно?
Не переставая жевать, Алексей отрицательно покачал головой. Не все равно, мол.
– Как же тогда? – растерялась Вера. – Или от вашего снотворного память отшибает напрочь?
Алексей снова покачал головой – опять не угадала. Вере надоело демонстрировать свою глупость. Она замолчала и стала ждать, что скажет Алексей.
– А не перейти ли нам на «ты»? – неожиданно спросил Алексей. – Владимир уже интересовался, почему я держусь с его супругой столь церемонно? Даже обозвал меня старосветским помещиком.
– Давайте перейдем, – ответила Вера и напомнила, опасаясь, что разговор свернет с волнующей ее темы: – Так что же со Спаннокки? Как сделать так, чтобы он ничего не заподозрил?
– Очень просто. Ты возьмешь из его бумажника всю наличность…
– Что-о-о?! – Вера не поверила своим ушам.
– Заберешь деньги из его бумажника, – как ни в чем не бывало повторил Алексей. – Пусть считает тебя воровкой. Суммы при нем должны быть приличные, так что твоя игра будет выглядеть стоящей свеч.
– Нет! – твердо, резко и с вызовом ответила Вера. – Нет! Никогда!
– Другого выхода нет. – Алексей развел руками. – Но ты всегда вправе отказаться. Доброволие – наш главный принцип. Мы никогда никого не принуждаем и не вынуждаем нам помогать.
– А что мне делать потом с этими деньгами? – неожиданно для себя самой спросила Вера. – Их надо кому-то отдать, так ведь? Не могу же я оставить их себе?
– Ты отдашь их мне, – сказал Алексей, – а я внесу их в наш негласный фонд, откуда мы берем неподотчетные средства. Но никто не упрекнет тебя, если ты оставишь деньги Спаннокки себе. Это будет премия за успешно выполненное поручение.
– Ну уж нет! – не раздумывая, отказалась Вера. – Не нужно мне никаких премий, особенно таких!
Алексей не стал настаивать. Спохватился вдруг, что до сих пор так и не оформил Веру в качестве сотрудницы, и велел написать прошение на имя какого-то делопроизводителя какого-то делопроизводства чего-то там при обер-квартирмейстере. Вера запомнила только фамилию и звание – полковник Монкевиц. Прошение, написанное под диктовку Алексея, было совершенно обычным, со всеми полагающимися в подобных бумагах казенными оборотами. Вере очень понравилось название ее должности, если это можно было назвать должностью, – «секретный агент». Звучит! Жаль только, что никому не похвастаешься. В прошении было упомянуто о том, что Вера обязуется хранить в тайне все, что имеет отношение к ее работе.
Закончив диктовку, Алексей съел еще кусочек пастилы, рассказал анекдот про портного, захотевшего стать зубным врачом, и откланялся, пообещав вскоре появиться снова.
6
«7 июня, во 2-м часу дня, когда на Чистопрудном бульваре было изрядно гуляющей публики, какой-то босяк, назвавшийся впоследствии кр. Павлом Алексеевым Карасевым, 45 л., на глазах у всех разделся донага, вошел в пруд и начал в нем купаться. Некоторые мужчины из публики, выражая свое возмущение, начали бросать в него камнями, на что Карасев отвечал матерной бранью. Конец выходке положили сторожа Васильев и Смирнов, которые извлекли возмутителя спокойствия из воды и препроводили в участок».
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
