Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
Если продолжить аналогию с цветами, то выкинув из своей жизни красный, ты не сможешь видеть фиолетовый, пурпурный, оранжевый, розовый и все другие оттенки, где присутствует «красный-гнев». Если ты боишься чувствовать злость и ненависть, то в итоге теряешь способность любить. Чем жёстче ты своей силой воли будешь контролировать негатив, тем меньше в тебе останется сердечности, исчезнет способность к глубоким чувствам… Страсть, желание, восхищение – всё то, ради чего и стоит жить!
Я бы может и рад с тобой согласиться, но у каждого своя вера… Моя – учебник психиатрии, который явно противоречит тому, чему вас учат в церкви.
Хочешь увидеть результат? Вон, посмотри на своё чудо – Милеева. Он же на безжизненного робота похож. Ни эмоции на лице – ни радости, ни боли… Чем он живёт? Хочешь стать такой же, как он – всё удовольствие сидя поглощать книгу за книгой в четырёх стенах или пялить отмороженным взглядом на пробегающих мимо полных жизни людей? Ну ладно он, у него проблемы с генами, он родился таким… А ты?! Знаешь, как в глаза бросается, когда над тобой кто-то из коллег подшучивает или заставляет делать лишнюю работу? Видно невооружённым глазом, как ты проглатываешь злобу и, натянув улыбку, поступаешь в разрез со своими чувствами…
Получается, что ты готова свою реальную жизнь превратить в Ад ради билета в мифический посмертный Рай?! Если хочешь, и дальше спасай свою душу в ущерб жизни.
– Я не злюсь на вас, Лев Серафимович… Я вас понимаю. Этими словами вы защищаетесь от боли. Когда ваша семья…
– Да при чём тут вообще моя семья?!! Надя, не тупи! Я тебе совершенно о другом говорю…
– Я пойду.
– Надя!
– До свидания…
Хлоп!
– Уф-ф… Ну вот, хорошего человека обидел из-за ерунды… Покой нам только снится…
18.39 – Позволь быть с тобой откровенным, Даниил… Или ты больше предпочитаешь, чтобы тебя называли Данил? Или вместе с отчеством?
– Мне всё равно. Имя не имеет значения… Как вам удобно, так меня и называйте.
– Могу даже Сергеем или Таней?.. Хе-хе.
– Для меня неважно, каким именем меня обозначают.
– Ты серьёзно?
– Да… Ведь имя не имеет значения. Оно является лишь обозначением меня, но не мной.
– Ну да, ну да… Итак, Данил, хочу с тобой быть максимально открытым. Насколько, конечно, возможно быть открытым психиатру с пациентом. Для начала хочу признаться, что мне достаточно тяжело с тобой работать. Ведь ты… как бы это лучше выразиться… ты – немного нестандартный случай.
– Ведь именно поэтому я и нахожусь здесь. Нетрудно догадаться, что НИИ психиатрии «стандартные» случаи не интересны.
– Согласен, но всё же… Я впервые за всю свою многолетнюю практику по-настоящему выбит из колеи. Сегодня утром я встретился с нашим генетиком, от которого узнал, что ты даже на уровне ДНК ни в какие рамки не лезешь, и в какой-то степени твои рассказы даже гены подтверждают. Ещё немного – и я сам стану верить в твои воспоминания. Хе-хе…
– Ваше дело – верить или нет. Для меня это не имеет значения.
– Зато для меня имеет! И ещё какое! Если так и дальше пойдёт, то мы точно в ближайшем будущем станем соседями по палате! Если я не пойму, что происходит, то у меня точно крыша поедет! Сегодня почти не спал… на Надежде Сергеевне отыгрался… Будь другом, Данил, дай мне понять, хотя бы намекни, как ты это с ЭЭГ провернул?
– Я вам уже всё рассказывал, Лев Серафимович.
– Да слушал я уже твои бредни, которые ты Головину на плёнку наговорил… Но даже не это страшно! Страшно то, что я лазейку найти не могу, а только всё больше в дебри углубляюсь и, кажется, схожу с ума! Ведь твои рассказы получают всё больше подтверждений – гипноз под энцефалографом, ДНК… и даже Надя уже на твоей стороне!
– Можно вам дать совет?
– Ну попробуй…
– Вы, Лев Серафимович, перестаньте стараться меня разоблачить, не ищите изъян.
– Но ведь именно для этого тебя и направили сюда из военкомата. Ты как себе представляешь мой им ответ?! «Вы знаете… Милеев совершенно здоров… он действительно прекрасно помнит то, что с ним происходило до рождения… С психикой всё о’кей! Берите его служить…» Не это ли абсурд и сумасшествие?!
– Если хотите, то можете просто поставить мне любой диагноз. Для меня это не имеет особого значения.
– Ты хоть соображаешь, что говоришь?! Вот так возьми и поставь… А последствия для себя?! О них ты подумал, умник?! Или тебе наплевать, что с тобой-шизофреником станет?!
– Лев Серафимович, перестаньте. Ведь сейчас разговор совершенно не о моём будущем. Главным образом дело касается вашего отношения ко мне. Разве нет? В данный момент вам поверить моим словам значит во многом полностью пересмотреть свои взгляды на многие, совсем немаловажные части жизни… впустить в ваше материалистическое представление Вселенной капельку Божественной природы… Я могу лишь догадываться, насколько это может быть тяжёлым для вас шагом.
– Сильно сомневаюсь!
– Не бойтесь, ваш мир останется при вас. Вы можете даже не озвучивать своё решение. Естественно, я имею в виду не диагноз. Как я уже говорил, меня он особо не волнует – если меня назовут сумасшедшим, это не сделает меня таковым… также как и с именем, назовите меня Таней, но я ведь не стану от этого девушкой. Ваше решение – верить мне или нет – вот настоящий выбор. Но опять же, поверить мне не так уж и сложно, как могло показаться вначале. Ведь я не единственный в своём роде, а лишь повторяю то, что было уже давно сказано…
– В смысле?
– Посмотрите, сколько книг, статей, картин и фильмов подтверждают мои слова…
– Данил, но одно дело читать в жёлтой газетёнке о свидетелях загробной жизни, а совсем другое, когда напротив сидит человек и на полном серьёзе рассказывает о своих «душевных» путешествиях. «Когда я был маленький, я был душой, которая упала с неба»…
– Лев Серафимович, это не более чем вопрос веры. Тысячелетиями одни люди говорили то же, что говорю я сейчас, и тысячелетиями другие люди сомневались в существовании того, что невозможно потрогать руками. Иисус, Будда, Мухаммед и бесчисленные пророки древности, помнящие себя «до» того, как появилась жизнь во плоти – все они говорили о существовании души.
– Да как ты не поймёшь, что не было ни у кого задачи поставить диагноз Иисусу!
– Это как сказать… Понтий Пилат, возможно, был когда-то в точно таком же затруднительном положении, в каком сейчас вы. Я думаю, вам известно какой «диагноз» он решил поставить Иисусу? Но опять же, важен не приговор Христа, а во что поверил или не поверил Пилат.
– Ну вот, докатились… Теперь ты себя с пророками сравниваешь…
– Это вы меня с ними сравниваете. А я чётко понимаю, что не могу быть Пророком.
– Откуда такая уверенность?
– Я, в отличие от них, не являюсь ни Вестником, ни Проводником… У меня нет Миссии рассказать людям о нашей божественной сущности. У меня вообще нет никакой Миссии. Я просто помню, что было «до рождения» – и всё. Помню, каким образом я попал пустым на землю… Теперь видна разница между мной и Пророками? Мной и вами?
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
