Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Годится…
Снайпер еще раз выстрелил. Пуля взметнула фонтанчик пыли рядом с рукой, сжавшей трубку.
– Что ты?
– Рация…
– Попробуй…
Следующий выстрел оказался более удачным. Пуля пробила кисть и расколола трубку рации. Теперь связи у душманов не осталось. По крайней мере, хотелось на это надеяться.
– Нормально… Нас не засекли?
– Засекли, конечно… Но я у них «оптики» не видел. Им не из чего стрелять… «Калашом» не достанут…
За спиной разведчиков, в ущелье, где встретили караван основные силы, начавшаяся активная стрельба вдруг смолкла. Что-то там произошло. Старший лейтенант даже обернулся, вслушиваясь.
– Не могли ведь уже всех прикончить…
– Не успели бы… – согласился ефрейтор.
– Ладно, – Вадимиров снова поднял бинокль. – У нас своя задача…
– Товарищ старший лейтенант, – рядовой Петров спрыгнул с верхней скалы и тут же перескочил ближе к командиру. – Вон туда посмотрите…
Старший лейтенант посмотрел. Сначала просто, как и рядовой, потом поднял к глазам бинокль. На окраину кишлака с соседнего склона горы спускалась большая группа душманов. Никак не меньше ста человек, сразу определил Вадимиров.
– Петров, гони к майору. Доложи. Группа не менее ста человек. Входит в кишлак. Будем сдерживать до приказа… Но… Троп несколько… Обойти могут сразу…
– Понял, товарищ старший лейтенант…
Петров быстро поднялся, и, не оборачиваясь, Вадимиров слышал его удаляющиеся торопливые шаги. Полетели из-под ног камни…
– Щеткин! Сможешь тех достать?
– Достать-то можно…
– Ищи командира. Постарайся определить… Чем больше положишь, тем дольше сами жить будем… Давай…
И зачем-то ощупал, словно проверил, нагрудный карман. Там лежало помятое и зачитанное письмо из дома, и второе письмо, собственное, еще не отправленное, потому что написано оно было до получения письма из дома, и теперь хотелось уже написать новое. Надо было бы написать. И одновременно написать в другой адрес, другу детства, чтобы тот выполнил просьбу.
– Хочется жить, товарищ старший лейтенант… Ой, как хочется…
Несколько секунд молчания для задержки дыхания. И снайпер выстрелил три раза подряд…
– Всем жить хочется… Но не всем удается… – старший лейтенант попытался рассмотреть в бинокль результат работы снайпера. И, кажется, остался удовлетворенным…
* * *
Бородатый душман растерянным или испуганным совсем не выглядел.
– Что вам здесь надо? – он обошелся без переводчика, объясняясь на русском языке даже лучше, чем капитан Латиф.
И во взгляде его было столько справедливой неприязни и собственного достоинства, что майора Солоухина будто бы холодом обдало и льдом обожгло где-то внутри, глубоко в груди. Тем не менее он собой всегда владел хорошо и смущения никак не показал и даже усмехнулся от такого наивного вопроса. Намеренно цинично усмехнулся, чтобы скрыть то, что мешало ему выполнить задание. И усмешка со стороны никак не показалась наигранной.
– Это уже звучит как политический диспут. Смею вас заверить, что такое мероприятие не входит в поставленную передо мной задачу. Я человек военный и только выполняю приказы, а политикой пусть занимаются политики…
– Что вам нужно?.. – повторил душман вопрос, вроде бы удивляясь, что его не поняли.
– Так вы еще не догадались? Мне почему-то показалось, что мы дали вам достаточно красноречивый и не слишком тонкий намек…
– Что надо вам? – еще раз, уже настойчиво и требовательно переспросил душман.
– Могу ответить более конкретно. Нам необходимо уничтожить караван.
– Караван… Хорошая добыча… Но – пусть так… Нас тоже хотите уничтожить? Или вы можете взять нас в плен?
– Я не вижу разницы… И вообще я не кровожадный человек…
– Тогда я готов предложить вам условия сдачи.
Солоухина такой поворот дела, может быть, устроил бы, если бы он не чувствовал в нем ловушку. Кроме того, он ведь специально задавал вопрос во время постановки задачи – святого имама уничтожить или можно взять в плен. Естественно, если бы душманы сдались, он не решился бы уничтожить имама. Приказ остается приказом, а совесть и честь Солоухин и на войне не растерял.
– Я слушаю…
Бородатый душман долго думал, видимо, подбирая слова и заранее формулируя в уме фразу, чтобы она стала предельно простой и понятной спецназовцу.
– С нами есть гражданские и духовные лица. Все они преклонного возраста и очень уважаемы в нашем народе. Но они не из нашего отряда. Это простые попутчики, которые едут по своим делам… Они вообще не имеют отношения к войне и, может быть, в чем-то даже лояльны по отношению к вам. Не все и не всегда, потому что все и всегда не могут быть лояльными, если они люди честные, вы сами понимаете, но… Пять человек… Только пять человек… Пропустите их в кишлак, тогда мы сложим оружие. Всем отрядом…
– Приятная, признаюсь, неожиданность… Только никак не пойму, чем вызвана такая щедрость?.. Просто подарок – не вступая в бой, стать победителем… У меня есть основания не вполне доверять вашим словам. Насколько я знаю афганцев, вы народ неуступчивый и не трусливый и не боитесь боя.
– Мы не боимся боя, как и гибели…
– И при этом хотите сдаться в плен… Вот я и не понимаю, по какой такой причине…
– По причине моего слова. Я дал слово доставить этих людей в кишлак в целостности и сохранности. И чтобы слово выполнить, готов поступиться своей свободой. Вас это не устраивает?
Солоухин мрачно покачал головой.
– Не устраивает. Я готов предложить другие условия. Вы всем отрядом сдаетесь в плен, мы уничтожаем груз вашей колонны, берем вас в плен, а потом уже, в Кабуле, пусть разбираются соответствующие органы – кто из вас воюет, кто гражданский человек, кто мирской, а кто духовный. Я не имею права взять на себя обязанности такого выбора, поскольку не имею критериев для определения и условий для проверки…
– Я повторяю, что взял на себя обязательства по доставке попутчиков. И не хочу подвергать их жизнь опасности… И не могу сдать их в плен вместе со всеми… Слово я привык держать…
– Уважаю человека, который держит слово, тем не менее принять такие условия я не могу, поскольку не знаю, что за люди скрываются под видом гражданских и духовных лиц. Согласитесь в принципе, что это вполне удобный способ маскировки. Я предлагаю вам сдаться всем составом… Это единственный возможный вариант…
Бородатый не раздумывал ни секунды. Должно быть, он заранее просчитал свое поведение в случае, если его предложение принято не будет.
– Я должен подумать и… И посоветоваться…
– Даю вам на это пять минут…
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
