1
Хлынул поток автомобилей, подкатывавших к губернаторскому дворцу. Высокие военные чины, дипломаты в парадных костюмах, ярких, как оперение попугая, дамы в облаках парфюмерных ароматов… Сиренево-алый переливчатый блеск драгоценностей в свете прожекторов и ламп кажется непереносимым для глаз.
Выхлопы автомобильных газов еще более сгущают разлитую в воздухе знойную духоту.
Адъютант губернатора встречает гостей у входа. Только и слышится приветственное щелканье каблуков.
– Капитан Биро… Добро пожаловать, мадам… Капитан Биро… Добрый вечер, рад вас видеть… Капитан Биро… ваше превосходительство, благодарим за оказанную честь – Что скажете про недавний инцидент, милейший Биро? Забавно, не правда ли?
Прибывает посыльный:
– Господину капитану Коро. Приказ из генштаба.
– Проходи… Капитан Биро. Добро пожаловать, маркиз…
И тут судьба уготовила нам такой сюрприз, что я от удивления чуть не загремел по ступенькам вниз.
В обществе нескольких послов и сиятельной маркизы, панибратски подхватив под руку представительного седого графа, по лестнице поднимался… Чурбан Хопкинс!
Хвала и слава военной муштре – лишь благодаря ей я не выронил ружье и устоял на ногах.
Хопкинс был облачен в форму капитана со множеством регалий, и все же это был несомненно он. Побледнел, осунулся, но голос-то изменить трудно. А по мере его приближения к нам становятся отчетливо различимы слова.
– Стоит ли огорчаться из-за пустяков, господин граф? Эка беда, и не в таких переделках бывали!.. Сюда, пожалуйте!
Уму непостижимо!
И тут Хопкинс замечает нас.
– Какие бравые молодцы! – не моргнув глазом, восхищается он. – Таким самое место в голубой гостиной.
– Отчего вам пришла в голову эта мысль? – удивляется граф, его новый дружок.
– Гостиная всем хороша, но расположена в заднем крыле, на отшибе. Ничего не стоит пробраться туда по лесенке. Всякий раз, как бываю там, думаю: надо бы сюда охрану поставить.
– Проходите, проходите, гости дорогие! – восклицает адъютант Биро.
– Да-да, благодарим… Вот я и говорю, господин граф…
Наш приятель, об руку с графом, удаляется. Если я правильно усек, Хопкинс дал понять нам с Альфонсом, что будет ждать в голубой гостиной, куда попасть – пара пустяков…
Но ведь мы своими собственными глазами дважды видели его покойником! Как же этот тип ухитрился воскреснуть и заявиться на великосветский прием в капитанском мундире?
Краешком глаза я украдкой покосился на Альфонса.
Тот по-прежнему стоял как вкопанный.
Как я выдержал эти три часа, уж и сам не знаю. И дело не только в том, что караульным стоять – впору самому «караул!» кричать, но когда тебя к тому же любопытство разбирает…
Суета у главного входа стихла, празднество переместилось в залы. Гости больше не прибывают, только мы вдвоем столбами торчим.
2
Я человек не суеверный. Благодаря просвещенному воспитанию вовремя избавился от предрассудков, от слепой веры в привидения да колдовские штучки. Этим меня не проймешь, хотя однажды, туманной ночью, я сам видел безголового капитана Черного Тома на палубе его судна. Право слово, видел, он еще даже со мной поздоровался, вежливо так мотнул безголовой шеей… Но я всегда был выше суеверий.
Теперь же… Восставший из мертвых Хопкинс целиком и полностью вписывался в свод анекдотических историй о призраках. Скорей бы уж освободиться и рвануть в голубую гостиную!.. Но время, как назло, ползет чертовски медленно.
Наконец-то раздается стук кованых башмаков о булыжную мостовую… Смена караула!
