– Но и не очень счастливая, так?
Это оказалось последней каплей. Она душила меня пониманием. Впервые я хотела, чтобы она закричала на меня. Мы поссоримся, и обстановка разрядится. Она всегда была такой мудрой и спокойной. В отличие от меня она никогда не выходила из себя. У меня есть недостатки, и я признаю это, но Кэт всегда казалась безупречной. И безгранично терпеливой. Сколько бы я ни бушевала, она всегда говорила, как сильно меня любит.
– Дохлый номер, Томми. – Кэт взглянула на него. – Чем больше мы ее убеждаем, тем сильнее она будет упираться и настаивать, что не хочет выходить замуж.
– Хватит говорить так, будто меня здесь нет, – опять закричала я.
Они загнали меня в угол. Сговорились против меня. Я даже слегка запаниковала. Я не хочу терять Томми, но в то же время не позволю собой помыкать.
Думаю, мы понимали, что дело уже не в том, выйду я за Томми или нет. Почему-то все превратилось в гнусную битву характеров между мной и Кэт. Меня растравляли всевозможные обиды. Казалось, в нашей дружбе все перевернулось с ног на голову, и мы поменялись ролями. До сих пор Кэт была взрослой женщиной, у которой я, своенравный ребенок, всегда искала помощи. Но сейчас я взбунтовалась.
– О, ты ведешь себя просто глупо. Детский сад какой-то. – У нее хватило духу улыбнуться и погладить меня по голове.
– Хватит! – Я вскочила, дрожа от ярости. – Оставь меня в покое, Кэт, черт тебя подери. Ты всегда говорила мне, что делать, но с меня довольно! Дай мне самой во всем разобраться. Я не виновата, что не такая идеальная, как ты. Зачем тебе нужно, чтобы я чувствовала себя ничтожеством?
Она одарила меня всезнающим взглядом, словно хотела сказать: «Ты сама это делаешь». Но я не собиралась так это оставлять.
– Да что с тобой, Кэт? Почему для тебя так важно, чтобы я вышла замуж за Томми? Ты твердишь мне о замужестве, но сама, кажется, не слишком далеко в этом продвинулась. Почему мы еще не видели, как ты идешь к алтарю?
Я сказала со злости, но Кэт сразу стушевалась. Похоже, я задела чувствительную струну. Она вспыхнула, открыла рот, но ничего не сказала.
– Да брось! – поддразнивала я. – Что в этом такого? Почему тебе надо обязательно совать нос в чужие дела? У тебя должна быть причина. Только не говори, что Томми просил тебя помочь. Мы обе отлично знаем, что ты могла ему отказать. Мол, тебе неудобно вмешиваться в такие дела.
– Неудобно, – повторила Кэт, вдруг притихнув. Она казалась ошеломленной.
– В чем дело? – спросила я.
– Ни в чем. Ты права. Ты совершенно права, Ли. Я больше не буду вмешиваться. Я ухожу. И выпутывайтесь, как знаете.
К моему несказанному удивлению, она подошла, взяла мое лицо в ладони и поцеловала. Глаза у нее наполнились слезами.
– Я хочу, чтобы ты вышла за Томми. Не спрашивай, почему, но я хочу.
– А я спрашиваю.
– Забудь, – почти сердито бросила она. Куда подевалась спокойная, разумная Кэт? Я и не знала, что она способна на такую страсть. Я дала задний ход, но сдаваться не собиралась. Только не сейчас.
– Не забуду. Ты не можешь вот так врываться сюда, вмешиваться в чужую жизнь, а потом говорить «забудь». Я требую объяснений.
– Ладно! – Кэт совсем вышла из себя. – Ладно! Не выходи за него замуж, если не хочешь, но я хочу, чтобы ты знала одно. По-моему, это неимоверное безумие. Ужасное безумие и глупость. Томми – прекрасный мужчина. Он милый, смешной, сексуальный. Я просто не понимаю, как ты можешь его не любить так, как я…
Кэт осеклась и вылетела за дверь. Может, оно и к лучшему. Может, она притворится, что мы не слышали, и сохранит остатки достоинства.
Но мы слышали. Несколько секунд мы стояли, словно окаменев. Наконец я нарушила тишину:
– Ты знал? Томми кивнул:
– Догадывался. Несколько раз Кэт ясно давала это понять. Правда, не думаю, что она собиралась ко мне клеиться или что-то в этом роде. Скорее всего, она сама не поняла, как с ней такое приключилось. Между нами ничего не было, Ли. Я всегда уклонялся.
Я верила ему. Но не могла понять, как сама этого не заметила.
– Почему ты мне ничего не сказал?
– Ну подумай, Ли. Что я мог сказать? «Кстати, ты заметила, твоя лучшая подруга в меня втюрилась?» Кроме того, возможно, все дело в выпивке.
– Выпивке?
– Она с тобой не говорила об этом? Когда Кэт напивается и ей хочется поговорить, она иногда звонит мне в «Би-би-си».
– Ты хочешь сказать, что у нее проблемы? С алкоголем?
– Не могу поверить, что ты ничего не заметила. Ты проводишь с ней гораздо больше времени, чем я.
– Да она почти не пьет. Ну, может, бокальчик вина. А если оно белое, всегда добавляет минеральную воду.
– Думаю, она хотела скрыть это от тебя. Она считает, ты будешь ее осуждать. Так она мне сказала.
– Я буду ее осуждать? Это что-то новенькое. Давно она… ну, ты понимаешь.
– Я не уверен. Но в последнее время ее беспокоит, что ситуация становится неуправляемой. Она просыпается по утрам со страшным похмельем и почти ничего не помнит о том, откуда оно взялось.
– Ну, я точно ни при чем. Я ее не спаиваю. – Я вспомнила о мигренях. Неужели это похмелье? Неудивительно, что предложенные мною способы лечения не помогали. – Она видится с кем-нибудь? То есть ходит ли к…
– Ходит ли в группу? Вряд ли, но она признала, что нездорова, а значит, может сделать следующий шаг и записаться.
Я долго молчала. Я ничего не сказала Томми, но чувствовала себя так, словно меня вытолкнули за дверь. Может, я зациклилась на себе больше обычного, но при этом никак не могла взять в толк, почему Кэт не поговорила со мной о своем алкоголизме, если таковой имелся. После откровений о чувствах к Томми это слишком. Конечно, я должна беспокоиться о ней, но сейчас мечтала, чтобы мне довелось узнать все это как-нибудь иначе.
Томми словно читал мои мысли.
– Знаешь, она бы рассказала тебе, рано или поздно, – ласково произнес он.
– Я не знала, что она звонит тебе на работу.
– Лучше бы не звонила. Эти звонки меня с ума сводили. Я уже хотел просить тебя поговорить с ней. Не поверишь, но я подумывал именно об этом, когда просил ее зайти сегодня вечером. Она решила, будто я хотел, чтобы она меня поддержала с женитьбой, но на самом деле надеялся, что так появится возможность убедить ее поговорить с тобой о выпивке.
– Ну, и что мы теперь будем делать? Наверное, мне лучше позвонить ей завтра.
– Думаю, да, – грустно сказал Томми. Будто наперед знал, что произойдет.
Это был последний раз, когда я видела Кэт. Я звонила и звонила, но она не подходила к телефону, а когда я оставляла сообщения, не перезванивала.