Нет. Ни в коем случае.
— Вспомни, что мы говорили: ты должна одеваться как звезда. — Алана повернулась ко мне спиной, чтобы я застегнула ей молнию на эффектном платье в черно-белую полоску. — Ты должна вложить деньги в себя, в свою мечту.
Я наклонила голову и с легкой улыбкой посмотрела на свое отражение в зеркале сквозь завесу шелковистых волос. Конечно, Алана права. Благодаря мечте я ощущала себя необычной. Красивой.
Как часто девушке хочется почувствовать себя красивой!
Щелк! Я добавила мое персиковое полосатое платье на вешалку «покупаю».
К тому времени, когда мы добрались до «Бон Ни», у нас было уже множество пакетов, чьи цвета и эмблемы говорили сами за себя: элегантные в коричнево-белую полоску из «Бендела», белые с тисненой огромной буквой «С» из «Сакса», цвета морской волны из «Тиффани», где Алана купила отцу серебряный зажим для галстука и янтарные серьги, которые, как мы обе согласились, идеально подходили для Роз Маршалл-Хьюз. Алана провела меня к гардеробной, где мы сдали на хранение пакеты и пальто. Потом мы сели в лифт и поднялись в отдел мебели. Алана намеревалась всерьез заняться обстановкой для летнего дома.
Я ощущала себя Златовлаской из сказки, пересаживаясь то на кожаную кушетку, то на полосатую оттоманку, то на белый диван. Слишком жестко, слишком мягко, слов нет как безобразно. В общем, мы быстро пришли к выводу, что здесь нет «ничего подходящего».
— Чувствую, что мне придется вернуться к вопросу о мебели потом, — сказала Алана, неспешно шествуя по проходу в своих шикарных сапожках «Дольче и Габбана» на высоченных каблуках и поглядывая на прелестные диванчики.
Внизу мы прошлись по аксессуарам, примеряя шляпы — мой вечный повод для беспокойства.
А вдруг у предыдущего покупателя были вши? Или какая-нибудь другая зараза? Возможностей хоть отбавляй. Но я не могла противиться искушению и примерила несколько шляпок.
— Никак не могу решить, нравится ли мне клетка «Берберри», — озабоченно говорила Алана, примеряя клетчатую шляпку спортивного типа. — Иногда она мне нравится, иногда нет. Противоречивое у меня отношение к «Берберри».
— Это классика. — Я скрестила руки, оценивая шляпку. — Некоторые очень даже любят «Берберри». Цвет тебе идет, идеально подходит к оттенку кожи.
Она нахмурилась, глядя на свое отражение в зеркале:
— Да, конечно, но все-таки не могу решить.
— Мадонна снова ввела моду на клетку.
— Да, но Мадонна — это Мадонна, а я нет. Понятно, что я имею в виду?
Мне было понятно.
— На твоем месте я бы не торопилась это покупать. Купишь «Берберри», когда будешь настроена на «Берберри».
Она вернула шляпку на подставку и погрозила мне пальчиком:
— Мисс Старретт, умеешь ты убедить!
Мы уже порядком утомились, когда добрались до отдела косметики, и были разочарованы тем, что новая линия М.А.С. еще не появилась в продаже. Мы поглазели немножко и остановились у витрины «Trenda».
— Ты пользовалась «Trenda»? Я ее обожаю. — Я полюбовалась на стеклянную витрину. — Летние косметички, массажные бусы. А, вот и их губная помада. Самое лучшее, что у них есть!
— Помню, я вроде бы покупала «Trenda» несколько лет назад, — сказала она. — Замечательные румяна, чудные тени для глаз, да?
— Как же называется мой оттенок?
— Застекленный шкафчик стоял сразу за проходом, и никого из торговых работников не было поблизости. Но я могла рассмотреть футлярчики: Так, «Веселая слива», «Сверкающая луна», «Сочная вишня»… Нет, не то.
Я уткнулась прямо в витрину, пристально вглядываясь в названия.
— Вот оно! Последний ряд внизу. «Чувственный поцелуй». Это мой оттенок. — Я выпрямилась и отбросила волосы через плечо. — Потрясающий оттенок! Я целую вечность не могла его найти.
Продавщица вынула небольшую коробку и поискала среди других тюбиков.
— Забавно. Это последний экземпляр «Чувственного поцелуя».
— Пусть попробует, — предложила Алана.
— Невозможно. Это последний экземпляр. Если я разрешу ей попробовать, то он станет пробником. А если он станет пробником, то я не смогу его продать.
— Глупость какая-то, — сказала Алана. Продавщица равнодушно передернула плечами:
— Таково правило. Для вашего же блага.
— Но посмотреть-то можно? — Алана теряла терпение. — Просто выньте его из витрины.
— Не могу.
Алана широко раскрыла глаза:
— Вы шутите…
— Я хочу эту помаду. — Я вытащила кошелек и полезла за кредиткой. — Просто продайте мне ее.
Продавщица уставилась на витрину, поджав губы.
— Я знаю этот цвет. Я уже много лет продаю эту линию. Он вам не подходит. Он придаст вашей коже синюшный оттенок.
Она забавно произнесла это слово: «сюнюшный».
Я положила кредитку на стеклянный прилавок:
— Все в порядке. Я беру ее.
Она покачала головой, тряхнув рыжими кудряшками:
— Не советую. Я пытаюсь вам помочь, отговаривая вас, потому что вы будете напоминать желтого цыпленка с красным клювом. Подумайте о себе, дорогуша, и выберите другой цвет.
Вы можете себе такое представить? Я прочитала ее имя на бейджике.
— Послушайте, Марчелла, я пользовалась этим оттенком много лет. Я обожаю его.
— Значит, вы много лет придавали своей коже сюнюшный оттенок. — Она снова пожала плечами. — Кому до этого дело?
— Нет, это просто смешно. — Алана выхватила из сумочки свою кредитку и со стуком бросила ее на прилавок. — Я покупаю помаду. Я требую ее. Продайте ее мне. Может, она и мне придаст синюшный оттенок?
Рыжая посмотрела на нее оценивающе:
— А вот вам она пойдет, к вашей коже. Но я понимаю ваш замысел. Нет, дамы, уберите свои кредитки.
— Послушайте, Марчи… — Алана вышла из себя. Продавщица щелкнула пальцами чуть ли не под носом Аланы:
— Я вам не Марчи, а Марчелла.
Алана пожала плечами:
— Кому до этого дело? Просто продайте мне эту помаду. Этот чертов «Чувственный поцелуй».
Ноздри у Марчеллы раздувались, как будто ей трудно было дышать.
— Продайте мне эту помаду, — настаивала Алана. — И еще две летние косметички. И одну подушечку для педикюра. Моя племянница будет в восторге от них.
Я думала, что продавщица будет и дальше сопротивляться, но она взяла кредитку Аланы и повернулась к счетчику.
— Я продаю вам это под давлением, — заявила она, проверяя кредитную карту, потом провела по покупкам устройством, считывающим штрихкод. — Так что не вздумайте вернуться сюда с жалобой на то, что помада придает вашему лицу синюшный оттенок: я вас предупредила.
