— Лучше приглядывайте за Эшли. Моя кухня совершенно не приспособлена для ребенка.
Гордон дал малышке хлопья и нарезанный кружочками банан, а Мэкки приготовила завтрак для взрослых — яичницу, поджаренный хлеб и кофе.
Они ели молча. Тишину нарушало лишь воркование девочки.
Вытерев рот бумажной салфеткой, Мэкки бросила взгляд на часы: они показывали четверть девятого.
— Бет приедет с минуты на минуту. Мне кажется, вам лучше уехать до того, как она окажется здесь, — сказала Мэкки. Гордон несговорчиво посмотрел на нее, и ей пришлось перейти на умоляющий тон: — Вы представляете, какой сейчас разгорится скандал?
— Ну дайте мне хоть маленькую отсрочку, — попросил ее Гордон.
— Сделайте то, что я прошу. Вам и так вернут Эшли сегодня вечером, — настаивала на своем Мэкки.
— Хорошо, — сказал он, смирившись. — Но прежде, чем меня выпроводят отсюда, могу я выпить кофе? — Он протянул руку к кофейнику. — Я всегда выпиваю утром по две чашки.
Мэкки встала, достав чашки, протянула одну Гордону. Когда он выпил кофе, Мэкки с Эшли на руках проводила его до дверей.
— Ну, пока, дорогая, — сказал Гордон, прощаясь с дочерью. — Папа должен идти. Твоя… твоя… Бет будет играть с тобой, и Мэкки тоже. — Он поцеловал малышку в щечку и лобик.
Эшли заулыбалась и начала что-то ворковать. Он поцеловал ее снова.
Эшли продолжала что-то говорить на своем языке, показывая на щеку Мэкки.
— Все мои поцелуи — только тебе, малышка.
Эшли стояла на своем, показывая на Мэкки.
Гордону ничего не оставалось, как наклониться и поцеловать Мэкки в лоб. От нее исходил легкий запах цветочной смеси… жасмина… ландыша… чего-то еще. Он слегка коснулся губами ее лба и быстро отстранился.
Но это не удовлетворило Эшли.
— Сюда, — сказала она, показывая на губы Мэкки.
Поколебавшись, он чмокнул Мэкки в губы так, словно она была маленькой девочкой.
— Я сделал это, чтобы дочь не расплакалась, — неуверенно сказал он.
— Разумеется! Что за вопрос! — просто ответила Мэкки.
Сказав «до свидания», Гордон погладил Эшли по головке и пошел к своей машине. «Черт бы меня побрал! Я поцеловал ее только из-за Эшли!» — оправдывался он перед самим собой, все еще чувствуя сладковатый запах духов. В другое время, при других обстоятельствах, он сжал бы ее в объятиях и поцеловал бы по-настоящему… «Подумай об Эшли! Подумай об Эшли!» — предостерег его внутренний голос.
* * *
Примчавшись к Мэкки в половине двенадцатого утра, Бет сразу бросилась к дочери.
— Привет, моя дорогая малышка, — проворковала она, наклоняясь к Эшли, игравшей в манеже. — Мэкки, ради Бога, извини. У моей машины отказала сигнализация. Пришлось устанавливать новую.
— Твоя машина словно взбесилась! — заметила Мэкки, выдержав паузу.
— И не говори! Помоги-ка мне собрать вещи Эшли.
Женщины собрали все, что привез для дочери Гордон. Погрузив малышку и ее гардероб в «хонду», Бет уехала. Было двенадцать часов дня.
Вернувшись в дом, Мэкки была поражена воцарившейся в нем гнетущей тишиной. Впервые за два дня она осталась одна, и сейчас одиночество ощущалось особенно остро.
Обычно Мэкки в такое воскресенье устраивалась поудобнее в постели с большой чашкой горячего кофе и со свежим номером «Даллас морнинг ньюс». Часто, устав за неделю, она разрешала себе поспать дольше обычного.
Но сегодня она не могла сосредоточиться на чтении газеты, а о том, чтобы подремать, не было и речи. Она не находила себе места, переживая, что разрешила Бет забрать Эшли. «А вдруг с малышкой что-нибудь случится?» — с ужасом подумала Мэкки, но тут же постаралась отогнать тревожные мысли. Ей необходимо взять себя в руки. В конце концов, малышка и ее мать теперь вместе. Именно за это воссоединение она, как адвокат Бет, и боролась все эти недели. Встревоженная и расстроенная, Мэкки встала и принялась наводить порядок в кладовке, чтобы как-то занять руки и голову.
Ровно в пять раздался звонок в дверь.
— Я приехал пораньше. Вы не возражаете? — сказал Гордон. — Сегодняшний день кажется бесконечным.
— Бет подъедет примерно через час, — предупредила его Мэкки.
— Понятно. Тогда я подожду в машине.
— Ну что вы, входите. С прошлого вечера осталось немного вина. Налить?
— Нет, спасибо. Когда я за рулем, я не пью, тем более если повезу Эш.
— Тогда могу предложить кока-колу.
— Хорошо, спасибо.
Оставшись на несколько часов в одиночестве, Гордон много размышлял и удивлялся сам себе. В его воображении оживала умиротворяющая атмосфера вчерашнего вечера. Он мечтал о Мэкки. В ее присутствии он чувствовал себя уютно. Почему он не остался ждать приезда Бет в машине? Да потому, что рядом с домом Мэкки он бы чувствовал себя еще более неуютно, чем вдали от нее. Ему нестерпимо захотелось бы быть рядом с ней.
Его жизнь протекала скучно и однообразно. Он так давно не увлекался женщинами, что забыл, как это все происходит. Встреча с Мэкки пробудила в нем давно угасшие чувства, и это совершенно выбило его из привычной колеи.
В четверть шестого в дверь позвонили.
— Я решила не опаздывать, — сказала Бет, входя с Эшли на руках.
Малышка тут же потянулась к папе.
— Привет, Гордон, — сказала Бет. — Мы так хорошо провели эти выходные!
«Кого ты хочешь обмануть, Бет?» — пронеслось в голове Гордона. Он молчал, борясь с желанием сообщить Бет, что ему доподлинно известно, что на самом деле она провела со своей дочерью всего несколько часов. Но что изменила бы эта сцена? Ничего! Эшли снова с ним — и это главное.
— Ну, мы, пожалуй, поедем, — проговорил наконец Гордон, обращаясь к Мэкки. — Гэллоуэи и так отняли у вас слишком много времени. — Все трое вышли на улицу и перенесли вещи Эшли из машины Бет в машину Гордона.
— Через две недели увидимся снова, мое солнышко, — пообещала Бет дочери, помахав ей на прощанье рукой, в то время как Гордон усаживал девочку в ее креслице.
Гордон смерил Бет уничтожающим взглядом.
— Увидимся во что бы то ни стало, — парировала Бет. — Нравится тебе это или нет, — добавила она, в упор глядя на Гордона.
«Держала бы ты лучше язык за зубами», — с досадой подумала Мэкки, боясь стать свидетелем перепалки между бывшими супругами. Но Гордон сдержался и, пристегнув Эшли ремнями безопасности, сел за руль и уехал.
— Боюсь, что твоя следующая встреча с дочерью под большим вопросом. — Мэкки произнесла то, что, очевидно, подумал Гордон.
— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно спросила Бет.
— Пойдем в дом, и я тебе все объясню.
