— Моя обязанность — моя приятная обязанность — пригласить вас хотя бы на один тур вальса, — произнес он, закружив Рейчел в центре зала.
— Мне очень жаль, если вы считаете это простой обязанностью. Партнеров у меня вполне хватает. Или я похожа на увядший желтый цветочек?..
— Я вовсе не имел в виду, что вас не приглашают. — Он озадаченно взглянул на девушку. — Почему вы упомянули желтый цветок? Вы имели в виду наш giroflée jaune или ravenelle?[6]
Рейчел расхохоталась:
— Нет. У нас так называют девушек, которые остались без кавалера и только наблюдают, как танцуют другие.
— Вот оно что! У нас говорят «faire tapisserie» — быть настенным ковром.
— Это одно и то же. Но вот этого слова я не знала — ravenelle. Красиво звучит.
— В нашем языке очень много красивых слов.
— В английском тоже! — запротестовала Рейчел.
Он улыбнулся:
— Большинство из них заимствованы из французского.
— Вовсе нет. Подавляющее число их — чисто англосаксонского происхождения.
— Англосаксонского происхождения! В таком случае они относятся к германским языкам и, значит, возникли всего лишь в другой части континента. Где же ваш собственный, родной язык?
— А где ваш родной язык, если не считать слов, заимствованных из латинского?
Ни он, ни она, увлекшись спором, не следили за тем, куда движутся; пара рядом с ними мечтательно смотрела в глаза друг друга, словно пребывая на необитаемом острове — столкновение было неизбежно. Рейчел моментально сбилась с ритма, и Люсьен тут же наступил ей на ногу. Она невольно сморщилась от боли. После секундного замешательства Рейчел, прихрамывая, сделала два шага.
— У меня лопнул ремешок, — пробормотала девушка, обнаружив, что пострадал не только ремешок, но и вдребезги разлетелся стеклянный цветок, украшавший его. На полу блестели мельчайшие розовые и зеленые осколки.
— Идемте со мной. — Люсьен взял ее за локоть, увлекая за собой на террасу.
Она постаралась шагать ровно, хотя и ступала босой ногой.
— Похоже, я погубил вашу обувь, — сказал Люсьен, усадив Рейчел в ближайшее кресло. Он внимательно осмотрел туфельку, а затем опустился на колено, безуспешно пытаясь надеть ее.
— Вот уж не думала, что увижу вас в роли принца, а себя — в роли Золушки, — беспечно проговорила она.
— Мне эта роль не очень подходит, — отозвался Люсьен. — К сожалению, туфельке не на чем держаться. Представляю, как вы огорчены.
— Н-да, эта модель разработана лично мною и была изготовлена специально для меня.
Люсьен глянул на нее с нескрываемым удивлением:
— Как может разумный человек тратить энергию и талант на создание элементарных бытовых вещиц?
— Видимо, вы не считаете меня даже более или менее разумной?
— Я совсем не это имел в виду.
— Даже простейшие предметы, необходимые в жизни, доставляют удовольствие одним и дают работу другим, — резко парировала Рейчел, подумав при этом, что он не имеет никакого права сваливать вину на непрактичность туфель, тогда как сам их испортил.
— Согласен, но обувь с украшением из стекла все равно потенциально опасна, как ни рассуждай, доказательство чему кровь на вашей ноге.
Рейчел проследила за его взглядом и увидела на чулке пару пятнышек крови:
— Должно быть, эта крошечная царапина принесла вам громадное удовлетворение, потому что подтверждает вашу правоту насчет непрактичности и даже опасности моей собственной модели. Но позвольте вам напомнить, хоть это не совсем учтиво, поскольку я у вас в гостях: хороший партнер не отдавит даме ногу!
К удивлению Рейчел, Люсьен пропустил мимо ушей столь ядовитое замечание и даже рассмеялся:
— Простите. Ну конечно, виноват только я. Но сейчас перед нами совсем другая проблема: бал в разгаре, а любительница потанцевать в безвыходном положении…
— Золушка с этим справилась. Отправилась домой босиком — вот и все.
— Мы должны придумать что-нибудь получше, клянусь, так и будет! — пообещал он.
На сей раз она рассмеялась вместе с ним. Весь ее гнев исчез без следа. Именно в этот момент их и застала Франсин.
— Так вот почему вы так долго отсутствуете! — обвинила она непринужденно и в то же время ледяным тоном.
Люсьен встал с колен и отряхнул брюки. Рейчел смущенно спрятала ногу в чулке под подол платья.
— У нас небольшая авария с туфелькой Рейчел, — объяснил он.
— И это все? — не поверила Франсин. — Я думала, случилось более ужасное. Горничная Изанны обязательно найдет что-нибудь подходящее.
— Да, конечно, я пошлю за ней.
— Не беспокойся, — остановила его Франсин. — Я провожу Рейчел в комнаты Изанны. Ей, естественно, не захочется сидеть здесь и примерять обувь, как в магазине.
Франсин повела Рейчел через дом, вверх по широкой лестнице и по коридору до апартаментов, которые занимала Изанна.
Горничная открыла шкаф и продемонстрировала ряды полок с дюжинами пар туфель. Рейчел примерила несколько, но ни одна не подошла по размеру.
— Видимо, у вас нога гораздо больше, чем у Изанны, — заметила Франсин. Это прозвучало так, словно у англичанок ноги громоздкие и неуклюжие.
— У англичан ноги обычно длиннее и уже, а у французов короче и шире, — ровным тоном проговорила Рейчел.
Горничная вспомнила о босоножках на низком каблуке с открытыми пальцами и показала их гостье.
— Спасибо, — обрадовалась Рейчел. — В этих я вполне выдержу до конца вечера.
По лестнице они спускались вместе. На площадке второго этажа Франсин остановилась, глянула вниз, подождала, когда Рейчел поравняется с ней, и сказала:
— Люсьен поразительно трогательно привязан к юной Изанне.
Рейчел остановилась и тоже глянула вниз. Изанна стояла рядом с Люсьеном, держа его под руку. Оба беседовали с гостями.
— Ничего удивительного. Изанна — очаровательная девушка.
Франсина ни на шаг не отпускала от себя Рейчел.
— Скажи мне правду, почему ты решила остаться, пока у Селии не родится ребенок? — наконец спросила она.
Девушку огорошил такой вопрос в лоб. Ей подумалось, что тем же самым можно было поинтересоваться и поделикатнее.
— Только для того, чтобы составить ей компанию. Остальные члены нашей семьи теперь живут на другом конце света.
— Может быть, ты тоже собираешься подыскать себе мужа? И тогда не придется думать о работе?
Рейчел резко повернулась:
